Темное Крыло - Уолтер Хант

Сойдя с катера, они попали в просторную шлюзовую камеру и, после того как восстановилось давление, пошли по широкому изгибающемуся коридору. Его стены, украшенные причудливым орнаментом, не только отражали свет укрепленных под потолком ламп, но и сами испускали загадочное сияние. Высоких гостей встречали три офицера в полной парадной форме. В канале внутренней связи были слышны свистки боцманской дудки.

- Для меня большая честь, адмирал, приветствовать вас на базе Мастафа, - выступив вперед и отсалютовав, начал старший по званию офицер. Капитан Генри Альварес, к вашим услугам. Добро пожаловать!

- Спасибо, капитан, - поблагодарил его Марэ. - Позвольте представить вам командира моей эскадры, коммодора Торрихоса, - он указал на Сергея, а затем на других офицеров. - Капитаны кораблей - Элайн Белл, Марк Хадсон и сэр Гордон Куинн, а также мой адъютант капитан Стоун.

В свою очередь, Альварес представил своего главного механика и главного корабельного инженера базы.

- Прошу вас, адмирал, - сказал Альварес и направился к внутреннему доку. Однако до того, как он сделал первый шаг, Марэ поднял руку и подошел к внутренней стене, имевшей слегка округлый вогнутый профиль. Чуть нагнувшись, Марэ стал изучать гравировку, не только рассматривая ее, но и прикасаясь к ней пальцами.

- Адмирал... - деликатно-приглушенным голосом произнес Альварес, но Марэ как будто не слышал его. В надежде получить какие-то разъяснения, молодой капитан бросил взгляд на Сергея, но тот только пожал плечами.

Через несколько секунд Марэ выпрямился и подошел к замершей в почтительном ожидании группе офицеров. Поначалу его взгляд был устремлен куда-то вдаль, потом он посмотрел на Стоуна.

- Интересно, - с задумчивой улыбкой произнес он, и Стоун молча покачал головой. Повернувшись к своей свите, Марэ нашел взглядом Альвареса.

- хРни'и. Это то, что здесь выгравировано. Поняв, что все присутствующие по-прежнему ничего не поняли, он продолжил:

- Зоры, которые обороняли эту базу, оставили после себя надписи. Я не мог не обратить на них внимания.

- Вы можете прочитать это, сэр? - с удивлением спросил Альварес и, после того, как адмирал утвердительно кивнул, добавил: - Что же там написано?

- Там написано... - Марэ вновь взглянул на загадочное слово. - Эта надпись появилась гораздо позже, чем все остальные, незадолго до того, как база была взята штурмом. Здесь написано, что Гнездо готово встретить свою смерть.

Внутри базы сохранялась гравитация, хотя ее величина была вдвое меньше земной. Через прозрачные створки ворот были видны поврежденные в бою корпуса звездолетов, чьи заостренные силуэты четко прорисовывались на фоне звездного неба; по ним, словно светлячки, ползали облаченные в космические скафандры сварщики. Темные, неправильной формы бреши, видневшиеся на гладкой поверхности корпусов, могли поведать о трагических событиях: многие из этих кораблей были застигнуты врасплох, их защитные поля бездействовали... Сергей не мог не вспомнить обо всем этом, следуя за адмиралом и останавливаясь возле стихийно собиравшихся групп из списанных на берег офицеров и специалистов-ремонтников. Они отвечали на вопросы Марэ и поясняли, какие неполадки устраняют у того или иного поврежденного звездолета. Адмирал легко находил с ними общий язык, никогда не задавал один и тот же вопрос дважды, никогда и ни с кем не говорил высокомерным тоном. Гордые имена кораблей Его Императорского Величества красовались на специальных табличках, укрепленных перед входом в переходной шлюз каждого дока, а по другую сторону шлюза, в открытом космосе, бригады ремонтников не жалели сил, чтобы вновь сделать эту технику готовой к бою.

- Эти корабли попали сюда из-за того, что зоры действовали совершенно непредсказуемо, - сказал Марэ, наблюдая, как уходит вдаль кольцо на экране монитора. - По информации, которую я получил, к концу месяца в строй вернутся еще шесть звездолетов. Зоры не рассчитывают на это.

Адмирал пообещал ремонтникам солидную премию из своего собственного фонда, если они справятся с работой в срок. Это было необычно, но не лишено логики.

- Через семьдесят два часа мы начнем прыжок к Пергаму. Коммодор, сообщите, пожалуйста, об этом вашим подчиненным и командирам других соединений. Все прочие приказы заведены в компьютер "Ланкастера" с доступом, открываемым по вашему голосу.

- Семьдесят два часа. Так точно, сэр... Но где вы предполагаете встречу с остальной частью флота? Ведь по первоначальной диспозиции мы должны были образовать единую группировку здесь, у Мастафы.

- Диспозиция не изменилась. Однако перед тем, как соединиться, мы должны по крайней мере один раз по-настоящему всыпать зорам.

- У Пергама, сэр?

- У Л'альЧан, коммодор.

- Если я не ошибаюсь, сэр, там нет космической базы.

- Вы не ошибаетесь. Л'альЧан - мирный гражданский объект. Но он отвечает нашим требованиям по одной причине: туда можно будет заманить флот зоров и заставить их совершить стратегическую ошибку.

- Флот зоров намного превосходит наши силы, сэр. Если мне позволено будет напомнить вам о риске...

- Я вполне отдаю себе в этом отчет, коммодор, - Марэ отвернулся от экрана и посмотрел Сергею в глаза. - И тем не менее не стоит так опасаться флота зоров. Кроме нескольких кораблей боевого патрулирования, у Л'альЧан мы не встретим больших соединений противника. И именно это поможет достижению наших целей.

- Есть, сэр. Хотя, боюсь, я все же не совсем понял вас, сэр.

На лице адъютанта Стоуна появилась широкая неприветливая улыбка.

- Вы все поймете позже, коммодор, - пояснил адмирал.

Марэ поручил эскадре Шейна наблюдать за объектами, остающимися в тылу, в том числе за базой на Мастафе, в то время как сам со своим соединением, все еще пополнявшимся новыми кораблями, намеревался осуществить рейд в космические владения зоров. За шесть дней десять кораблей его эскадры совершили прыжок из Мастафы к Л'альЧан. Как Марэ и предполагал, зоры не ожидали такой стремительной атаки, тем более направленной на планету, не имеющую военного значения.

Темнота, сопровождавшая прыжок, сменилась ртутно-серой мглой, в которой появились проблески, постепенно превратившиеся в звезды. "Ланкастер" прибыл в Ставку главнокомандующего в расчетное время, что и было зафиксировано на носовом экране. Адмирал поднялся на рабочее место главного механика, откуда хорошо были видны панель приборов пилота и системы управления огнем.

После этого он сосредоточился на огромном трехмерном дисплее, расположенном перед его креслом, где появились данные телеметрического контроля ближнего космоса. Электроника фиксировала малейшие подробности его состояния: небольшие колонки цифр показывали уровень плотности пространства в районе орбиты семи планет и их главной звезды, одновременно выдавалась оперативная информация о возможных препятствиях и нештатных ситуациях. Курс, которого держалась эскадра, проходил в тридцати градусах наклона к плоскости, перпендикулярной основной плоскости планетарных орбит. Точка завершения прыжка находилась в районе пересечения орбит шестой и седьмой планеты, по обратную сторону их солнца.