Поздняя любовь - Кэтрин Айворс

— Мистер Холден? — окликнул его Алекс. — Садитесь. Я предполагал, что вы придете… Красивая ночь, а?

Кристофер сел. Спросил:

— Предполагали или знали, что приду?

— Уверенности не было.

— Вы знаете больше, чем сказали?

— Да.

И замолчал. Цедит слова, будто в долг дает… — неприязненно подумал Кристофер.

Было темно, они не видели друг друга, но оба чувствовали взаимную напряженность.

— Вы давно знаете Веронику? — спросил Алекс.

— Не очень.

— А я всю жизнь. Мы почти родственники. Наша родословная вас интересует?

— Нет.

— Вообще-то ничего интересного, никаких знаменитостей… Но не в этом дело… О себе Вероника говорит мало, однако если вам понадобится размножить какую-нибудь новость, то советую сообщить ей.

— Спасибо за совет. Я уже догадался. Я понял, что при ней вы не сказали всего.

Алекс повторил: служанка волновалась. Он поинтересовался, почему она хочет уйти — ее не устраивает жалованье? Она ответила, что жалованье устраивает… Говорила быстро, нервно. Не знала, куда пойдет… Он даже дал свой адрес в Вашингтоне: в крайнем случае, она может воспользоваться… Алекс немного помолчал, готовясь к главному сообщению:

— Она просила передать вам, когда вы придете… она знала, что вы придете…

— Что передать? — нетерпеливо перебил Кристофер.

— Не знаю. Она бросила трубку.

Оба замолчали. Отчетливее доносился плеск волн — тихий, спокойный. Трудно было представить, что в зимнее время волны захлестывали берег почти до садов. И сады в ответ шумели голыми ветвями…

— Красивый вечер — сказал Алекс.

— Ночь, — поправил его Кристофер.

Алекс взглянул на часы. Часы у него были большие, закрывавшие запястье. Подтвердил:

— Ночь.

Кристофер поднялся.

— Что будете делать? — спросил Алекс.

— Думать. — Кристофер встал и пошел прочь. Сделав пару шагов, оглянулся. — Вы правда не видели Лиз?

— Правда.

Уже дома Кристофер пожалел, что не спросил у Алекса — возможно, Лиз воспользовалась вашингтонским адресом и уже там? Впрочем, Алекс не стал бы утаивать… А тот мужчина, чей голос слышал Алекс? Если ему удалось проникнуть в дом, то ворота должны были быть открытыми. Алекс не мог не обратить на это внимание. Но он ничего не сказал про это. И про двери в сад, и про калитку на берег не сказал. А они не были заперты…

Кристофер пытался восстановить события, происшедшие с Лиз. Итак, она испугалась. Иначе не скрылась бы. Испугалась за себя или за детей? Например, муж мог потребовать, чтобы Лиз вернулась к нему, иначе угрожал похитить детей. Кристофер читал о таких случаях в газетах и видел по телевизору… Вероятно, Лиз покинула дом раньше, чем тот, кто испугал ее. Незаметно это можно сделать, спустившись через сад на берег. Она могла бы прийти к нему — это рядом. Но он был на работе. А в ресторан она не хотела идти из-за Стива… Единственный, к кому Лиз могла обратиться, — Рената… Завтра же, нет, уже сегодня надо идти к Ренате…

Кристофер завел будильник на семь часов. Засыпая, подумал, что хорошо бы сейчас быть свободным: работа у Стива мешала.

12

Кристофер вошел к Стиву, чтобы сказать, что ему необходим отпуск.

— Мне надо… — произнес он с порога и умолк, увидев Хилари.

Она сидела на краешке письменного стола, положив ногу на ногу так, что всего, что выше колен, включая трусики, не было бы видно, если закрыть глаза. Стив — злой, расстроенный — почти бегал по кабинету. Со стороны это казалось смешным: Коротышка, красный, как его «бабочка», загнанный, как бегун на длинные дистанции, и Хилари, прочно и надолго устроившаяся на девственной столешнице.

Увидев Кристофера, Стив приостановился и, вдруг сообразив, что судьба послала ему спасение, произнес начальственным тоном:

— Ты опоздал!.. Хилари, извини, у нас дела…

Хилари слезла со стола. Проходя мимо Кристофера, обдала его непрощающим взглядом и вышла из комнаты. Стив с размаху сел в кресло.

— Ну, достала она меня!.. Она маньяк, липучка, пиявка!..

— Она хочет, чтобы ты женился на ней.

— И женюсь! На первой встречной. Но не на ней!

— Ты бы ей так прямо и сказал.

— А я, по-твоему, что делал?.. Я ей — «нет», а она: «Ты одинок, я одинока. Мы друг друга давно знаем». Вот потому и не женюсь, что давно знаю!.. Продам все к чертовой матери и сбегу!.. — Стив посмотрел на Кристофера и уже спокойно спросил: — А у тебя что? Ворвался, когда я с дамой…

— Мне нужен отпуск. Немедленно.

— Сумасшедший день, — простонал Стив. — Одной нужно замуж, другому отпуск… Значит, так: если у тебя серьезно — получишь отпуск. Если дурь — будешь работать. Что у тебя?

— Я должен найти Лиз.

— Кого?! — Не дождавшись ответа, Стив спросил: — Горит?

— С ней что-то случилось. Если ты меня не отпустишь, я увольняюсь.

— Сколько?

— Что — сколько?

— Сколько тебе надо дней?

— Не знаю.

— День, год?

— Я сказал — не знаю!

Стив задумался: Кристофер спас его от ненормальной, и теперь он обязан помочь другу. Пусть работает до ланча, а потом катится, куда хочет! Все это он высказал вслух. Кристофер благодарно хлопнул его по плечу. Стив отмахнулся.

— Ладно тебе!.. — Но не выдержал: — А ты и Лиз… вы…

— Разберись сначала со своими проблемами, а потом расспрашивай меня.

Кристофер отработал до перерыва, как сказал Стив, и поехал к Ренате. Обеденный перерыв — самое время, когда все хотят есть, и ресторанчик был забит до отказа. Кристофер пристроился к пожилому рыбаку.

— Жена обижается, что не обедаю дома, — доверительно сказал рыбак. — А тут веселее. И новости услышишь, и с девчонкой перемигнешься…

Это правда, здесь было весело. Смех возникал то в одном углу, то в другом — в зависимости от перемещения рыжего Антонио, счастливого супруга пышной Ренаты. Рената многое прощала своему итальянцу, смотрела сквозь пальцы на его перемигивания с девчонками, так как понимала, что наилучшая реклама «Паласу» — это заразительное веселье, которым одаривал посетителей ее беспечный муж.

Антонио рассказывал не очень скромный анекдот продавщицам супермаркета и был доволен их смущенным смехом. Кристофер пробрался между столиками и по лестнице поднялся на второй этаж. Комната, в которую он попал, поразила его чистотой и вкусом, с каким была обставлена. Трудно было вообразить, что самоуверенная Рената и бесшабашный Антонио, так вписавшиеся в атмосферу шумного ресторанчика, и полдюжины их детей, которых Кристофер так и не видел, потому что они с утра до вечера пропадали на пляже, здесь, наверху окружили себя покоем и уютом.