Сладкая боль - Татьяна Истомина

— Чувствую, чувствую напористость провинции… москвички себя не стали бы так утруждать. Ладно, давай посмотрим.

Она вынула три Светкиных фотографии: одну — в черном свитере с задумчивым отрешенным взглядом, другую — с «песцовым боа», небрежно наброшенным на плечо, которое неожиданно превратило Светлану в изысканную светскую даму, и третью — во весь рост, в купальнике, с собранными в хвост волосами и озорно сияющей улыбкой.

— Неплохо, неплохо, даже очень, — пробормотала женщина и, подняв на нее глаза, серьезно сказала: — Знаешь, у тебя есть шанс, судя по тем снимкам, которые мы уже получили, ты не затеряешься среди других… Результат узнаешь через месяц.

Светлана вернулась домой и, печально вздохнув, села на кухонный диван.

— Что-нибудь случилось? — воскликнула Лидия Николаевна.

— Да нет. Мне там даже сказали, что я могу надеяться…

— Так что же ты словно в воду опущенная?

— Ждать надо целый месяц, а потом еще второй тур.

— Ну и подожди, — похлопав ее по плечу, сказала хозяйка, — садись, обедать будем.

— Билеты дорого стоят, а у меня денег почти не осталось. Домой-то я вернусь, а обратно, — размышляла вслух Света. — А, ладно!

Она подсела к столу. Лидия Николаевна с половником в руке тоже призадумалась. По правде сказать, ей было ужасно скучно, а Светка внесла разнообразие в ее жизнь, ожидание чего-то интересного.

— Ты бы могла пожить у меня, — нерешительно начала она.

— Нет, мне неудобно, я не смогу платить.

— Да… — протянула хозяйка.

На кухне воцарилось грустное молчание.

— Знаете что, Лидия Николаевна, — встрепенулась Светлана, — я все, все буду по дому делать, а если выиграю конкурс, устроюсь на работу, то весь долг отдам. Вы… вы согласны? — с тревогой заглядывая в глаза хозяйки, спросила девушка.

— Да что ж с тобой делать? Живи! — согласилась та.

Жизнь у Лидии Николаевны в качестве добровольной домработницы оказалась почти непосильной ношей для не привыкшей к работе девушки. Хозяйка гоняла Светку и в хвост и в гриву.

Постельное белье теперь стиралось строго раз в неделю, и ко всему прочему Лидия Николаевна полюбила накрахмаленные простыни и пододеяльники. Полы в кухне надо было мыть каждый день плюс уборка всей квартиры, доставка продуктов и множество мелких поручений, которые в изобилии выискивала Лидия Николаевна.

Спустя месяц Светлана уже разучивала знаменитую летящую походку западных топ-моделей перед большим зеркалом репетиционного зала. Ее фотографии были отобраны в числе семидесяти других, прошедших первый тур, на который было прислано более тысячи снимков. Теперь эти семьдесят претенденток готовились ко второму, решающему туру конкурса, на котором жюри выберет из них только четырнадцать. И вот, чтобы войти в число финалисток, Светлана с утра до вечера, забыв обо всем, репетировала, искала эффектные позы, создавала свой оригинальный образ. Подготовкой претенденток к финальному шоу занимались визажисты, стилисты, парикмахеры, модельеры, балетмейстеры. От всего этого у Светланы кружилась голова. Наконец-то она попала в это восхитительное пространство моды, из которого уже ни за что на свете не уйдет.

«Но меня могут выбросить, — эта ужасная мысль не давала ей покоя. — Победить, победить любой ценой!»

На репетициях Света сразу же определила, кто из девушек — москвички, кто — из провинции. Правда, некоторые провинциалки были так богато одеты и так высокомерны, что вызывали зависть даже у столичных девушек. Светлана не завидовала никому или, вернее, завидовала всем, потому что беднее и хуже ее никто не был одет. Подготовка к заключительному шоу была для нее пыткой ожидания. Неимоверным усилием воли она заставляла себя забывать о вероятном провале и работать до изнеможения. За основу своего образа Света решила взять фотографию модели, которую ей дала сотрудница агентства. Светлана действительно была чем-то похожа на нее.

Наконец наступил мучительно-долгожданный день. С утра Света была в лихорадке. Лидия Николаевна напоила ее настойкой валерианового корня и велела без победы не возвращаться.

В гримерной Светлана надела стоящий для нее целое состояние новый красный с черными разводами купальник. Визажист в точности воссоздал уже выбранный ими макияж, парикмахер несколькими легкими движениями с помощью лака взбил ее волосы, придав им летящую, словно пушок с одуванчика, форму. Когда объявили ее номер, Светлана почувствовала, что не может идти, ноги были тяжелыми, а синие испуганные глаза ничего не видели перед собой. Ведь те, другие, проиграв, пожмут плечами, усмехнутся над недальновидностью жюри и тут же отправятся участвовать в других конкурсах. А для Светы это был последний шанс, и если провал, то опять домой, и, наверное, навсегда. От ярко освещенной сцены ее отделяло только несколько сантиметров занавеса: один шаг и…

«Назад нельзя… значит, вперед», — была ее последняя осознанная мысль.

Со сверкающей улыбкой, летящим шагом Светлана появилась из-за кулис. На мгновение замерла в эффектном эпольмане, чтобы продемонстрировать длину своих волос, а затем походкой супермодели прошла на другой конец сцены, сделала несколько изящных поворотов и остановилась. Странно, но теперь она уже ничего не боялась, она была уверена в своей красоте и своей победе.

«Кто же, если не я?!» — недвусмысленно говорил ее синий взгляд, устремленный на жюри.

Первая часть конкурса завершилась — перерыв и подготовка к торжественному оглашению победительницы и финалисток. За кулисами она безумно нервничала и никак не могла попасть в рукава маленького черного бархатного платья. Руки тряслись так сильно, что ей с трудом удалось поправить грим. Появившийся парикмахер несколькими движениями подобрал ей волосы в соответствии с ее строгим нарядом. Светка взглянула на себя в зеркало.

«Ведь красивая, что им еще надо?»

Председатель жюри говорил долго и нудно, а выстроившиеся на сцене девушки ждали только одного: оглашения имен вышедших в финал. Наконец зазвучали фамилии, и среди них, словно гром в прозрачном весеннем небе и градинки бессильно сдерживаемых слез… Светлана Волкова…

«Это же я, я! — стучало, гремело в Светкином сознании. — Я, неужели я? А вдруг я ослышалась?»

Но нет, уже со всех сторон к ней тянулись руки, губы — ее поздравляли, обнимали бывшие соперницы.

«Ах, какие они славные и добрые, и как плохо я о них думала раньше», — упрекнула себя девушка.

Победительницей конкурса, почти как всегда, стала не самая достойная, но и не самая худшая из всех претенденток. Четырнадцать счастливых длинноногих юных созданий замерли перед распахнутыми дверьми звездной профессии манекенщицы.