Лиса. Путь без права на выбор (СИ) - Жукова Елена Витальевна

Тетка шмыгнула носом для виду, сжимая в руках расписной платок. Сама она была вида не бедного. На плечах накидка бархатная, на шее бусы в три ряда, на голове кика с бисерной окаемкой. Никогда Лиса не понимала, зачем рога эти на голове носить. Но тетка была, видно, из северного селения. Там все ещё носили и такие наряды, и обряды, говорила наставница, старые проводили, и чужаков не любили. Как отцу этой бедной убитой девушки удалось увести себе жену из селения, было непонятно. Лиса взглянула на наставницу. Та слушала просительницу молча. Ни губ ни поджимала, ни бровей не хмурила. Хотя Лиса точно знала, что не по нраву наставнице такие вот особы. Только та даже виду не подавала.

– Чего же Вы от меня хотите, уважаемая нирра Быра? – наставница сложила руки на столе.

– Помогите, нисса Василина, Вы же все ведаете. Так неужто нет какого заговора, чтоб пропажу сыскать?

Наставница покачала головой.

– Мне такие неведомы. А вот для мужа Вашего есть у меня настоечка, дабы сердцем он успокоился и не горевал так сильно.

– Да почто мне настойки. – расшумелась тетка. Никак не хотелось Лисе даже называть ее ниррой. – Я к Вам за заговором пришла. Вы ж верховная ведьма. Я знаю. Мне про Вас говорили. А уж ежели Вы боитесь, что я забесплатно, так ужо будьте спокойны, это мы с пониманием.

Она открыла кошель, висящий на поясе, и принялась звенеть там монетками.

– Не торопитесь, уважаемая, не в злате дело. Не смогу я помочь Вашей беде. А ежели настой успокоительный Вам не нужен, так могу лишь пожелать Вам всего доброго.

Наставница поднялась и повернулась к Лисе, намереваясь уйти с ней в «дальнюю комнату».

– Постойте. – вовсе завопила тетка, разозлившись. – Вот, значица, как! Честных жителей обманывать! Сама-то небось, в злате купаешься, коль брать не желаешь. А нам, стало быть, настойки свои суёшь. Тьфу. Говорил мне мой муженёк, к магам идти надо. Так нет, послушала эту старую каргу, Ксану.

Наставница остановилась. Лиса почувствовала, как накалился в комнате воздух, как запахло грозой. Глаза у наставницы сделались желтыми, будто впрямь из золота. Она повернулась к вдруг притихшей тетке и протянула к ней руку.

– Слаба ты глазами, уважаемая, коль не видишь на кого лаяться можно, а на кого – себе дороже.

И зашептала вдруг быстро-быстро. Лиса, ни разу не слышавшая такого наговора за все это время, пыталась разобрать слова. Но ни одного знакомого слова там не было. Все слова шипели или свистели. Тетка, та и вовсе побледнела. Хотела закричать – и не смогла. Лишь смотрела на Василину круглыми от ужаса глазами. А наставница, договорив последнее слово, вдруг улыбнулась. И в комнате стало снова тихо и уютно.

– Молчать будешь до тех пор, пока не научишься. Отдохнут все от твоего крика. А теперь ступай.

Тетка вскочила и выбежала из дома быстрее ветра. Лиса перевела взгляд на ведунью.

– Чем это Вы ее, наставница? – спросила она.

Василина усмехнулась.

– Этот наговор с родины моей. Вот уж не думала, что пригодится. Да… Собираться нам с тобой надо.

– В лес?

Наставница помрачнела.

– Нет, Лисонька. Пойдём разыщем девушку эту. Душу неприкаянную. Ведь убили ее. Стало быть, мается душа-то. Успокоить надо.

– Да как же найти ее? – Лиса удивилась. В город они выбирались так редко, что на пальцах одной руки пересчитать можно. А тут не просто выйти за чем-то. А искать.

– Есть у меня здесь один старый знакомый. Не все ж я отшельницей в лесу жила. Только переодеться нам надо по-городскому. Так и вопросов меньше, и спокойнее. Пойдем.

Лиса послушно последовала за наставницей в спальню, где стоял обыкновенный шкаф. Из него-то ей и было выдано платье, туфельки и лента. Платок Лиса свой оставила. Повязала его только на городской манер, по типу шарфа. Похолодает к вечеру – развязала и на плечи накинула. Одеваясь в новую одежду, Лиса размышляла о погибшей девушке.

Тисса Ясколка училась и жила в пансионе в самом центре Креста. Училась она на магичку. А подрабатывала (кто ж из бедных адептов не подрабатывает) в местной лечебнице на окраине. Нирра Быра сказала, что и привечала всех подряд, только Лиса ей не очень-то верила. Если соседка, опять-таки по словам нирры Быры, говорила, что денег у Тисы не было, значит, все, что она зарабатывала, на что-то тратила. На что? Хотя, может и зарабатывала мало, только на еду, да одежду.

Наставница собралась быстро, однако уходить не торопилась. Лиса еще подумала, что она ждёт кого-то. А вот когда кто-то из местных мальчишек вдруг постучал в дверь, Василина взяла с собой поясок с травами, подхватила Лису под руку и заторопилась прочь из бедного квартала по дороге к центру.

Вдоль по мощеной широкой улице идти было хорошо. Жарковато только. Лиса стянула с шеи платок и накинула на одно плечо, заткнув кончики за ремешок платья на манер южанок.

Наставница глянула на неё и рассмеялась.

– Ох, Лисавета, даже с южным нарядом ты все одно чистокровная северянка. Кожа белая, глаза синие. Но южный наряд тебе к лицу. Как картинка. Берегись, охмуришь какого-нибудь горожанина, а то и из ассов кого.

Лиса помрачнела.

– Не надобно мне никого, ни асса, ни лодочника. – пробурчала она.

– Не скажи, девонька. – наставница кивнула идущей по другой стороне улицы женщине с белым кружевным зонтиком. – Ты говоришь так, потому что не встретила ещё свою судьбу. А как встретишь, обо всем забудешь. Станешь лишь о нем думать и слушать никого не будешь.

– В богатых женихов, женящихся на бесприданницах, я не верю. – ответила Лиса. – А за нищего сама не пойду. И поэтому судьба моя, где угодно, но не около мужа. Травницей стану. Людям буду помогать, как Вы, наставница.

Василина даже остановилась после ее слов. Посмотрела девушке в глаза долгим тревожным взглядом.

– Не надобно тебе судьбы такой. Одинокой берёзе лишь ветер друг. Мужа ты может и не ищешь, но от людей не прячься. – сказала она и добавила уже на ходу. – Видно, пора тебе в город перебираться. Да и я что-то в лесу одичала. Забыла, как вести себя на людях. Да улицы позабывала. Вон, гляди, поворот чуть не проворонила.

Она завернула ещё на одну улицу и, пройдя ещё несколько домов, вышла к огромному зданию. Шпиль его протыкал ясное небо, но само здание было темно-серым. «Как глаза у Кристиана», – подумалось Лисе, и она тут же поругала себя за сравнение. Нашла с чем сравнить. Но хмурое здание и впрямь походило на мага неприступностью и мрачностью. После той встречи в лесу он больше не показывался, хоть и прошло уже две седмицы. Лиса не жалела, что они поругались и жалела одновременно.

На входных ступенях здания стояло несколько человек, пара гномов и даже орк. Был он огромен, а выпиравшие клыки на веселой морде выглядели вовсе не страшно. На табличке у входа значилось: «Центральное Крестское охранное отделение».

Наставница споро поднималась по ступенькам, таща Лису за собой. Она кивнула стоящему на входе охраннику, быстро проговорив: «Мы к ассу Валенсиру» и проскользнула внутрь. Там же они попали в осиное гнездо, жужжащее на все голоса. Даже после шума улицы здесь было жутко.

– На первом этаже приемное отделение. – пояснила ведунья. – Здесь всегда много народа. И не все из них добродушно настроены. Но нам, слава Богине, на третий этаж. Вон по той лестнице.

Лестница была в конце приемного зала. Пришлось проталкиваться и выслушивать недовольные высказывания в спину. Преодолев половину зала, Лиса вдруг услышала громкое: «Нисса Лиса» и с удивлением обнаружила в двух шагах от себя нира Эмера Моршейна, достопочтенного гнома из Лацены.

– Нир Моршейн, как, Вы здесь? – Лиса радостно протянула ему руку и гном с чувством ее пожал.

– Да, да, нисса Лиса, и я столь же удивлён, как и Вы. – он улыбался, радуясь внезапной встрече. – Я думал, что Вы живете со своим…наставником в столице. Хотя, может Вы и живете, а сюда по делу. Простите старика, что строю нелепые предположения.

– О, ничего страшного. Я просто, хм, сменила наставника. – Лиса повернулась к Василине. – Знакомьтесь, ведунья Василина.