Мы наш, мы новый мир построим (СИ) - Коткин Андрей

— Скажите, друзья, — обратился я к своим соратникам после того, как все улеглось, и мы вновь собрались на мостике нашего корабля. — Как вы думаете, выход такой большой вражеской эскадры нам навстречу — это случайность?

— Какая к бесам случайность? — Взорвался наш адмирал. — Такие флоты так просто по морю не плавают. Накладно слишком. Ожидали нас, точно вам говорю.

— Но так оперативно доставить информацию о нашем выходе от Нарвы до какого-либо ганзейского города, где стоял этот флот, никак бы не получилось. — Вслух размышлял я.

— Это раньше было нельзя, — вступил в обсуждение Годунов. — С появлением магии многое изменилось. Могли птицей сообщение отправить, демонологи, вроде, с мелкими бесами наловчились послания отправлять. А еще есть ментальная магия. А еще… в Дании… я слыхал, что недавно открылась семафорная линия через Киль и Гамбург до самого Бремена. Там светом при помощи отполированных бронзовых зеркал передают сообщения между специальными башнями. Черт, Гамбург и Бремен — это Ганза. Сдали нас датчане!

Точно! Проливы под их наблюдением. Вполне могли отправить сообщение о нашем приближении к проливам ганзейцам. Хотя сами вроде бы остались нейтральными. Такой «благожелательный нейтралитет» в сторону Ганзейского торгового союза. Что ж, сейчас мы датчанам ничего сделать не сможем, но запомним. И при случае обязательно припомним. Или все же это не датчане? А пофиг, все равно припомним, если это будет нам выгодно.

Исландия. Отыскалась наша пропажа. Все шесть корабликов стояли в бухте, на внешнем рейде. Недолго стояли — вот буквально еще суток не прошло, как прибыли, но успели хотя бы по минимуму закупиться свежими продуктами и сменить воду в емкостях, предназначенных для ее хранения в условиях длительного похода. А то при стоянке в Нарве просто долили истраченное, а водичка то того, взяла и затухла малость. Вот и пришлось теперь за свои денежки, и немалые надо сказать, заказывать доставку. Косяк, однако, не привыкли еще наши мореходы к длительным морским походам. Кстати, нелегкое это дело, сменить воду в объемах, достаточных для хотя бы минимального обеспечения ею тысячи с лишним человек на протяжении двух месяцев. Поинтересовался, как с этим делом обстоит на нашем «Пенителе морей» (так наш флагман называется, если что). Странно, не затухла. Хотя, набирали воду в последний раз (для всех кроме нас — в предпоследний) всем миром, одновременно. Поинтересовался у Андрея, есть ли в его арсенале плетение для очистки воды. Тот лишь пожал плечами, но по глазам вижу, проблемой заинтересовался.

Вечером, как стемнело, к борту нашего корабля подплыла шлюпка. В шлюпке находилось два местных жителя, сильно озабоченных акцизной политикой Дании, чиновники которой, обложив все традиционные промыслы исландцев огромными пошлинами, запретили к тому же местным жителям всякую торговлю с внешним миром за исключением себя любимых. Естественно, все произведенное скупалось за бесценок, а привезенное необходимое для жизни продавалось втридорога. Контрабандистов встречал как самых дорогих гостей.

В результате шесть наших корабликов простояли в бухте лишние сутки. За это время мы на флагмане сгоняли в укромную бухточку на западном побережье, где загрузились в обмен на часть наших товаров шерстью, соленой рыбой и, самое важное, серой, пригодной для изготовления первоклассного пороха. Ну и, как водится, договорились о дальнейших взаимовыгодных контактах. На том и отчалили.

Времени до осенних штормов оставалось уже немного, поэтому скорректировали курс, решив двигаться не к разведанной на Западе Гренландии, а почти к юго-западу, чтобы выйти к Американскому побережью где-нибудь в районе острова Ньюфаундленд. Было очень не по себе, если карту северных широт представлял себе очень отчетливо (вот такой выверт сознания), то то, что южнее лишь крупными мазками и ориентировочно. Могли и промахнуться, скользнув вдоль побережья. Но, с гораздо большей вероятностью заметно сокращали время экспедиции до высадки на берег в намеченных местах. Рискнули.

Кажись, попали. В Ньюфаундленд или во что-то другое, бог весть, но американское побережье, сплошь заросшее лесом — вот оно. Теперь вдоль него к югу и чуть к западу, пока не найдем остров с великолепной бухтой. Точнее несколько островов, но значимый — один, Манхеттен. Что характерно, на острове сейчас нет постоянного поселения. Те аборигены, у которых его купили голландцы в начале семнадцатого века за условные шестьдесят гульденов (двадцать четыре доллара в пересчете на тугрики США) были там в охотничьей экспедиции и продали пришельцам ничейное имущество. Типа того анекдота про чукчу, которому прохожий в Москве Кремль продал.

Так мы и плыли. Плыли. И приплыли. Вроде, по внешним признакам похоже: остров, длинником торчит перпендикулярно основной береговой линии, рядом имеются островки поменьше. И бухта! Замечательная! Отыскали на острове бережок почище, да получше и начали высадку. На лицах наших колонистов выражение бескрайнего счастья: жизнь в скученности, на скудной водяной и пищевой пайке, преимущественно в трюме вместе с перевозимыми животными — это из притчи про еврейское счастье, когда некий еврей по совету своего раввина то заводил козу прямо в своем доме, то убирал ее.

Сразу застучали топоры, завжикали пилы. Дома сами себя не построят. Одновременно началась копка земли, разбивались первые огороды. Пока то, что будет засаживаться озимыми культурами. Ну и зелень, конечно. Она по прикидкам вполне успеет вырасти еще в этом сезоне. Потом надо будет строить крепость: хоть остров и вдалеке от основных океанских трасс, но европейские искатели удачи до сюда вполне себе доплывали. Не хотелось бы, чтобы удача этих просвещенных европейцев оказалась за наш счет.

Борис на возведение здания своей лаборатории артефактов сразу припахал пятерых мужиков. Имеет право. Он их и покупал для этого дела. Полностью за свой счет. Холопы, они же рабы, на Руси имелись в ассортименте. Но вообще, работали все, невзирая на происхождение и статус крови. Осень с ее дождями на пороге. А простуда в этой эпохе часто равнозначна смертному приговору.

Успели. Когда с севера континента подули холодные ветра, принесшие такие же холодные дожди, я сидел у забранного слюдой небольшого окошка своего свежепостроенного дома и, вы не поверите, пил чай с плюшками. Барские замашки, однако: муки на плюшки хватало не токмо на всех, точнее хлеб, в отличие от рыбы, дичины и солонины был в некотором дефиците. Про чай из самого Китая вообще молчу. Это и на покинутой родине было исключительно царской привилегией. Впрочем, и в дожди люди работали: множество проектов находились на разной стадии готовности.

Просвистело несколько месяцев. Это у бездельников время тя-я-нется нескончаемо, а у таких, как мы, работящих, несется только в путь. Что сказать? Климат тут замечательный. Зимой даже снег иногда выпадал. И таял. А настоящая весна наступила уже в марте. Не сравнить с бытием в заснеженной даже в конце апреля Руси. Малый ледниковый период, однако. Землю пахали, надрывая жилы. Тяглового скота почитай и нет вовсе, все на своем горбу. Но мужики счастливы! Ни тебе нечисти на нашем острове, ни бояр, что местами для пахарей куда хуже, чем самая злая нечисть. (Себя с друзьями не считаю, хе-хе!) Земли вдосталь. И какой земли! Настоящий чернозем. Не к ночи будет сравнение с оставленными крохотными участками со скудной песчаной почвой, истощенной многолетним хозяйствованием. Чтобы вновь не истощить почву в приказном порядке ввел трехполье. С намереньем на перспективу, как побольше площадей распахать удастся, перейти на четырех- а то и пятиполье. Ну, в том виде, как очень смутно о них упомнил. Пока лишь наметки: без тягловой скотины и плугов распахать целинные земли в требуемых объемах в принципе невозможно, но мысль в головах селян на перспективу заложил. Теперь осталось выбрать, в каком направлении плыть, чтобы добыть для поселения необходимую скотину, на юг к испанцам или на северовосток — на Русь. Естественно, выбрали и туда и сюда. Точнее, сначала на юг, там тепло и нет на пути льдин, а потом можно и на север — забрать наших зимующих в Гренландии поселенцев. А на Русь выходит третьим рейсом. Но в этом году — обязательно! Не за скотиной, ту у испанцев добудем, а за людьми клана Плещеевых. А еще лучше, разделимся. Мы на «Пенителе морей» на юг, а остальная эскадра — на север. Тесно, конечно, будет для переселенцев без самого большого корабля, ну да ничего, по проторенному пути, да и не пути, а «полпути». Думаю, выдержат. А мы, зато, им буренок, да лошадок доставим.