Ателье царских прикидов - Дарья Калинина

– Какой же гость?

– Высокий такой мужчина. Видный из себя. Не красавец, но посмотреть есть на что. И машина такая красивая.

– Какая машина? – спросила Инна машинально.

На самом деле она вовсе не ожидала, что Глафира Ивановна окажется специалистом по маркам машин. Но женщина ее приятно удивила.

– «Мерседес», – ответила она без запинки, – представительского класса. Огромный и черный.

– И что было дальше? Зачем этот человек приехал?

– Зачем приехал, не знаю. А Виктор Сергеевич сказал, что это его коллега. Известный археолог Волков.

Вот это да!

– Волков?! Владимир Волков? Он приезжал к Виктору Сергеевичу?

– Приезжал. Но только не Владимир, а Константин.

Ну да, конечно. Ясное дело, к Виктору Сергеевичу приезжал старший Волков. Поэтому Глафира Ивановна – одинокая женщина – им и заинтересовалась. Стала бы она подсматривать за Вовой, он для нее интереса не представлял, ведь мальчишка – сосунок.

– И что Виктор Сергеевич сказал по поводу этого визита?

– Не знаю, о чем они говорили, только Виктор Сергеевич потом был очень задумчив.

– Волков его расстроил?

– Я бы именно так и сказала.

Подруги и Света недоуменно переглянулись. Они не вполне понимали, как объяснить визит археолога к бывшему, почти что отошедшему от дел директору музея. Но возможно, у них оставались какие-то общие дела. Так бы девушки и остались при этом мнении, если бы Глафира Ивановна внезапно не сказала:

– А я ведь не просто так про этого человека вдруг вспомнила.

– Да?

– Я ведь его машину еще раз видела.

– Когда?

– В тот самый вечер!

И чтобы у подруг не осталось уже и тени сомнений, добавила:

– В тот вечер, когда погиб Виктор Сергеевич.

Вот это да!

– Где? Возле дома Виктора Сергеевича?

– Нет. Он ее за поворотом оставил у автобусной остановки. А я в магазин ходила, да и увидела. Еще удивилась. Думаю, вроде бы знакомая машина, а за рулем никого. И стоит далеко от дома Виктора Сергеевича.

Так мимоходом подумав, Глафира Ивановна занялась своими делами. Потом она, как и все вокруг, была потрясена ужасной трагедией. И про знакомую машину вспомнила уже после того, как менты, опрашивающие соседей, уехали.

– Что же вы им не позвонили? И не сказали?

– Телефона у меня нет. Да и не знала я, кому звонить. Вам вот говорю, да сама не знаю, важно ли это?

Ну дает тетка! Еще бы не важно!

– А когда? Когда именно это было? Когда машину видели?

– Да почти как раз в то время, когда Виктора Сергеевича его Мишка терзал.

Потрясающе!

– Глафира Ивановна! Дорогая вы наша! Вы же незаменимый свидетель!

– Почему?

– Да потому, что на этой машине мог приехать убийца!

– Ой!

– И пока вы за хлебом ходили, он вашего соседа убивал!

– Ой! А как же?.. Ведь сказали, что Виктора Сергеевича медведь порвал!

Пришлось объяснить женщине, что это была ошибка. И медведь действовал не самостоятельно, а, так сказать, был науськан на своего хозяина.

– Так что вина лежит не на звере, а на человеке, который все это подстроил.

– Ужасно!

– Поэтому постарайтесь вспомнить, вы уверены, что машина была точно археолога Волкова?

Глафира Ивановна ответила без малейшей запинки:

– Точно!

– Почему вы так думаете?

– У него на лобовом стекле красный зайчик был подвешен. Я его еще в прошлый визит приметила. И сзади подушка такая цветастая лежала. Не знаю, зачем она ему была нужна, но лежала. И в прошлый раз, и в этот тоже.

– Но номеров вы не заметили?

– А зачем они мне? Я и так увидела, что машина та же самая.

Невыясненным остался только один вопрос. Кто был за рулем «Мерседеса» Волкова? Он сам или кто-то другой?

– Вот этого я вам не скажу. Самого хозяина я не видела.

– А долго там стояла эта машина?

– Не могу вам точно сказать. Но часа через два, когда я ходила встречать милицию, ее там уже не было.

Ага! Значит, археолог находился возле дома убитого Виктора Сергеевича как раз в то время, когда того убивали.

– И если даже не сам он директора прикончил, – прошептала Мариша на ухо Инне, чтобы, не приведи бог, не услышала Света, – то вполне мог видеть того, кто это сделал!

– Точно!

И повернувшись в сторону Глафиры Ивановны, подруги хором сказали:

– Вам надо в милицию!

– Надо? Вы так думаете?

– Непременно!

– Ох, грехи наши тяжкие! – вздохнула женщина. – Как не хочется-то! У меня дел домашних полным-полно накопилось. Стирка стоит. Может быть, в другой раз?

Все-таки интересно устроен мозг у некоторых особей женского пола! Ну как это в другой раз, если надо именно сейчас? И при чем тут ее стирка, если человек убит? Ближайший сосед! И хороший знакомый!

– Медлить никак нельзя. Преступник должен быть пойман и наказан!

При этих словах Света вздрогнула и устремила на Глафиру Ивановну молящий взгляд.

– Да! Тетя Глаша, помогите наказать папиного убийцу!

Соседка тяжело вздохнула и кивнула:

– Поехали!

В милиции Глафиру Ивановну с ее свидетельскими показаниями и Свету с ее известием о ночном посетителе в доме ее отца приняли с распростертыми объятиями. Оказывается, расследуя убийство директора музея, милиция столкнулась с полным отсутствием подозреваемых. В профессиональной сфере врагов у Виктора Сергеевича не было, так как он из-за болезни практически отошел от дел и сохранял должность только номинально. Фактически всеми делами заправлял его помощник.

– Папа уже почти полгода не работает, – подтвердила их слова Светлана. – Даже хотел уйти на пенсию, да коллеги его отговорили.

– А как ночной посетитель попал в дом вашего отца?

– Как? Обыкновенно. Через дверь.

– У него были ключи?

– Видимо, были. Потому что мы с девочками потом посмотрели, дверь не была взломана.

– Это мы проверим.

И следователь отправил в дом Виктора Сергеевича двух оперативников, чтобы проверить замки на входной двери на предмет их вскрытия отмычками. А пока оперативников не было, продолжал делиться с дочерью потерпевшего своими соображениями:

– Подозреваемых у нас пока что нет. Даже личный мотив нам пришлось исключить.

В самом деле, в личной жизни у Виктора Сергеевича тоже была тишь и гладь. После потери жены он долгое время вдовел. И лишь год назад познакомился с некоей Ириной Сидоровной, которая стала вести в его загородном доме хозяйство и несколько раз в неделю навещала своего друга.

Никаких подозрительных великовозрастных детей без определенных занятий или другой сомнительной родни у женщины не было. Ирина Сидоровна была одинока и скромна, как и вся ее жизнь серой мышки – младшей научной сотрудницы.

– Хорошая женщина, – подтвердила Света. – Папа нас познакомил. И я не возражала против их романа. В конце концов, мама ушла от нас уже очень давно. А папе было очень одиноко, особенно после того, как он из-за болезни не мог так много работать, как прежде. И как вы могли ее заподозрить?

– Хорошая-то она хорошая, но проверить мы были обязаны всех!

– И что?

– И мы ее проверили. На время убийства у нее железное алиби. Торчала на научной пресс-конференции, где ее фотографировали репортеры для какой-то статьи.

– Да уж, алиби – крепче не придумаешь.

– Да и мотива у нее никакого нет. Как гражданская жена она не могла претендовать на долю в наследстве. И другой женщины у Виктора Сергеевича не было.

На этом месте присутствовавшая в кабинете Глафира Ивановна странно покраснела и хотела что-то сказать. Она даже рот открыла, но внезапно закашлялась и говорить не стала. Остальные не заметили ее смущения. Только Мариша нахмурилась и внимательно посмотрела на Глафиру Ивановну.

С чего вдруг эта явно много чего повидавшая в жизни женщина так смутилась? И Мариша решила, что нужно обязательно поговорить с Глафирой Ивановной по душам. Разумеется, не тут, в кабинете следователя, а когда они окажутся наедине.

Прибывший по звонку следователя Константин Григорьевич Волков всячески отрицал, что был в момент убийства возле дома директора музея. Следователь настаивал, тот отказывался. Разумеется, подругам никогда бы не узнать деталей этой беседы следователя Зубкова и археолога Волкова, если бы девушки не были самими собой и не улучили минутки, чтобы подслушать под дверью кабинета, откуда их выставили.

По случаю теплого солнечного дня окна были открыты во всем отделении милиции. Не стал исключением и интересующий подруг кабинет. И устроившись под окном, они смогли услышать часть беседы следователя с археологом. Вступительный монолог следователя, когда он представлялся, и всю официальную часть они пропустили, но самое главное началось тогда, когда они уже навострили уши.

– Дело в том, Константин Григорьевич, – говорил следователь, – что мы видели вашу машину возле дома убитого.

– Кто видел? Вы видели?

– Нет, не я.

– А кто?

– У нас есть свидетельница.

Молчание. А затем голос археолога: