По ту сторону страха - Джей Форд

— Я больше не коп, — сказал он.

— Чушь собачья! — воскликнула Моника, вытащив еще две салфетки из коробки, стоявшей на микроволновой печи. — Ты еще не уволился. Ты просто ушел в отпуск, а это значит, что ты по-прежнему офицер полиции.

Неужели это правда? Он перенес тяжелый стресс и поэтому не может вести расследование. Стоит только позвонить полицейскому психологу, и он подтвердит это. Да и кроме всего прочего, у него болит колено, и поэтому сейчас он в состоянии заниматься только бумажной работой.

— Прости меня, Моника, но мне просто не разрешат заниматься этим делом, — сказал он.

Снова зазвонил телефон. Вырвав трубку у Тома, она вышла из кухни.

— Прости, Мэтт, — сказал Том. — Она просто очень расстроилась.

— Еще бы.

— Значит, ты ничем не сможешь помочь?

Мэтт посмотрел на брата. Он сейчас чувствовал себя последней сволочью. Крутой инспектор полиции, сделавший головокружительную карьеру, превратился в жалкого труса. Он боится заниматься своим делом. Однако мысль о том, что он снова может запороть все, совершив ошибку, из-за которой погибнут люди, заставила его…

Он резко поднялся из-за стола, опрокинув стул на стоявшую позади него корзину с бельем.

— Дерьмо собачье!

Из гостиной выглянули обе малышки.

— Дядя Мэтт, ты плохо себя ведешь! — крикнула Бри.

— Прошу прощения, дорогая, — сказал Мэтт девочке и повернулся к Тому. — Прости, парень. Джон Крюгер был хорошим человеком. Он не заслужил такой смерти. Мне нужно идти. Где ключи от Зверя?

Сняв ключи, которые висели на двери черного хода, Том сказал:

— Я провожу тебя.

— Нет, не надо. Тебе сейчас лучше остаться с Моникой и девочками, — сказал Мэтт. Он закрыл дверь буквально перед самым носом брата и, тяжело дыша, направился в гараж.

Через пять минут он выехал на подъездную дорожку и, дав полный газ, помчался по проселочной дороге. Сидеть за рулем такой машины — одно удовольствие, хотя и довольно дорогое, учитывая современные цены на бензин, да и на ферме от нее нет никакого проку. Однако, когда ты управляешь таким мощным автомобилем, чувствуешь себя настоящим мужчиной — сильным и бесстрашным. А это, черт побери, как раз то, что ему сейчас нужно.

Если бы это случилось шесть месяцев назад, Монике и Тому даже не пришлось бы просить его о помощи. Он бы оседлал Зверя и, не раздумывая, помчался бы прямо к дому Джона Крюгера. Но после того, что произошло на Сомерсет-стрит, он не имеет права заниматься расследованием. Ведь это из-за него погибли заложники. Ради того, чтобы он понял, что нельзя слепо доверять своей интуиции, троим ни в чем не повинным людям пришлось умереть страшной смертью.

У сына был пистолет. Когда он побежал за ним, Мэтт сказал его родителям, чтобы они не выходили из дома, ибо только в доме они будут в полной безопасности. Он снова услышал те выстрелы. Первые два выстрела. Они прозвучали на улице почти одновременно. Остальные три выстрела он почти не расслышал из-за душераздирающих криков.

Мэтт потер свое колено. Он должен был вывести их из дома. Он должен был обойти весь дом и все проверить. Ему нужно было прыгнуть с балкона, задержать сына и увернуться от выстрела еще до того, как этот ублюдок вернулся в дом. А он вместо этого побежал по лестнице, упал и повредил колено и тем самым обрек всю семью на жуткую смерть. Он, конечно, потом убил маньяка, но уже никому этим не помог и никого не спас. Муж, жена и их дочь-подросток были уже мертвы.

Увидев, как в окнах машины мелькают эвкалиптовые деревья, росшие по обеим сторонам дороги, он понял, что едет очень быстро. Он ничем не поможет ни полиции, ни семье Джона, если займется расследованием убийства Крюгера. Им нужен такой человек, которому бы они доверяли. А Мэтт теперь человек ненадежный.

— Мать вашу так! — заорал он.

Он еще сильнее сжал руками руль. Мэтт всю жизнь помогал людям. Он знал, как нужно действовать в трудной ситуации. У него была хорошая интуиция, он мог логически мыслить. Собственно говоря, для того чтобы найти применение этим своим способностям, он и стал копом. Вышестоящее начальство всегда его хвалило. Он быстро продвигался по службе. Его перевели в «убойный» отдел и даже отправили на специальные курсы. И вот, невзирая на специальную подготовку и огромное желание работать, он все-таки не возьмется за это расследование, потому что больше не доверяет самому себе.

Впереди он увидел поворот. Для того чтобы вписаться в этот сложный левый поворот, нужно обязательно сбросить скорость. Если он не уберет ногу с педали газа, то… на такой скорости такая машина может…

Тогда закончится его героическая жизнь — да, он считал себя настоящим героем, — и те злосчастные выстрелы больше не будут преследовать его.

А что, Мэтт, было бы не плохо разом покончить со всем этим. Только вот Зверя жалко. И еще…

В этот момент проснулся его мобильный телефон, и он услышал первые аккорды песни «Мистер Бодженглз».

Звонил его отец. Старик любил эту песню, и поэтому Мэтт поставил этот рингтон.

Мэтт нажал на тормоз. Слишком сильно нажал, а этого делать не следовало, ведь он на большой скорости пытался вписаться в поворот. Послышался скрежет шин, и машина развернулась на сто восемьдесят градусов. Ситуация вышла из-под контроля, и он понял, что автомобиль начал вращаться. Совершив один полный оборот, а потом еще пол-оборота, Зверь остановился, застряв в придорожной грязи.

Мэтт сидел в облаке пыли, слушая, как бешено колотится сердце. Его вдруг охватил жгучий стыд. «Нет, я не хочу, чтобы какой-нибудь коп пришел к моему отцу и сообщил ему о том, что его сын разбился в лепешку», — подумал он. Мэтт видел, что происходит с людьми после того, как им сообщают подобные новости. Нужно быть последним идиотом, чтобы добровольно лишить себя жизни.

Звучали последние ноты «Мистера Бодженглза». Дрожащей рукой он взял телефон.

— Привет, папа, — сказал он.

— Привет, Мэтти. Вы с Томом вчера хорошо оттянулись?

— Да, папа, вечер удался.

— Ты в порядке, сын? Мне кажется, у тебя голос дрожит.

— Это все похмелье, — ответил Мэтт, откинувшись на подголовник сидения. — Что ты хотел, отец?

— Я по поводу «мазды», которую ты вчера привез. Там нет ничего серьезного. Сегодня после обеда ее можно будет забрать. Я так и не смог дозвониться по тому номеру, который ты мне оставил. Ты не помнишь, что сказала та женщина? Когда она собиралась заехать за машиной?

Мэтт вспомнил, как Джоди в пабе врезала Андерсону, едва не размазав его по стене, и улыбнулся.

— Я сказал, что мы ей сами позвоним, — ответил он. — Дай мне ее номер, и я попробую дозвониться. Она остановилась здесь неподалеку. Если я не дозвонюсь, могу заехать к ней.

Достав ручку, он записал номер телефона Джоди.

— Ты привезешь мне Зверя? — спросил отец.

— Да, я уже еду к тебе.

— Будь осторожен. Том сказал, что он плохо слушается руля.

— Мне так не кажется. Он в полном порядке.

В этой местности мобильная связь была совершенно непредсказуемой. В каком-нибудь глубоком, поросшем кустарником овраге телефон прекрасно принимал сигнал и звонил громче церковного колокола, а на ровной дороге вообще не работал. «Старый амбар находится на самой вершине холма, и там, наверное, хорошая связь», — подумал Мэтт. Однако дозвониться до Джоди ему так и не удалось. Он даже не смог отправить ей смс-сообщение.

Мэтт включил зажигание. Он еще не оправился от пережитого стресса, и у него по-прежнему учащенно билось сердце. Его отец никогда не узнает о том, как важно было для Мэтта услышать его голос. Он улыбнулся. Старик, наверное, даст ему хорошего пинка, если он расскажет ему обо всем. А потом обхватит за плечи своей загорелой мускулистой рукой (так его отец представлял себе родительские объятия) и скажет, что ему нужно найти какую-нибудь работу. Его отец всегда говорил: когда в жизни наступает черная полоса, нельзя сидеть без дела. Нужно занять себя хоть чем-нибудь, а потом обязательно подвернется более интересная работа.

Именно поэтому Мэтт и приехал в Болд Хилл. Когда он поправился настолько, что смог ходить без костылей, а боль в колене стала вполне терпимой, ему нужно было каким-нибудь способом избавиться от навязчивых воспоминаний и забыть о тех злосчастных выстрелах. Встречаясь со своими коллегами и напарниками, он снова вспоминал все, что случилось, и его начинали мучить кошмары. Он не хотел ни с кем разговаривать на эту тему, и встречаться с кем-либо ему тоже не хотелось. Он понимал, что если и дальше будет прятаться от людей в своем доме в Ньюкасле, то просто сойдет с ума. Вот поэтому, когда его отец сказал, что ему в гараже нужен помощник, Мэтт сразу собрал свои вещи и приехал к нему, несмотря на то что отцу нужен был всего лишь мальчик-разнорабочий. Он снова поселился в своей старой комнате с двухъярусной кроватью, которая находилась на втором этаже дома прямо над мастерской. С тех пор прошло уже два месяца, а он по-прежнему заправляет бензином машины, водит тягач-эвакуатор, убирает в мастерской и ждет, когда подвернется более интересная работа.