Шпеер - Fanfics.me Magenta

— Одним словом, вы должны досконально знать процесс и конечную цель коллективного труда, — сказал редактор. — Все знают, что вы вращались в далеких от литературы сферах. Но никто не вменит вам это в вину, если вы будете искренне интересоваться делом и пытаться восполнить доброжелательным отношением недостаток опыта.

Директор подумал, что не Снейпу говорить о доброжелательности, но все же кивнул и осмелился поднять взгляд на собеседника. Увы, этого делать не следовало: Гарри почувствовал, что злодей думает вовсе не о делах — в глубине черных глаз горел подозрительный огонь, а на бледных скулах появился легкий румянец.

— У нас десять департаментов, не считая склада, — хрипло сказал директор. — Мне просто нужно время, мистер Снейп.

— Понимаю, — вздохнул тот. — В таком случае, последуйте моему совету, не тратьте время понапрасну. Расставьте приоритеты, ограничьте круг задач, которыми вы себя явно перегрузили... — редактор потянулся с грацией пантеры, ловким движением стянул с шеи галстук и небрежно бросил на диван. — Простите, дорогой шеф, дресс-код — это хорошо, но здесь немного душновато.

— Ничего-ничего, — пробормотал Гарри, мазнув взглядом по редакторским пальцам, расстегивающим верхнюю пуговицу рубашки.

— И еще один момент. Это действительно важно, — злодей придвинулся так близко, что его нога коснулась директорского колена. — В любом, особенно большом, коллективе, есть свои группировки. В каждой из них имеется неформальный лидер. И в первую очередь необходимо выявить этих лидеров и наладить с ними добрые отношения. Если вам это удастся, мистер Поттер, вы быстро добьетесь признания и уважения, к которым так стремитесь. Контакты с лидерами не менее важны, чем компетентность, поверьте моему многострадальному опыту, — рука доброго советчика соскользнула со спинки дивана и уютно легла Гарри на плечо.

Чашка с недопитым чаем слегка задрожала в нервных директорских пальцах.

— Вы имеете в виду таких, как мадам Хуч? — спросил молодой человек, внимательно изучая содержимое чашки.

— Именно, — мягко сказал разбойник.

«Он меня обнимает. Он меня внаглую обнимает!» — с ужасом подумал Гарри.

— Роланда Хуч в бухгалтерии, Артур Уизли в отделе маркетинга, — голосом сказочника перечислял редактор, все крепче прижимая к себе Г. Дж., — Молли Уизли в реализации, Нимфадора Тонкс в версточном, Чарльз Уизли в художественном... Северус Снейп в редакции, — нежнейшим вкрадчивым шепотом прибавил он, наклоняясь все ближе к пылающему от смущения лицу шефа.

Гарри испуганно глянул в его глаза и обнаружил в их темной глубине с трудом сдерживаемое безумие. Казалось, сумасшедший редактор целует его одним только взглядом.

— Гарри, — прошептал мистер Снейп.

Директор вскочил, как ошпаренный, расплескав на брюки остывший чай, бросил на стол жалобно звякнувшую чашку и ринулся к балконной двери — туда, где маячило спасение. На пороге он обернулся, ожидая услышать знаменитый злодейский хохот, но его не последовало.

Мистер Снейп остался сидеть на диване, опустив голову и закрыв лицо рукой.

_______________________________________________________________________________________

* гуйнян (испорч. китайский) — девушка; гуа лай — иди сюда

** нихао — привет; во цзяо Мейхуэй — меня зовут Мейхуэй; ни хуэй шуо ханью ма? — ты говоришь по-китайски?

* * *

10. Бессонница

Гарри распахнул окно, навалился на подоконник и потянул носом прохладный вечерний воздух. На улице совсем стемнело, и в черном осеннем небе рассыпалась далекая звездная пыль. Месяц раздумал висеть в небе как полагается и почти завалился на тонкую спинку, будто устал. Во всяком случае, так решил Гарри, задумчиво разглядывая залегшее на бок ночное светило. Он, Гарри, тоже устал, но жаловаться было некому.

Окна квартиры выходили во двор, унылый и не слишком чистый, тускло освещенный парой чахлых фонариков. Горизонт застилала застройка, и смотреть, кроме неба, было не на что. Пока рядом был Сириус, Гарри не замечал безрадостного вида за окном. Сейчас все казалось отвратительным — и большая пустая квартира, и двор, и улица, и весь город. Но самым отвратительным был он сам, Гарри Джеймс Поттер, — человек, который никому не нужен и никем не любим.

Ничего не изменилось, печально думал Гарри, глядя в черное равнодушное небо. Как был никому не нужен в детстве, так и сейчас. Двадцать пять лет одиночества. Вернее, двадцать два — пока были живы родители, он был любим и, наверное, счастлив. Ровно три года. Не слишком много. По большому счету — ничего.

Возможно, размышлял Никому Не Нужный Гарри, если бы у тети Петуньи и дяди Вернона не было бы своего ребенка, все было бы иначе. Но он у них был — Нужный. Любимый. Красивый, умный, правильный, во всех отношениях выдающийся и замечательный Сын. Дадли. Сейчас, по прошествии многих лет, Гарри понимал, что никакой Дадли не умный, не чудесный, а попросту обыкновенный маменькин сынок. Но все детство Гарри провел в видимой и невидимой борьбе против кузена, Нелюбимый против Любимого, Ненужный против Нужного, Плохой против Хорошего. Он, Гарри, всегда был плох. Он всегда и во всем проигрывал Дадли, и даже когда умудрялся обскакать кузена, вместо одобрения получал хорошую порцию злых и колких слов, которых у тетки всегда было в избытке.

«Никчемный, как отец, — говаривала тетка. — Ноль без палочки. Джеймс ничего в жизни не добился, и его отродье таким же растет. Что поделаешь, гены», — мудро вздыхала она.

Гарри честно соответствовал теткиным представлениям о дурной наследственности лет до пятнадцати. Что послужило толчком для дальнейших метаморфоз, Гарри помнил плохо. Быть может, все годы он копил в себе боль и нелюбовь, собирал семена недоброй теткиной рассады, как в корзинку, складывал в сердце пинки, насмешки и презрительные слова и сушил гербарии обид между страницами памяти — для того, чтобы однажды в его душе произошел Большой Взрыв. Конечно, Гарри не изменился в один день. Но он вдруг понял ясно, ЧТО нужно делать. Это было озарение, инсайт, чистый свет, льющийся в сырой и мрачный колодец его жизни — это был ВЫХОД.

Он — не такой, как отец. Не такой, как Дадли. Он — Гарри Джеймс Поттер, Человек, Который Сделает Себя Сам. Он больше не будет мечтать о том, как приедет из Америки добрый и сильный отец и скажет: «Здравствуй, сынок, я столько лет тебя искал, и вот...» Не сойдет по трапу самолета прекрасная и нежная мать, не обнимет со словами: «Я заберу тебя отсюда, Гарри». Нет. Он больше не будет себя обманывать и жить в сладком и душном мирке своих грез. Он станет известным и богатым. Добьется всего, чего только может пожелать человек. Он будет ЛУЧШИМ. У него будет ВСЁ. Он, Гарри Джеймс Поттер, поднимется на такие вершины, которые не снились таким, как Дадли, дядя и тетя. Родственники приползут к подножию горы, восхищаясь, завидуя, униженно умоляя о прощении. Попросят о помощи, будут заискивать и мечтать о его расположении. В своих фантазиях Гарри иногда милостиво помогал родственникам, а иногда сурово говорил: «Как я страдал, так и вы теперь мучайтесь».

Еще были книги. Гарри читал их запоем, начиная с Дэйла Карнеги и заканчивая Наполеоном Хиллом. Никто не обещал, что будет легко. Но Гарри знал — он сможет. Добьется. Чего бы ему это ни стоило. Он будет учиться, работать, экономить, на чем можно, вкладывать, куда нужно. У него есть все: молодость, здоровье, воля и желание победить. Гарри читал биографии успешных людей: многие из них родились в неблагополучных семьях, вышли из нищеты и убожества, поднялись со дна жизни, выросли и пышно расцвели, как цветы, взошедшие на куче компоста.

Конечно, теперь Гарри понимал, что если бы не крестный, не видать ему и того малого, чем он мог похвастаться сегодня. Сириус появился в его жизни так же неожиданно и счастливо, как милосердная добрая фея, наградившая несчастную Золушку волшебными дарами. Конечно, Золушкина фея не сидела в тюрьме, не материлась и не играла в рулетку. Зато она наверняка не была такой веселой, компанейской и жизнерадостной, как Сириус Блэк.

Крестный вышел из тюрьмы, когда Гарри было шестнадцать. Тетя и дядя долго воспринимали его в штыки, и сколько Гарри ни доказывал, что Сириуса подставили и сидел он по сфабрикованному обвинению, родственники неодобрительно качали головой и говорили, что нет дыма без огня, Блэк — преступник, плут и отброс общества. Однако, обнаружив, что «отброс» оказался обладателем приличного состояния, многократно превышающего их собственное, сменили гнев на милость. К большому удовольствию (и даже злорадству) Гарри, Сириус послал их подальше, посмеявшись над Свинтусами, как он окрестил семейство Дурслей. Гарри особенно нравилось сочетание Дадли Свинтус. Сириус уверял, что это звучит совершенно по-шведски, и обзывал мужскую половину Дурслей Свинтусом Большим и Малым.

В семействе Свинтусов оказалось жить куда легче, чем в гнездышке Дурслей, и последние два года, проведенные Подающим Надежды Гарри в их обществе, были не самыми плохими — Сириус был поблизости, и хотя периодически пропадал, всегда возвращался, навещал крестника, катал на мотоцикле, таскал по кафе и кинотеатрам, и, как добрая фея, снабжал деньгами. Деньги эти Гарри не тратил, поначалу собирая в копилку, но после разбойного ограбления Свинтусом Малым спрятанной под кроватью налички будущий бизнесмен благоразумно открыл счет в банке.