Мама-фея для чертят - Анна Бахтиярова

- Не совсем, - Джонас нахмурился, но злость на любопытство Джеммы так и не пришла. - Несколько лет назад я влип в одну историю, - признался он неожиданно для самого себя, хотя прежде и рта на эту тему не раскрывал. - Не могу сказать всего. Поверьте, у меня не было злого умысла. Я был молод и совершил глупость. А она... она привела к непростым последствиям. Дядя Лука помог мне выпутаться. И теперь я перед ним в долгу.

Джемма мысленно усмехнулась.

В долгу? Ну уж нет. Это не долг, здесь чистой воды шантаж. Дядюшка до сих пор способен подставить племянника под удар, вытащив на свет ту историю. Понятно, сейчас Джонас не расскажет подробности. Но надо выждать и осторожно надавить. Задания никто не отменял. Джемма обязана расстроить женитьбу Джонаса, чтобы получить свободу и награду. А как расстроить? Заставить отказаться от затеи жениха или невесту. С Эсме номер не пройдет. Очевидно, что она хочет замуж. А Джонас в ловушке, и не в состоянии выбраться из нее самостоятельно. Значит, нужно помочь ему выбрать. Иного не дано...

Глава 8. Странности

Одри хандрила. Вот уже третий день. Не капризничала. Опасалась, что капризы не понравятся слугам, и те отомстят за все годы обид. Сидела вялая, смотрела в одну точку, даже ела плохо, чего за ней обычно не водилось. Однако Джемма справлялась. Джонас видел, что гувернантке удавалась не только расшевелить девочку, но и занять обоих детей важными вещами. Они приступили к урокам, хотя в прежние времена дела с обучением обстояли хуже некуда. Если Стивен худо-бедно соглашался корпеть над учебниками и тетрадками, то Одри буйствовала, и по комнате летали клочки бумаги.

- Вы сотворили чудо, - признался Джонас, выманив Джемму из классной комнаты, в которую однажды превратили спальню, некогда принадлежавшую Мэтью.

Дети послушно что-то писали в тетрадках. Одри даже кончик языка от усердия высунула.

- Я им просто нравлюсь, - улыбнулась Джемма. - А так им очень не хватает усидчивости. Однако я работаю над этим.

- Джемма, я хотел обсудить с вами поездку, - Джонас нахмурился, вспомнив сделку с племянницей. - Наверное, не стоит брать с собой Стивена. Он никогда не стремился познакомиться с феями. Зачем ему лишние переживания? Одри, как говорится, сама всё это затеяла. Пусть убедится, что чистокровные сородичи вовсе не белые пушистые. А Стивену лучше остаться дома.

- Вы правы, - согласилась Джемма. - Юстас за ним присмотрит. Мальчик не проблемный.

- В отличие от сестры, - Джонас закатил глаза. - Джемма, я благодарен, что вы согласились отправиться с нами. Не уверен, что справлюсь с Одри после ее встречи с феями. Наверняка, будет расстроена. Да, магии пока у нее нет. Но она и сама по себе способна организовать ад на земле. О! Не подумайте, я люблю племянницу. Просто не всегда знаю, как себя вести.

- Не беспокойтесь, - Джемма коснулась его предплечья. - Я обо всем позабочусь.

Джонас вздрогнул. От этого прикосновения по телу разлилось приятное тепло. Захотелось провести пальцами по щеке Джеммы. Разумеется, он не посмел допустить подобную вольность. Поблагодарил девушку и ушел совершенно обескураженный.

...В целом жизнь в особняке Шантарель текла спокойно. Только утром после превращения, как и предсказывала Джемма, позвонил Хьюго Роджерс. Сначала трижды хрюкнул в трубку, потом объявил, что это не конец, и он, во-первых, припомнит унижение, во-вторых, всенепременно вернет Джемму домой.

Джонас аж дар речи на несколько секунд потерял. Что значит, вернет Джемму? Она же не сбежавший ребенок, а взрослая женщина, которая вправе распоряжаться своей судьбой.

- И не надейтесь, - бросил он раздраженно. - Джемма - не ваша собственность.

- Но и вашей никогда не будет, - пообещал Хьюго Роджерс с усмешкой и снова хрюкнул, прежде чем положить трубку.

В тот же день Джонасу пришлось отправиться на прогулку с Эсме, дабы задобрить невесту после срыва театрального вечера. На этом настоял дядя Лука, накричавший на племянника всё по тому же телефону. Прогулка вышла тягостная. Эсме дулась, а у Джонаса не было желания плясать под ее дудку. В конце концов, она принялась обсуждать подготовку в свадьбе, которую намеревалась превратить в событие года, и это окончательно испортило Джонасу настроение. На его счастье пошел дождь, и появился предлог отвезти невесту домой.

В остальном ничто и никто не мешал Джонасу готовиться к непростому “путешествию”, даже Иветта, которая смотрела хоть и преданно, но слегка обиженно. Однако наступил последний вечер перед отъездом, и обитателям замка Шантарель пришлось пережить странное и даже шокирующее событие. Они собрались за ужином: Джонас, Джемма и дети. Одри, которая весь день вела себя, как паинька, к вечеру решила вспомнить, что способна быть и гарпией. Вероятно, нервничала перед встречей с феями, вот тревога и выплескивалась наружу.

- Ненавижу картофель! - выдала вдруг она и отодвинула тарелку. Да так резко, что вилка упала на пол.

- А раньше любила, - удивился Стивен.

- Разлюбила! - девочка подперла руками подбородок и свела брови.

Обладай она сейчас магией, слуги получили бы явный сигнал, что пора уносить ноги.

- Хочу магию! - прохныкала Одри, гипнотизируя взглядом бокал и намереваясь его разбить. - Ничего, разумеется, не произошло, и девочка сильнее распалилась. - Хочу магию! Хочу магию! Хочу магию!

Джонасу было искренне жаль племянницу. Она сейчас чувствовала себя ущербной, лишившись части самой себя. И всё же спускать истерики считал неприемлемыми. Как и Джемма, которая постучала чайной ложечкой по чашке и собралась призвать Одри к порядку. Но не успела.

В столовой случилось нечто странное. По комнате, все окна в которой были закрыты, пронесся ветер, взлохматив волосы и сидящим за столом, и дворецкому, который им прислуживал.

- Это не я! - воскликнула девочка и посмотрела на брата, широко раскрыв глаза.

- Я тут ни при чем! - протестующе замотал головой Стивен. - Я так не умею!

Джонас вопросительно глянул на Джемму, ожидая, что она объяснит случившееся. Но прежде, чем та открыла рот, новый порыв ветра опрокинул кувшин с соком и унес все салфетки. И тут же вскрикнула Одри, указывая пальчикам на что-то у дяди за спиной.

Он обернулся и чуть со стула не рухнул от неожиданности.

На них надвигалось нечто. Это нечто походило на фигуру женщину, сотканную из темно-коричневого дыма, и