Футарк. Первый атт - Анна Орлова

– Так все поверили, матушка, – вставил Сирил, гнусненько ухмыляясь из-за ее спины.

– Помолчи, – приказала тетушка Мейбл, и кузен мгновенно умолк. Ухмыляться, правда, не перестал, и понятно почему: обычно-то все шишки сыпались на него. А теперь оказалось, что все проделки Сирила суть мелкие шалости по сравнению с моими прегрешениями! Ну, пусть пока потешит душу… – Вик, милый, я прекрасно знаю, что ничего подобного ты не совершал!

– Да что вы, тетушка? – не удержался я. – Недавно, мне помнится, вы заявили, что я прекрасно обманывал отца, так неужели и в этом случае…

– Разумеется, ты обманывал Артура, – улыбнулась она. – Я ведь сказала, что он был непростительно простодушен для барристера. Но я также говорила, что провести меня ты не можешь!

– Неужели? – пробормотал я.

– Ну конечно, – ответила тетушка, с хозяйским видом проходя в гостиную и располагаясь на диване. Сирил так и топтался в прихожей с саквояжами, пока Ларример деликатно не освободил его от этой ноши. – Что за чушь, разве стал бы ты связываться с подделками и прочей гадостью? Ты не так воспитан, мой дорогой. Ну а что до прочего… Вик, милый, ты полагаешь, я никогда не была молодой и не живала в Париже?

Я поперхнулся.

– Видишь ли, ты уехал, и через некоторое время я решила написать тебе, но потеряла твой адрес, – сказала она. – Отец твой тоже был в отъезде, и я просто написала на адрес университета, его найти несложно. И оттуда ответили, что такого студента у них нет… Поступил, но давно уже отчислен, потому что ни разу не появился на занятиях. Однако твои письма исправно приходили из Парижа, и мне стало любопытно…

Я мысленно застонал.

– Я заехала к Артуру и попросила у него твои письма. Якобы я очень скучала по тебе, а мне ты писал редко и неохотно… Впрочем, почему «якобы»? Я действительно скучала! – продолжала тетушка Мейбл. – И я подметила одну странность: ты всегда писал на разной бумаге. А если ты жил в Париже в одном и том же месте, вряд ли бы ты метался по всему городу, чтобы купить бумагу иного качества! Там попадалась и дорогая, чуть не веленевая, и совсем грубая, и, кажется, даже рисовая… это куда же тебя занесло, а?

Я всегда говорил, что в наблюдательности с пожилой дамой не сравнится ни один сыщик в мире!

– Далековато отсюда, – вынужден был я признать.

– Опять же чернила разного качества… иногда совсем скверные, а ведь ты получал достаточное содержание, чтобы не бедствовать даже в Париже! Одним словом, – улыбнулась она, – я сделала вывод, что ты не сидишь на месте, а пересылаешь письма через Францию лишь с тем, чтобы мы не волновались за тебя. Ну что, Вик, много ли стран ты объездил?

– Много, – вздохнул я и добавил, почти как инспектору недавно: – В Австралию только не попал. Не успел.

Сирил молча таращил глаза.

– Я так и знала, – удовлетворенно сказала тетушка Мейбл. – Наш с Артуром дедушка любил путешествия. Ты удался в него. Разумеется, Артуру я ничего не сказала, зачем огорчать его? Он вызвал бы тебя домой, случился бы скандал… Ну а в то, что ты станешь юристом, я никогда не верила. Не та у тебя натура.

– Спасибо, – пробормотал я.

– И когда я узнала об этих мерзких сплетнях, – тетушка вдруг поднялась во весь рост, и я поспешил вскочить следом, – я подумала, что тебе нужна помощь. Не беспокойся, Вик, я думаю, все в скором времени разрешится…

– Я надеюсь, – вздохнул я, а тетушка, притянув меня к себе, запечатлела на моем лбу поцелуй, для чего мне даже не пришлось сильно нагибаться: она была высока ростом, как урожденная Кин, да и сложения соответствующего.

А еще я понял, отчего Сирил вырос настолько избалованным. Он не просто удался в отца, еще и матушка бросалась на любых его обидчиков с яростью тигрицы, и он привык к полной безнаказанности… Ну а теперь тетушка Мейбл решила, что защита необходима мне. Что ж, может быть, не так это и плохо. Я-то боялся, что она сляжет с сердечным приступом, узнав о слухах, но не тут-то было! Кины сделаны из прочного дерева…

– Я останусь у тебя ненадолго, – сказала она, и возражения как-то не предполагались. Тетушка обернулась. – Ларример, дорогой, приготовьте нам с Сирилом комнаты.

– Сию минуту, мадам, – поклонился дворецкий, все это время тенью маячивший у двери.

– Сирил, поди помоги поднять наверх вещи, Ларример уже немолод! – приказала тетушка Мейбл, и ее беспутный отпрыск опрометью кинулся выполнять указание. Однако в ее присутствии кузен нравился мне намного больше! – Ах, Вик, ты бы знал, как безобразно Сирил водит автомобиль!

– Вы говорили, что я вожу опасно, – напомнил я.

– Опасно, но не безобразно! – с непостижимой женской логикой ответила она. – Да, мне бывает страшно, но я чувствую, что ты владеешь машиной! А Сирил несется сломя голову, его заносит… мы едва разминулись с телегой! Может, ты преподашь ему пару уроков?

– Я лучше порекомендую ему хорошего учителя, тетушка, – сказал я. – У меня, боюсь, не хватит терпения.

– Договорились. – Она похлопала меня по руке. – Хм… кажется, скоро обед?

– Да, тетушка, – сказал я. – Знаете, я нанял новую кухарку. Прежняя тяжело больна, а перебиваться сандвичами не по мне. К счастью, племянница Ларримера превосходно готовит, скоро сможете убедиться сами!

– О, вот это прекрасно! Я всегда считала, что приходящая прислуга ничего толком сделать не может…

Мэри не подвела: обед оказался выше всяких похвал. Я же, дождавшись, когда тетушка удалится к себе, а Сирил отправится переставить свой автомобиль поудобнее, позвал Ларримера и сказал:

– Предупредите Мэри, чтобы не вступала ни в какие беседы с моим кузеном. Сами понимаете, чем это может грозить!

– О да, сэр! – с чувством ответил он.

– А если что, у нее под рукой есть сковородки, – мстительно заявил я. – Пускай не стесняется.

– У Мэри тяжелая рука, сэр, она ведь из деревни, – понятливо заметил дворецкий.

– И немедленно докладывайте мне о любом происшествии, – прибавил я. – И да, Ларример, заприте все наши запасы спиртного как следует и носите ключ при себе. А Сирилу кроме как за столом – ничего не наливать! Пусть хоть на коленях стоит…

– Как прикажете, сэр, – довольно кивнул Ларример. Моего кузена он тоже не особенно любил…

Как ни странно, на этот раз сосуществовать с тетушкой под одной крышей оказалось не так уж сложно. Каждое утро она с грозным видом отправлялась на прогулку, сопровождаемая Сирилом, который при матушке был тише воды ниже травы, и вступала в беседы с любыми мало-мальски знакомыми дамами, да и господами тоже. А, скажу я вам, отделаться от тетушки Мейбл, если она решила с вами поговорить, практически невозможно. Что уж она почерпнула из этих разговоров, мне неведомо, тетушка не рассказывала, но, видимо, что-то любопытное, потому что вид у нее с каждым днем делался все более озадаченным. Еще она соблаговолила посетить мою оранжерею и даже одобрительно отозвалась об одной из расцветших опунций. Правда, не преминула отметить, что розы куда как более хороши, пусть и тоже колючи, на что я возразил, что устроить в городе розарий я никак бы не смог, а мои крошки занимают не так уж много места! На этот раз тетя даже почему-то не сказала, что мне пора жениться, только посмотрела жалостливо и удалилась.

Еще, кстати говоря, ей страшно понравился граммофон, и она немедленно заказала себе такой же. К слову, тетушка Мейбл – большая поклонница Вагнера, и я мог сказать, что Сирила ожидают тяжелые деньки…

Итак, Сирил страдал в заточении, потому что в одиночку его тетушка Мейбл в город не выпускала – не хватало, чтобы он еще сильнее подпортил репутацию нашей семьи! А он мог, я точно знаю. Мне же пришлось прочно обосноваться в кабинете, поскольку Сирил, кажется, слышал о тайниках и подбирался к моему ритуальному зелью. Не знаю, что с ним сталось бы после дегустации, проверять как-то не хотелось, так что на всякий случай я поставил в тот тайник обычный коньяк, а заветную бутылку унес в свою спальню. Все равно я не собирался пользоваться ею в ближайшее время.

Конечно, мне было интересно, что творится в городе, но тетушка хранила загадочное молчание, зеваки перед моим домом не скапливались, а инспектор Таусенд не объявлялся, из чего я мог сделать вывод, что пока ему ничего не удалось разузнать. Я деликатно поинтересовался у Ларримера, не слыхал ли он чего-нибудь этакого, на что тот сурово ответил, что приличные слуги сплетен о своих хозяевах не собирают. Врал, конечно… Наверно, просто не хотел меня расстраивать, будто я его не знаю!

А еще через пару дней, проходя по первому этажу, я вдруг услышал безутешные рыдания. Рыдания определенно доносились из кухни, и я поспешил на звук.

Глазам моим предстала небывалая картина: Мэри (а это могла быть только она, других девушек в доме не водилось) сидела за столом, уронив голову на руки, и горько плакала навзрыд. Рядом стояла тетушка Мейбл и утешающе гладила кухарку по плечу.