Шестой уровень - Фридрих Незнанский

   Гладий сбросил скорость и, освобождая дорогу полицейским, свернул в крайний левый ряд.

  Патрульная машина поравнялась с «тоётой», некоторое время ехала рядом, а затем начала настойчиво притирать ее к бордюру. Водитель в защитном шлеме, растопырив пальцы, помахивал рукой. Его напарник не переставал что-то кричать в мегафон.

   — Кажись, они хотят, шобы мы остановились... — по лбу Василия прокатилась струйка пота.

   — Легче бабахнуть по ним из всех стволов. — Козлов передернул затвор пистолета. — Нас пятеро, а их двое.

   — Отставить! — строго приказал Турецкий. — Нет, не может быть... Что-то не так...

— Жду команды, — прохрипел Гладий.

— Вперед, отрывайся! — решился наконец Александр.

   Гладий кивнул, повернулся к окну и показал полицейским жестами, мол, уговорили, сдаюсь, а сам в ту же секунду до упора вдавил педаль газа. «Тоёта» будто обрадовалась тому, что ей позволили показать все, на что она была способна, полетев с такой скоростью, что ребят вжало в сиденья.

   —  С картой сверьтесь! — Василий ворочал рулем вправо-влево, ловко лавируя в плотном автомобильном потоке. — Я не знаю, куда еду!

    Не прошло и минуты, а преследовали так поотстали, что их уже не было видно. Но и продвигаться вперед становилось все сложней и сложней. Это был самый центр Токио, его деловая часть. Машины закупорили узкие дороги, как тромбы кровяные сосуды...

   — Мы на кольце, — Сотников уставился в карту. — Точно, на кольце...

   — Как выехать на трассу? — Гладий пытался обогнать неповоротливого развозчика кока-колы, но тот не желал уступать стратегически важное пространство. — Сейчас затрут со всех сторон!..

   — Так-так-так... Примерно через сто метров будет поворот, дорога прямая, ведет на север. — Веня обвел затравленным взглядом своих товарищей. — Север нас устраивает?

   — Да куда угодно, лишь бы подальше от этого проклятого города!

   Василий дождался, пока слева появится хоть какой-нибудь просвет, затем крутанул баранку, и «тоёта», взгромоздившись на высокий бордюрный камень, покатила по тротуару.

   —  Ты уверен?— полюбопытствовал Кирюха.— На сколько я понимаю, у них это не принято...

Василий не отпускал ладони с клаксона.

   Прохожие, совершенно не привыкшие к подобным лихачествам, реагировали на этот сигнал опасности по-разному. Кто-то шарахался от васильковой «тоёты» как черт от ладана, а кто-то попросту терялся и не мог сдвинуться с места.

   —  Уйди, косоглазый! — Козлов высунулся по пояс в окошко. — Чего вылупился? Да-да, я тебе говорю, Брюс Ли хренов! Жить надоело? Ну-ка быстро отвалил!

— Мить, они все равно не понимают... — заметил Кирюха.

   —  Их проблемы. Окажутся под колесами — поздно будет. Бабуля, бери своего внучка под мышку и костыляй отседова, пока жива!..

   И все же продвигаться по тротуару было гораздо быстрей, нежели по дороге. Правда, довольно-таки неприятными препятствиями выглядели десятки лотков с одеждой, обувью, парфюмерией и всевозможными дарами моря, выставленных у дверей магазинов, но Василий, скрежеща зубами от напряжения, умудрялся проноситься мимо них на расстоянии каких-то миллиметров.

   Наконец они добрались до заветного перекрестка. Пока законопослушные водители дожидались переключения светофора, Гладий съехал с тротуара и в гордом одиночестве пустил «тоёту» по пустой трассе, игнорируя жесты полицейского, который просто обалдел от такой наглости.

   Теперь надо было гнать вперед, никуда не сворачивая, до тех пор, покуда в баке не кончится бензин.

   — Нам нужен был правый поворот! — вдруг встрепенулся Сотников. — Правый! А ты куда прешь?

   — Впервые слышу! — зарычал в ответ Василий. — Ты сказал «левый»!  

   — Да правый же!

   — Мишка сказал «первый», — хмуро пробормотал Турецкий. — О направлении речь вообще не шла...

   — А это шо, не первый? — кричал Гладий. — Это и был первый!

   — Но нам нужен правый! — Сотников тыкал пальцем в карту. — Ты хоть знаешь, где север, а где юг?

— Понятия не имею!

— То-то и оно! Тупица!

   — Заткнись, жидюга! Дай сюда! — Козлов выхватил из его рук карту.

   — Как ты меня назвал? — зло сузил глаза Веня. — Повтори, фашистская рожа!

   — Хватит! — заорал на них Александр. — Прекратите немедленно!

   Навстречу им неслась полицейская машина, и тоже что-то громко кричал мегафон.

— Сворачивай! — заорал Митяй.

   Гладий сделал это ювелирно, полиция пронеслась мимо. Они свернули на боковую дорогу, она крутанулась и снова вынесла их на шоссе.

  — Куда ведет эта дорога? — Голос Василия начал срываться на хрип.

  — Туда, где мы уже совсем недавно были! — Митяй сделал вывод из увиденного на карте. — Через пять минут опять окажемся на кольце, только с другой стороны!

— А чего мы, собственно, так боимся? — с несвойственной ему флегматичностью проговорил Кирюха. — Почему бы нам не прогуляться пешочком?

— А с машиной как быть? — спросил Сотников.

— А машину бросим.

   — Никогда... — процедил сквозь зубы Гладий. — Да я за такой движок...

— Идиот, они за машиной и гонятся. Вот только почему?

   — Да в ней все дело, — вдруг едва слышно с досадой произнес Митяй, — в машине...

— В смысле? — не понял Кирюха.

   — Просто наша тачка числится в угоне... Она краденая... Ну я же хотел как лучше! Наши ж деньги сэкономил!..

Это был шок.

   —  Как глупо...— прикрыл глаза Сотников.— Как глупо...

   - А ведь я сразу заподозрил неладное...— печально ухмыльнулся Василий. — Дюже дешево она нам обошлась... А такой движок...

— Тихо! — Турецкий приложил палец к губам.

   Их настигал какой-то странный, клокочущий гул. Поначалу не очень громкий, но шло время, и вскоре от этого гула уже начали дрожать стекла.

   —  Мамочки родные... — только и смог выговорить Кирюха, подняв глаза на люк. — Это же... это же...

   Ребята задрали головы и в следующий момент увидели над собой жирное, лоснящееся на солнце пузо полицейского вертолета...

   — Вот если бы наши менты так угонами занимались, — вдруг совсем не к месту позавидовал Сотников.

   — Васька, гони! — завопил Козлов. — Впереди должен быть мост через какую-то речку, и если ехать по набережной...

   Впрочем, другого пути уже не оставалось: мост был перекрыт патрульными автомобилями. Тем временем вертолет продолжал стремительно снижаться и уже почти касался своими полозьями покатой крыши «тоёты»... А сзади дорога была совершенно пуста: судя по всему, полицейские перекрыли движение во всем районе. Беглецов умело обкладывали со всех сторон...

   Гладий резко свернул перед самым мостом и понесся вдоль берега. Вертолет не отставал, но и не предпринимал каких-либо попыток остановить машину, просто упрямо следовал вслед за ней.

   —  Это ловушка... — Александр вцепился пальцами в приборную доску. — Они нас заманивают. Туда нельзя...

   —  А куда можно? — нервно расхохотался Сотников. — В реку?

  Он и не ожидал, что его слова окажутся настолько пророческими...

   — Ты что делаешь? — завизжал он, с ужасом наблюдая, как Василий пускает автомобиль вниз по покатому бетонному пандусу. — Утонем же, к чертовой матери!

   — Без паники! — пытался перекричать его Гладий. — Дно просвечивается! Шо это за река? Канальчик какой-то. Сам говорил — с водой у них напряженка. Здесь совсем мелко! Пристегнитесь, кто может!

   Но пристегнуться никто не успел, и, когда машина оторвалась колесами от земли, совершая затяжной, будто в замедленном темпе, прыжок в воду, все забултыхались в салоне, как червяки в рыбачьей консервной банке.

   Наверное, со стороны это выглядело красиво. «Тоёта» выскочила на середину канала и, рассекая мутноватую воду, которая, к счастью, едва доходила до радиатора, помчалась прочь от моста.

   Впереди замаячил круглый зев огромной трубы-тоннеля. Уж эту лазеечку вряд ли кто додумался перекрыть...

   — Идиот! — Кирюха схватил Козлова за грудки. — Кто тебя просил покупать ворованную тачку? Можно быть жадным, но не до такой же степени!

   — Интересно, а сколько по ихнему уголовному кодексу полагается за скупку краденого? — ехидно улыбнулся Сотников.

   Гладий включил дальний свет, и «тоёта» ворвалась в черное чрево тоннеля. Скорость пришлось заметно сбросить — машину начало заносить. Видимо, дно было покрыто скользкими водорослями...

   — Да не покупал я! — зло оскалился Митяй. — Не покупал! Продавец за запаской пошел, а я взял и... В общем, свистнул... Все, забыли! Что теперь об этом говорить!

   — Забыли?.. — словно еще не понимая, верить в услышанное или нет, Кирюха потрясенно качал головой. — А деньги?

     Вот они, вот! — Козлов швырнул ему в лицо мятые стольники. — Подавись! Подавитесь все!

   Барковскому нестерпимо захотелось прибить Митяя. Или хотя бы треснуть так сильно, чтоб у того челюсть раскололась на мелкие кусочки. Но исполнение приговора все-таки решил отложить.