Дети Железного царства - Ирина Валерьевна Ясемчик

Истислав смотрел на них, чуть склонив голову на бок. Вильнул хвостом в знак одобрения.

— Что делать-то будем? — спросил Добромир, обменявшись с Ярославом рукопожатием, — ты знаешь, как пройти мимо змея на мосту?

— Увы, нет. То есть не знаю, как тебе там пройти. Чужому человеку нет хода на ту сторону огненной реки.

— Только человеку? Может, ты тогда меня малой зверушкой обернёшь, да и перевезёшь через мост за пазухой?

Ярослав рассмеялся.

— Не могу, уж прости. Сам превращаться умею, но вот чтобы других превращать, на это моего волшебного дара не хватает.

— А если связать меня и как пленника в замок привести?

— Даже думать не смей! На такой шаг я не пойду. Если отец решит, что ты для него опасен, сразу в темницу бросит, а то и казнит. Нельзя тебе в Железном царстве появляться.

Истислав приподнял переднюю лапу.

— Позвольте мне сказать, — оба парня повернулись к нему, — здесь шла речь о том, чтобы уговорить Зоряну покинуть замок. Почему-то мне кажется, что эта задача будет посложнее борьбы со стражем. Ярослав, ты ведь не преуспел в этом за всю вашу с сестрой жизнь.

— К чему ты клонишь? — нахмурился Ярослав.

— Я уже высказал мысль о том, что стоит привлечь к переговорам другого человека. То есть не совсем человека, однако, весьма неглупую особу.

— Хочешь сказать, она тебя послушается? С чего бы вдруг?

— Порой слова человека со стороны звучат убедительнее, чем речь родных. Она ведь хорошо тебя изучила. Знает, как ты к ней относишься, как сделать так, чтобы ты её послушался, а не она тебя. Готов поспорить: именно Зоряна убедила тебя в необходимости похищения царевны Горлицы, не дала воспользоваться удобным случаем для бегства.

— Положим, ты угадал, — неохотно подтвердил юноша, — только всё же не верится, что сестра прислушается к постороннему.

— Это легко проверить. Сам же говорил: змей только людей не пропускает. Возьми меня с собой, дай поговорить с Зоряной, и убедишься.

— Истислав дело говорит, — согласился Добромир, — правда, Ярослав, пусть он поговорит с твоей сестрой. Ты ведь ничего от этого не потеряешь. Можно собаку в замок провезти?

— Можно. Я довольно часто привозил больных или раненых деревенских псов. Зоряна их лечила. Собака не вызовет подозрений. К тому же Истислав может послужить гонцом, если случится что-нибудь непредвиденное. Так и быть, учёный, возьму тебя с собой.

— А я, выходит, совсем не при делах? — проворчал Добромир.

— Вовсе нет, — отозвался Ярослав, — ты спину нам прикрывать будешь, когда с царевной прочь поскачем. Пусть пока Булат сил наберётся.

— Замок-то далеко отсюда? Сколько вас ждать?

— За полдня доехать можно, если лошадь свежая. Жди нас три дня. Не приеду сам — передам весточку через Истислава.

— Хм. Про почтовых голубей я слышал, но вот чтобы почтовая собака, — вставил учёный.

— Значит, теперь услышал. Добромир… Если вестей через три дня не будет, придётся тебе дальше одному справляться. Вот эта тропка выведет тебя прямо на дорогу к мосту. А дальше всё по прямой.

— Кроме Змея стережёт ещё кто дорогу?

— В Железных горах стоит застава. Там искусные воины, но при том обычные люди. Ещё у них есть ручные коршуны. Летают над горами и следят, не появился ли чужак. Заметят кого, сразу летят к хозяевам. За горами — деревня, там тоже люди живут. Но им доверять не стоит: они с Кощеем заодно. Кто из страха его поддерживает, кто за совесть. Только кузнец тамошний от прочих особняком держится, так что советую к нему заехать, коли получится. Он человек смелый, умный, обязательно поможет. И, наконец, замок. Подъёмный мост весь день опущен, к воротам легко можно подъехать, но их стережёт Железный Волк. Он очень силён и неуязвим для любого оружия.

— Сумею с волком сладить. Ради Горлицы я всё сделаю, даже невозможное.

— Будем надеяться, что тебе это удастся. Да, вот ещё что: когда мы с Истиславом уедем, не оставайся здесь, перейди на другое место, чтобы не так легко было найти. Кто знает, чем поездка закончится.

— Беду-то не приманивай, — с упрёком произнёс богатырь, — гони прочь эти мысли.

Ярослав кивнул и принялся седлать Горицвета. Закончив с этим, достал из вьюка чистую тряпицу, разорвал на четыре части, подозвал Истислава. Внимательно осмотрел стёртые подушечки.

— Ничего серьёзного. Зорянины мази за пару часов и следа от потёртостей не оставят, — перевязал по очереди каждую лапу, — удобно, не давит?

— Не давит, но ходить непривычно.

— Ходить тебе не придётся, — Ярослав поднял пса на руки, устроил на лошадиной спине, потом сам сел в седло, — можешь придерживаться зубами за заднюю луку. А то чего доброго свалишься и голову разобьёшь, возись тогда с тобой.

— Не стоит тревожиться за меня, я сам о себе позабочусь, — вежливо, но всё же с оттенком насмешки отозвался пёс.

— Для этого тебе, прежде всего, надо помалкивать. Помни — ты самый обычный пёс.

— Запомню, о храбрейший, — фыркнул Истислав.

— Эй, вы только не ссорьтесь. Нам всем вместе держаться надо.

— Никто и не ссорится, — Ярослав разобрал повод, — через три дня приходи на это же место. Если раньше с задачей управимся, сами тебя отыщем.

— Удачи тебе, друг.

Горицвет тронулся с места, вскоре его уже не было видно за деревьями. Добромир с лёгкой тревогой поглядел вслед всаднику. Нехорошо всё-таки одних их отпускать. Кощееву сыну конечно виднее, но как-то не очень верится, что не понадобится сила богатырская. Да и обидно как-то. Словно прячется за чужой спиной. Ну да ладно, лишь бы удалось Горлицу вызволить, а кто это сделает, не так уж важно.

Глава одиннадцатая. Изгнание

Зоряну разбудила ноющая боль в шее. Девушка выпрямилась, протёрла глаза, встряхнулась как кошка, сгоняя сонную одурь. На столе горит свеча, а сквозь щёлочку между тяжёлыми бархатными занавесями пробивается солнечный луч. Давненько уже не случалось ей засыпать в библиотеке. После того, как это произошло впервые, Ярослав обязательно каждый вечер заглядывал в хранилище книг чтобы проверить: не уснула ли сестрёнка во время прилежного изучения заговоров и заклинаний. Будить обычно не будил, просто переносил осторожно в комнату. Но брата уже больше десяти дней как нет. Тревожно за него. Может, от того и снятся беспокойные сны, с пробуждением исчезающие, оставляя после себя лишь смутное ощущение тревоги. Вот и сегодня что-то снилось. Зоряна сжала руками виски, зажмурилась. Она должна вспомнить, чтобы разобраться со всем этим. Хоть в сонник заглянуть. Неясность всегда раздражала кощееву дочь, даже в таких, казалось бы незначительных мелочах, как сны. Что