Над судьбой - Павел Крылов

Все боеспособные воины остались на восточном берегу.

Ночной Цветок была переправлена заранее. Она состояла в одном из отрядов, организованных для быстрого приема и переброски прибывших людей в глубь лесов, как можно дальше от берега. Никто не мог быть уверен в удачном исходе сражения. И если враги решатся перейти через реку, в лесах они встретят совсем другую войну.

Ночной Цветок знала будущее. Но разве судьба народа не в его руках? Духи могут только помогать людям. Почему Гичи-Маниту допустил столько страданий? Он ыл не в силах предотвратить это! Высшие Силы врагов могущественнее. Но если каждый алдонтин напряжен всю свою мощь, Великий Дух впитает ее в себя, и тогда Бог Белых и все их духи отступят. Бледнолицые станут слабы.

Уже несколько дней было солнечно и тепло. Ночами яркие звезды и луна освещали прекрасную землю алдонтинов. В ночь переправы небо заволокло тучами и на землю опустился густой туман, заглушающий звуки. Никто не сомневался - Небо прячет своих краснокожих братьев.

Ночной Цветок прислушивалась к своему дыханию. Она была необычайно спокойна. Братья победят энглишей. Она должна запомнить все. И передать сыну.

Познавший Древо был в линии челноков, которые направляли плоты вниз по течению. Темнота и туман не давали разглядеть что-либо и в двадцати шагах. Плоты выходили на стремнину и резко поворачивали влево, уносимые рекою вниз. Это происходило в двух сотнях шагов от кораблей энглишей, наткнуться на которые было так легко. Работая веслом, чобы удержать челнок на одном месте, жрец рассуждал.

- Для бледнолицего жизнь - испытание. Никто не спрашивает его, хочет ли он родиться, и не он определяет миг своей смерти. Умирая, каждый белый человек попадает на суд, где взвешиваются все его поступки. Если он жил бедно, никому не мешал, не беспокоил собою, ему обеспечена счастливая вечная жизнь после смерти. Тех, кто погряз в роскоши, делает зло другим людям, не имеет меры в поступких и мыслях, после смерти ждут вечные страдания.

Мало кто из бледнолицых, или почти никто, сможет жить так, чтобы не быть обреченным на вечные муки. Ну а если их не миновать, то надо в этой жизни взять все. Они торопятся жить. Роскошь, удовольствия, разврат требуют насилия, грабежей войн. Они уверенны - все вокруг должно принадлежать им и только им.

- Краснокожий приходит в мир, - далее размышлял Познавший Древо, направляя все новые и новые плоты на юг, - чтобы наслаждаться жизнью, благодаря Великого Духа за заботу о себе. После смерти он уходит в Страну Вечного Покоя. Место человека на Заоблачных Полянах Охоты зависит от того, кем он был. Вождь останется вождем, воин - воином, а трус - трусом.

Человек - это часть Великой Тайны. Земля и Небо, животные и растения, добро и зло, мир внутри и вокруг нас - все есть Великая Тайна.

По земле текут полные рыбой прозрачные реки. Леса дарят живительную прохладу летом и защищают от дождей и ветров зимой. Они дают дичь, ягоды, орехи, грибы. В лугах пасутся огромные стада жирных бизонов, это мир краснокожих. И в этой и в той жизни.

Энглиши пришли уничтожить все это. И Владыка Жизни послал алдонтинам Камень Спасения, чтобы указать Путь Спасения.

Грязь огромных городов, смрад заводов, поля, высасывающие последние соки из Матери-Земли - это путь бледнолицых.

Их ружья и пушки тяжелы, неудобны, часто бесполезны в ближнем бою. Лук стреляет во много раз быстрее ружья. Он бесшумен, не выдаст стрелявшего.

Сила врагов не столь велика. Страх идет впереди энглишей. Это он побеждает краснокожих!

Ни всплеск весла, ни детский плач, ни лошадиное ржание не нарушили тишины, стоящей над рекой. Дети, напившиеся отваров из трав, безмятежно спали. Животные, не переправленные заранее, остались на восточном берегу. Разбросанные по всему западному берегу посты встречали людей. Слабых, больных, рассаживали на конские волокуши. Остальные пешими колоннами тут же уходили на запад. Их ждала новая, полная неизвестности жизнь. Раздавались первые выстрелы. Началась великая битва алдонтинов за свое право просто жить на земле.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

По приказу начальника гарнизона артиллерия юго-западного и юго-восточного бастионов форта Стронг Джампинг за несколько суток до начала операции была снята и переброшена на скалу, возвышающуюся над местностью рядом с берегом примерно в полутора километрах от форта. Для гарантии безопасности артиллеристы получили отряд прикрытия численностью в пятьдесят штыков.

До начала операции оставалось еще два долгих часа и все, кому положено, крепко спали. Для молодого лейтенанта Ноунейма это был первый бой. Радостное волнение, осознание значимовти момента не давали ему заснуть. Ночь была теплая и он вышел подышать свежим воздухом. Ужасная темнота, туман и зловещая тишина не поднимали настроения. Да и в лагере туземцев было что-то уж слишком тихо. Видно этих бестий ничем не прошибешь. Спят беззаботно за пять минут до смерти. Ничего не чувствуют. Сказано, дикари!

"Звери кровожадные. Сдирают с голов убитых кожу, умерших сжигают, носят немыслимые чудовищные одеяния из птичьих перьев, трясутся в своих исступляющих плясках. Разве это люди?!", - рассуждал молодой лейтенант.

"Начальство полностью запретило зажигать на батарее огни, чтобы не встревожить туземцев, - продолжал бороться с бессоницей артилерист, - но похоже это для них слишком большая честь. На этой благоухающей земле должны жить лишь те, кто трудом своим добывает хлеб насыщный. Кто в молитвах неустанно славит Единого Бога - Творца и Сына Его, искупившего грехи человечества. А эта краснокожая грязь должна быть навечно сметена с прекрасной земли Континента".

Вдруг на всем пространстве от скалы до форта, от середины реки до глубины леса заухали совы. Одна из них в нескольких шагах от Ноунейма. "Сколько же сов в этих диких местах", - успел подумать он. И в это же мгновение стальной, остро отточенный нож, хладнокровно выпущенный недрогнувшей рукой, по самую рукоятку, как в масло, вошул в его левый глаз. Тихо, будто стараясь никому не помешать, он стал медленно валиться вперед. Но в это время краснокожие уже врывались на скалу и чей-то топор поторопил лейтенанта.

Если бы лейтенант Ноунейм знал хотя бы азы онитологии, он бы встревожился от такого количества совиных голосов. Так мнго сов в одном месте не живут. Но он этого не знал. Как и очень многое другое.

А знал он как убивать людей при помощи пушек. Еще он прекрасно разбирался какая раса выше и почему дикарь никогда не сможет подняться до уровня цивилизованного человека.

Алдонтины нанесли удар одновременно четырьмя группами. Одна сняла часовых. Вторая напала на караульную палатку. Третья на отряд прикрытия, четвертая на артиллеристов.

Трое солад и офицер остолбенели от неожиданности. В темноте, будто вырвавшиеся из преисподней демоны, в караульной палатке появились краснокожие. Те самые, которые там внизу, в лагере, через час-другой должны умирать, уничтожаемые картечью. "Как оказались они здесь", - успел задать себе вопрос начальник караула. Времени на ответ уже не было. Его наполненный победами боевой путь закончился навсегда. Уже умирая, он успел услышать огромный взрыв в форте.

В устрашающей боевой раскраске, вооруженные только топорами и ножами, алдонтины врывались в палатки и сонные солдаты так и не поняв что же все-таки произошло тут же падали навзничь с разрубленными черепами. Вскоре все закончилось. Отряд прикрытия был уничтожен полностью, артиллеристов оставили в живых.

С середины реки, из форта, со стороны леса доносились выстрелы. Вооруженные трофейными ружьями алдонтины согнали всю артиллерийскую прислугу в круг. Сильный Удар поднял руку, все сразу смолкли. Потрясенные энглиши, в мгновенье ставшие пленниками, еще не успели понять какую участь приготовили для них победители. Вождь был краток.

- Скоро рассвет. Ветер уже уносит туман. Наши воины везде напали первыми. Форт горит. Энглиши проиграли. Вы будете стрелять по форту. Я сказал.

Какое чудовищное коварство. Канониры остолбенели. Вот почему их не убили! Старый сержант, сплюнув кровь и вытирая руковом разбитое лицо, смело смотря в глаза вождю, произнес.

- Мы не будем стрелять в своих. Можете убить нас.

- Стрелять в женщин и детей ты был готов. Ты умрешь первым.

Вождь махнул рукой. Подбежало сразу несколько воинов. Сержанту быстро связали ноги, содрали с него одежду, подняли в верх и туго связали руки. Затем его подвесили вверх ногами на кожаном ремне, зацепленном за сук дерева. Сильный Удар еще раз взглянул на сбившихся в круг канониров.

- Сейчас с него с живого снимут кожу. Кто согласен стрелять - два шага в сторону. С тех, кто не будет стрелять, снимут кожу.

Безумные вопли сержанта огласили окрестность. Он извивался как змея. Непереносимая боль пронизывала насквозь.

Душераздирающие, нечеловеческие крики перенести было невозможно. Вскоре все энглиши сделали два спасительных шага.