Драгоценная паутина - Максин Барри

Девушка кивнула.

– О мама, я очень рада. Я рада, что ты нашла наконец мужчину, которого смогла полюбить.

– Спасибо. Запомни, дорогая, тебе не о чем волноваться. Я знаю, он будет тебя обожать. Душа Оуэна полна любви. И ты его полюбишь. Я знаю. И вы тоже, – добавила Франческа, оглядев молчавших женщин. Впервые в жизни она почувствовала себя уверенной и защищенной. – Я пригласила его на чай, вы увидите, какой он замечательный!

Мария посмотрела на Флейм и мысленно помолилась, чтобы Оуэн Декстер оказался мужчиной, который не обидит дочь и не разочарует ее. Джульетта пила чай, перебирая в уме своих друзей, в поисках того, кто мог бы рассказать ей о Декстерах, буквально пленивших и не одну, а двух представительниц семьи Корральдо.

Флейм смотрела на мать в надежде, что ее счастье будет долгим и безмятежным и что Оуэн Декстер полюбит и ее, Флейм, тоже.

Скотт Тейт направил свой «ягуар» в направлении Равенскрофта, испугав спокойно бродившего по этой дороге лесного оленя.

Когда дворецкий провел гостя в библиотеку, взгляд Тейта невольно остановился на портрете Роджера Сирамор-Форбса кисти Франчески. Итак, значит сумасшедший дядя Джастина бродит где-то поблизости.

– Наливай себе сам, – предложил Джастин, резко захлопнув дверь за вышедшим слугой. Он не доверял дворецкому. Наверняка тот шпионит по просьбе матери.

– Ну как дела? – спросил Скотт, устраиваясь в большом кресле и отпивая из рюмки.

Джастин кинул ему на колени папку.

– Наконец-то есть известия от ди Маджори, – сказал он, осторожно направляясь к большому окну и выглядывая наружу.

Широкие лужайки окаймлялись кустами рододендронов, у подножия небольшого холма блестел пруд с водяными лилиями и перекинутым через него старым изящным деревянным мостом. На другой стороне холма виднелась белая вышка, торчащая из зарослей кленов, как аист из гнезда.

Скотт прочитал быстро. Очень осторожное письмо. Ни к чему не обязывающее. София была рада узнать, что может воспользоваться услугами «Альционы» и разместить там свой заказ. Она всегда восхищалась этой уважаемой английской компанией. При первом же визите в Англию она посетит Вудсток. Никаких конкретных обещаний, никаких намеков на то, кто получит заказ. Свои услуги ей уже предложили компании «Булгари», «Картье» и еще несколько независимых французских фирм…

– Тебе известно, что это за фирмы и как они работают? – задумчиво произнес Скотт. – У нас есть шанс?

– Да, – спокойно сказал Джастин, отпивая виски.

– Итак, она намерена посетить Вудсток, это тебя вдохновляет?

– Очень, – признался Джастин, и маленькая морщинка пролегла между бровями. – Нам надо решить, как этим воспользоваться. «Булгари» пыталась очаровать ее. Мой человек в Италии рассказывал, какое шоу они ей устроили. Оно завершилось шампанским и музыкой вживую. Модели были одеты в простые белые и черные платья, чтобы украшения выглядели как можно лучше.

– Ничего подобного я не могу себе представить в Вудстоке, – протянул Скотт, а Джастин впервые после свадьбы Флик улыбнулся.

– Нет конечно. Но ничего такого нам и не надо. «Булгари» охраняет своих сотрудников и дизайнеров очень ревностно. Я думаю, едва ли мадам дали заглянуть в рабочие помещения, поэтому мы должны поступить наоборот и показать ей традиции и старомодность нашей маленькой империи. Мы устроим ей экскурсию именно по производственным помещениям.

– Привлечем «кухней»? – быстро ухватился за идею Скотт. – Пусть посмотрит, как работают простые люди. Мы польстим ее уму, она побеседует со старыми рабочими, и они расскажут, как добиваются высочайшего качества?

– А почему бы нет? Я сомневаюсь, что она когда-нибудь наблюдала за работой ювелиров или держала в руках паяльник. Почему бы не позволить кому-то, например Сету, помочь ей самой сделать маленькую вещицу, которую она возьмет себе как сувенир от «Альционы»?

Скотт подался вперед, кивая, глаза его оживились, как у хищника, учуявшего запах мяса.

– Французы тоже могут попытаться подкупить ее подарком, диадемой к примеру…

– Верно. И американцы могут пойти по нашему пути, но для них главное – коммерция, и они не смогут проделать это с таким изяществом, как мы. Они захотят поразить ее сорокаэтажным офисом, напичканным компьютерами, объяснить, как заработали сорок миллионов долларов за последний финансовый год. Я же сохраню все лучшие произведения и не продам ни одного, пока их не увидит София. Я послал своего человека в музеи, поискать, нет ли там наших ранних работ. Иногда такое случается, сам знаешь. Если он найдет, с Софией можно совершить тур и показать ей, как высоко ценятся работы «Альционы».

Скотт кивнул.

– Надеюсь, ты понимаешь, все это может стать известно клану Корральдо, к которому принадлежит твоя мать и сестра?

Лицо Джастина угрожающе посуровело.

– Да. Для Флейм и ее матушки не имеет никакого значения, что это моя идея и мой труд. Но когда матушка и ее драгоценная дочь явятся в Англию, пусть только попробуют приблизиться ко мне или к «Альционе». Я слышал, сестрица неравнодушна к рисованию. Она занимается дизайном ювелирных украшений и вызвала ажиотаж переделкой какой-то диадемы, которой ей разрешила поиграть прабабушка. – Губы Джастина скривились в холодной усмешке. – Но если она видит в «Альционе» ступеньку к славе и состоянию, то пускай сто раз подумает, прежде чем…

Джастин еще не договорил, а Скотт уже качал головой.

– Я не считаю твою позицию правильной. Помнишь поговорку: «Держи друзей близко, а врагов еще ближе»?

– Ты хочешь сказать, что я должен позволить им остановиться в Равенскрофте? – спросил Джастин.

От этой мысли он ощутил просто-таки физическую боль.

– Так за ними будет легче следить, – заметил Скотт.

Джастин угрюмо согласился.

– О'кей! Изображу что-то, похожее на примирение.

Он встал из кресла, чтобы налить виски, потом подошел к окну. Пасторальная картина уже не показалась ему такой благостной.

– Когда же мы совершим эту экскурсию? – поинтересовался Скотт. – В субботу?

– Нет, – резко бросил Джастин. А потом уже спокойнее добавил: – В субботу я еду в Хенли.

– А ты не можешь пропустить регату, Джаззер? Дело важнее!

Джастин залпом выпил виски, и странная улыбка заиграла у него на лице.

– Извини.

– Но это же не настолько важно, – раздраженно проворчал Скотт.

– Да, – согласился Джастин. – Но я собираюсь получить сатисфакцию…

– Ты собираешься сделать что? – спросил Рис, расплываясь в ошарашенной улыбке.

Оуэн Декстер повернул к сыну хитроватое, но бесконечно счастливое лицо.

– Я собираюсь жениться.

Рис медленно сел, качая головой. Они были в его номере в «Киприани», одном из самых роскошных отелей Венеции.