Ночь грома - Стивен Хантер

Ричард двигался быстро, но без ненужной спешки. Подбежав к двигателю, он открыл капот. Там, где другие увидели бы что-то запутанное, непонятное, пугающее, Ричард увидел вселенную, в которой родился и вырос, сокровищницу опыта, восхитительное творение божественного гения, готовое начать работать. Он ловко проник глубоко внутрь моторного отсека и под мощными лонжеронами, в сплетении проводов отыскал датчик объема воздуха, прямо под чашей топливного фильтра. Ричард быстро отсоединил штатное устройство и подключил вместо него упряжь «Зилларейдера». Перерезав провода, ведущие к насосу инжектора, он подсоединил к контакту, расположенному ближе всего к картеру двигателя, голубой провод. Дальше оставалось только разобраться с проводами. Нужно было знать, какие провода отрезать, какие подсоединять по-другому, и все это — ориентируясь по цветной маркировке. Ричард быстро заземлил двигатель… гм, обязательно ли нужно было откручивать винт подключения отрицательного провода? Нет, необязательно. Затем он проделал отверстие в резиновой прокладке справа от двигателя и просунул в кабину пучок проводов. Запрыгнув в кабину, Ричард не стал тратить время на подсоединение выключателя, а просто начал втыкать провода в разъемы самого модуля, маленькой зеленой коробочки, где жили и работали боги управления двигателем. Повернув ключ, он увидел, как мигающие светодиоды, пробежавшись по всей шкале, застыли в красной зоне, соответствующей максимальной мощности. Ричард повернул ключ еще больше, и после скрежещущего лязга двигатель заработал.

И, братцы, как заработал! Звук не был похож ни на какой другой двигатель на земле: утробный рев, наполненный предчувствием взрыва, от которого задрожал весь грузовик. Двигатель безумно вращался, неожиданно приобретя огромную мощность, слишком большую для тесных камер сгорания. Он словно работал на стероидах! Это был Бэрри Бондс[20] дизельных двигателей!

— Пятьдесят семь секунд с четвертью! — крикнул Верн. — Новый рекорд!

Брат Ричард нажал на педаль, и двигатель издал демонический вой, при этом не вспыхивая пламенем.

Наконец-то! Наконец-то он добился того, чего хотел! И в самый последний момент, черт побери! Вот и объясняй теперь, почему приходится так торопиться, почему все делается в последний день…

Внезапно Ричард увидел, как краска на поднятом капоте начинает вздуваться волдырями и лопаться, а это означало, что из двигателя выбилось невидимое пламя.

Проклятье!

Вывалившись вбок, Ричард упал на землю и откатился в сторону. Послышался характерный шелест вспыхнувшего в бензобаке горючего — оно не взорвалось, давление было недостаточным, но все же взметнулось раскаленным заревом на добрых тридцать ослепительных футов над замечательной машиной компании «Пенске», на мгновение затмив дневной свет. Затем пламя успокоилось до нормальных оранжевых языков, лижущих, пожирающих, распространяющих вокруг едкую вонь обожженного металла, расплавленной пластмассы, горелой резины.

Осторожно отогнав «эльдорадо» назад, Верн выбросил сигарету и включил кондиционер, чтобы убрать пот, выступивший на лицах у всех троих мужчин. Скоро они выедут на шоссе, и, когда сюда доберутся пожарные машины и бедняжка следователь Тельма Филдинг, их уже и след простынет.

— Боже всемогущий, вам повезло, — провыл красавчик Верн, восхищенный этим увлекательным приключением. — Еще немного — и вас бы хорошенько поджарило.

— Я слишком жесткий, ребята, так что от меня у вас бы разболелись животы.

— Однако какое-то время двигатель проработал, — заметил Эрни.

— Да, проработал, — согласился Ричард. — Я думаю, все будет в порядке. Наверное, я плохо заземлил эту штуковину. Надо отвинтить гайку от отрицательного полюса аккумулятора и подсоединить черный провод. Я не стал отвинчивать гайку, а просто намотал провод на клемму. Плохо, плохо. В следующий раз я потрачу несколько лишних секунд, чтобы отвинтить эту чертову гайку. Они того стоят. И все будет как надо, вот увидите.

— Вы уверены, брат Ричард?

— Уверен, абсолютно уверен. Мне бы не хотелось в этот славный день сгореть праздничным фейерверком, вместо того чтобы пронестись жеребцом.

— Гореть — это больно, — сказал Верн. — Это я на тот случай, если вы не знаете.

— Да уж наслышан. Однажды видел, как один человек сгорел живьем. Боже всемогущий, как же он кричал! У меня сложилось впечатление, что ему это нисколько не нравилось.

— Вам бы это тоже не понравилось, брат Ричард.

— А ведь ты прав, брат. Ладно, ребята, пусть этот старый гиперсексуальный извращенец, ваш папаша, дядя, насильник или кто там еще, усердно молится за нас с вами всю эту неделю, иначе мы попадем в преисподнюю уже зажаренными, доставка наложенным платежом. Превратимся в пакет цыплят полковника Грамли[21] с великолепной хрустящей корочкой.

Глава 15

Проехав через Маунтин-Сити, Боб помчался по живописному шоссе, ведущему в сторону Виргинии, и вскоре нашел «Арсенал Железной горы». Разумеется, магазин размещался в старом сборном ангаре армейского образца, окруженном деревьями, а на нем красовалась вывеска «ОРУЖИЕ И БОЕПРИПАСЫ». От шоссе номер 91, уходящего на север, к нему вела дорога, которая заканчивалась небольшой стоянкой. Длинные вечерние тени от высящихся слева гор накрывали магазин пеленой полумрака, но Боб все же разглядел под крышей из гофрированного железа большой деревянный макет пулемета «браунинг» 30-го калибра с воздушным охлаждением. По этому учебному стенду с разрезами, показывающими красный затвор и подачу патронов, учились шесть или семь поколений пулеметчиков, а затем, списанные из армии вместе с самим пулеметом, такие макеты украсили крыши оружейных магазинов по всему Югу. Деревянный пулемет изрядно пострадал от непогоды, но его толстый четырехфутовый ствол в охлаждающем кожухе, усеянном круглыми отверстиями, определенно выглядел достаточно зловещим. Заведение, как и старый макет пулемета на вывеске, казалось каким-то потрепанным, словно его лучшие дни остались позади, а под краской притаилась гниль.

Войдя внутрь, Боб увидел то, что и ожидал увидеть: старые потрепанные чучела давным-давно убитых оленей и быков, макеты застывших в неестественном прыжке огромных блестящих рыбин на полированных деревянных подставках, вешалки с прорезиненными дождевиками, маскировочные сети, саперные лопатки армий всех стран мира, камуфляжную форму армейского образца, сейфы для хранения оружия, витрины с зеркальными солнцезащитными очками — непременным атрибутом спецназа, а за прилавком штук пятьдесят ружей, уложенных прикладом к покупателю для удобства осмотра. В стеклянной витрине с полсотни пистолетов, в основном черной пластмассы, заполонившей рынок, и лишь несколько экземпляров вороненой стали и полированного орехового дерева, из которых учились стрелять Боб и его поколение, да и то только старые, подержанные. Господствующей темой были автоматические винтовки, на втором месте шли сейфы для оружия, а охотничьи ружья занимали третью позицию.

Навстречу Бобу из-за прилавка вышел мужчина в годах, грузный, с мертвыми глазами, в которых не было ни капли радушия прирожденного продавца.

— Я могу вам помочь, приятель?

— Надеюсь, сэр, — ответил Боб. — Вы тут управляющий?

— Что-то в этом роде.

— Моя фамилия Свэггер. Мою дочь зовут Ники Свэггер. Если фамилия вам знакома, так это потому, что она та самая журналистка из Бристоля, которая попала в серьезную аварию на четыреста двадцать первом шоссе, спускаясь по противоположному склону Железной горы. Какой-то мерзавец столкнул ее с дороги, и она до сих пор в коме.

— Сожалею, что такое случилось с вашей дочерью, приятель, но при чем тут я? — сказал мужчина.

Однако Бобу показалось, что он увидел вспышку страха в его глазах. Впрочем, возможно, у продавца просто нервы ни к черту.

— Видите ли, сэр, моя девочка никак не общается с оружием, вот почему мне показалось странным, что в ее компьютере оказался телефон этого заведения. Понятия не имею, зачем ей могло понадобиться сюда звонить и заезжать, но мало ли что. Я сейчас пытаюсь выяснить, что произошло в тот день.

— В газетах написали, это был несчастный случай. Какая разница, чем занималась ваша дочь? Случай — он и есть случай, он происходит не по плану.

— Понимаю, однако в официальном отчете есть некоторые неувязки. Я просто хочу разобраться во всем самостоятельно, сэр. Наверняка это все пустяки, но я должен чем-то заниматься, дожидаясь, пока дочь поправится.

— Ну, я даже не знаю, смогу ли…

— Вот, позвольте, я покажу ее фотографию. Может быть, это оживит вашу память.

Достав бумажник, Боб показал продавцу фотографию Ники, сделанную в прошлом году для выпускного альбома. На ней она была такая красивая, такая молодая, такая беззащитная.