В плену Хранителя - Елена Золотарева

— Эй, Хранитель! — небрежный смешок раздался в динамике коммутатора, — ты настолько испугался за жизнь своей девчонки, что запретил визиты даже брату?

Рэй спокойно поприветствовал Шеда, а про себя подумал, что братца как раз здесь не хватало. Потому что неприятности всегда ассоциировались с ним. Шед и конфликт по жизни шли рука об руку. И странно, что все случившееся было делом не его рук.

— У меня нет времени встречать дорогих гостей. Но тебя, братец, я никак не могу оставить без своего внимания, — любезно оскалился Хранитель и приказал пропустить шаттл.

Он встретил брата на посадочной полосе особо чтимых гостей. Гранитовые мегалиты, выложенные особым образом, чтобы площадь была хорошо различима из космоса, приветствовали надписями на языке Меры, напоминая о том, что пришедший — всего лишь гость.

— Даже не предложишь росы, брат?

Легкой поступью, самодовольно задрав нос, Шед ступал по древнейшему мощению, наплевав на его сакральный смысл. Дорожка была в шаге левее, и он прекрасно об этом знал, но продолжал попирать память предков, ступая по их прекрасно сохранившимся лицам, высеченным в камне.

Рэю подобное неуважение претило на столько, что он снял с пояса световой жезл и направил на дорожку.

Оранжевая линия отлично заметная даже при свете солнца заставила остановиться наглого гостя. Еще бы, кому хочется сгореть заживо? И он, мерзко улыбнувшись, был вынужден вернуться на дорожку.

— Что ты такой нервный? — подойдя ближе, Шед похлопал по плечу брата и издевательски подмигнул, — ладно. Не хочешь поболтать, я вижу…А придется!

Он рассмеялся, запрокинув голову назад, вызывая желание сравнить его с душевнобольным, но тут же умолк.

— Да-а-а, с эмоциональным фоном у меня не очень. Ну не рождены мы, высшие, для веселья, — он снова взглянул на брата, намекая на его «запачканную» кровь, — может, твоя девочка согласится поделиться со старым немощным деверем своими чувствами?

— Как ты думаешь, есть ли сила, которая могла бы помешать мне выгнать тебя отсюда? — Рэй с трудом держал себя в руках, чтобы не стать кормом для брата, ведь его эмоции тоже легко считывались и их можно было использовать в качестве десерта. И именно этого просил Шед, — верно, братец. Такой силы нет. Поэтому, ты либо сам уйдешь отсюда, и я тебя больше не увижу на своих землях, либо…

Шед сделал плавный скользящий шаг, становясь прямо перед лицом Хранителя, и поднял указательный палец кверху, заставляя прислушаться.

— Либо я займу твое место по наследству, либо тебя утилизируют, а твои земли разорвут на куски голодные до эмоций псы.

Подобные заявления никогда не делались просто так. И сейчас Хранитель четко понимал причину смелости брата. Убийство Асурии никак не могло остаться незамеченным в кругах власть имущих. И хотя официального протеста с ее планеты пока не поступало, Хранитель был готов, что за свою излишнюю эмоциональность ему придется ответить.

— Мое место не освободилось, как видишь, — сухо ответил Рэй, разворачиваясь, чтобы уйти. Разговор не состоится. Желающих прибрать Землю к рукам столько…Если бы Хранитель говорил с каждым…

— Я предлагаю тебе жизнь в обмен на пост Хранителя!

Взгляд брата говорил о серьезности его намерений. И что конкретно он задумал, Рэй предположить пока не мог.

— Отец Асурии сделает все, чтобы тебя уничтожить. Он уже готовится, я знаю, что говорю. А ты ведь только-только нашел свою женщину. Забирай ее, бегите! У тебя же столько земель, где вас никто не найдет. Ты будешь счастлив: ни забот, ни страхов. Только ты и она. И любовь! Ты же об этом мечтал?

Шед говорил тихо, вкрадчиво, даже, зная о запрете воздействия, чуточку применил свои способности, чтобы убедить брата освободить свое место. Но Рэй был непоколебим. Бояться трудностей было не в его характере. И теперь, когда у него появился смысл бороться не только за Землю и жизнь тех, кто на ней обитает, но и личные обстоятельства, он был готов стоять грудью против всех. Хранитель чувствовал в себе силы, и был готов к войне.

— Каждый рожденный вне Земли и ступивший на территорию, подвластную Хранителю, попадает в его распоряжение, — отчеканил Рэй, — Я даю тебе одну минуту, чтобы исчезнуть с этой планеты. В ином случае, выбери сторону света, на которую я развею твой прах.

Хранитель расправил и без того широкие плечи, обозначая свое превосходство над братом. И сжатый в кулаке жезл подтверждал правдивость его намерения. Шед рисковал жизнью, пытаясь надругаться над памятью череды Хранителей и предлагая предать планету, что те клялись жизнью защищать до последнего вдоха. Предать, бежав как крыса, как вор, бросив сердце галактики на растерзание стервятникам — настоящий Хранитель ни за что не пойдет на такое.

Шеда корежило от досады. Он, сын Хранителя Земли и мерийки, представитель высшей расы, должен слушать какого-то выродка, чья мать была простой смертной? Извращенный ум мерийца получал удовольствие от таких сильных переживаний, но уязвленная младшим братом гордость, портила все наслаждение. Шед никогда не оставлял оскорбления безнаказанными. Сейчас он уходил, с мыслью вернуться в Храм Звезд полноправным хозяином Земли. Дело оставалось за малым — избавиться от брата.

Рэй провожал взглядом черный шаттл, понимая, что это начало войны. И от него зависит судьба планеты и миллиардов душ, которые даже не догадываются о том, что за их дом идет борьба.

Глава 11

Жуткая головная боль не давала сосредоточится. Где-то в глубине подсознания я понимала, что со мной произошло, чувствовала, как тело возвращается к жизни, но тиски, которыми сдавливало мозг, мешали проанализировать произошедшее. Была лишь единственная четкая мысль: «Хочу, чтобы не болело».

— Все это очень странно. Ткани мозга восстановлены, отек спал, жизненные показатели в норме, но система сигнализирует о боли.

Я узнала голос врача, что следил за моим состоянием последнее время. Не знаю, зачем он был здесь, ведь мое тело было облеплено датчиками, и система автоматически срабатывала на каждое изменения в моих показателях, стараясь привести их в норму.

— Обезболить не получается. Если так и дальше пойдет, нам придется ввести Хари в искусственную кому, иначе, организм не выдержит.

— Что это может быть, Лус?

Стоило услышать Хранителя, и сердце забилось чаще. Вспышкой пронеслось воспоминание последних минут моей прежней жизни, перед тем, как меня убили. «Он мой!» По животу растекся огонь, побуждающий встать и залепить пощечину этому мерзавцу. Но в вену тут же впрыснули стабилизирующее вещество, и внутри снова стало спокойно.

— Фален?

Я подняла тяжелые веки