Алтарь (СИ) - Белоусов Артем

— Готово! — воскликнул Элден. — Сейчас мы его склеим обратно.

Когда луч лазера сшил половинки вместе, Ластик взвился к потолку и начал радостно летать по кругу, переливаясь всеми цветами радуги.

— Ура! — захлопала в ладоши Элли.

— Спасибо! — поблагодарил Ластик.

Элден расплывался в улыбки, наблюдая эту сцену.

— Ну что, — сказал он. — Давай пить чай.

— Надеюсь, без Хаомы? — насторожилась Элли.

— Не бойся, — засмеялся Элден. — Я поселился здесь специально, чтобы держаться подальше от пещер.

Он проковылял к вскипевшиму чайнику, достал с полки фарфоровые чашки и кинул туда по засохшему бутону зелёного чая. От кипятка бутоны начали раскрываться, источая изумительный аромат жасмина.

— Держи, — протянул он чай Элли.

Элли приняла напиток и поставила его на стол, решив подождать, пока Элден сделает первый глоток из своей чашки. Элден, кряхтя, забрался на высокий стул у центрального стола.

— Ну а Иисус что? — спросила Элли, глядя, как старик морщится на горячий чай. — Тоже, по-вашему, Хаому пил?

— Про него мало что известно, — сказал Элден, дуя на чай. — Исторические источники, не связанные с христианством, подтверждают факт его распятия по приказу римского прокуратора Понтия Пилата. Проблема в том, что в его жизнеописании прослеживается слишком много параллелей с судьбами древних пророков. Иудаисты до сих пор считают его шарлатаном. Хотя я думаю, нет ничего плохого в том, что в результате своей деятельности он смог познакомить мир с мудростью древних. Человечество навряд ли бы последовало учению Зороастра, который получил свои откровения под влиянием наркотических веществ, или Будды, который призывал бросить всё и пойти по миру, став монахом. Иисус всего лишь назвал себя сыном бога. Технически мы все дети божьи.

— Почему же иудаисты считают его шарлатаном? — спросила Элли, дуя на чай.

— Иисус жил во времена религиозных и политических беспорядков в регионе, когда многие самопровозглашенные пророки и мессии стремились обрести последователей, — проговорил Элден, делая глоток. — Израиль тогда представлял собой разнообразную и сложную среду, в которой присутствовали различные религиозные группы и культы: иудаизм и его течения, на подобие фарисейства, еврейские секты, греческие и римские культы, а также мистические культы, вроде митраистов. Странники с Шёлкового Пути могли распространять информацию о философиях Востока.

В древнем еврейском обществе высоко ценилось религиозное образование. Дети начинали читать Тору уже в 5 лет. Синагоги были не только местами отправления культа, но и общественными центрами, где люди собирались, чтобы обсуждать религиозные вопросы и учиться друг у друга. Несомненно, Иисус был высокообразованным человеком.

— Но всё-таки, — не унималась Элли. — Трудно поверить в то, что в мире существуют люди, которые способны шутить подобными вещами только ради своей выгоды. Неужели кто-то на это вообще способен?

— Однажды, когда я ещё был молодым студентом на Земле, — рассказывал Элден, доставая из-под стола половину кекса, — ко мне на автобусной остановке подошла симпатичная девушка и спросила, курю ли я. Я соврал, что нет. Она обрадовалась и рассказала, что тоже не курит и считает это пагубной привычкой, и что у них даже есть студенческое сообщество, где они собираются и обсуждают разные подобные вопросы. Она сказала, что её зовут Аня, и предложила мне прийти к ним. Меня удивила её открытость и интерес к беседам на отвлеченные темы.

На следующий вечер я пришёл по указанному адресу. Это была небольшая, уютная квартира с комнатами, переделанными под лекционные классы. Там уже было довольно много молодых людей, обсуждавших что-то с интересом. Сначала мы встали в круг и начали вместе петь песню под гитару — мне дали её слова на бумажке. Потом все разбрелись по комнатам, а меня с другим новичком — очень полной девушкой — усадили в главной. Они начали читать нам лекцию на какую-то безобидную тему о добре. Одна девушка читала лекцию, иногда что-то рисуя на белой доске, другая стояла за нашей спиной и постоянно что-то записывала в блокнот, а еще один парень сидел с нами на заднем ряду и делал вид, что ему очень интересно. После лекции нас напоили чаем с конфетами и печеньками.

Аня после первого же дня потеряла ко мне всякий интерес, и никаких бесед у них, конечно же, там не было. В нас вливали информацию в одностороннем порядке. Лекции проводили два раза в неделю. Каждая последующая тема иногда довольно нелогично уводила в неожиданное русло. Лекторы становились всё более возбуждёнными и иногда даже срывались на крик. Они использовали уловку Сократа с тремя «Да», которая заключается в том, чтобы сначала заставить собеседника согласиться с какими-то совсем очевидными истинами, а затем неожиданно подсунуть ему неоднозначный факт, с которым он по инерции также будет склонен согласиться, согласно законам психологии. В итоге от обсуждения вреда курения мы перешли к точным координатам широты и долготы места где-то в Корее, где родился новый мессия.

Через пару месяцев мне сказали, что я был избран для личной встречи с ним. Меня отвезли за город и там, в палатке, удостоили великой чести поцеловать потные ноги какого-то корейца и его жены.

— Ты же физик, — засмеялась Элли. — Вроде бы умный человек. Как ты мог так попасться?

— Не всё так просто, — тоже захихикал Элден, смочив горло чаем. — Я всегда полагал, что в сектах поклоняются какому-то явному божеству и имеется соответствующая аттрибутика, и что я-то уж точно никогда не попадусь на такой крючок. Однако как раз такие образованные и наивные люди — главная цель подобных организаций.

Позже я узнал, что все лекторы и рекрутеры, как Аня, были натаскаными психологами и специалистами в нейролингвистическом программировании. Они годами шлифовали своё мастерство перед камерами, оттачивая каждое своё движение. Уловка Сократа — это всего лишь верхушка айсберга. Даже малозначительный шорох или постукивание у тебя за спиной, пока ты зеваешь, могли быть попыткой записать в твоё подсознание мусорную информацию. Если вовремя оттуда не выбраться, то можно лишиться рассудка. Про деньги и имущество я уже и не говорю.

Если бы передо мной сейчас поставили Аню и какого-нибудь разбойника и попросили бы выбрать, кого отпустить, а кого распять на кресте, то я бы отпустил разбойника.

Повисло молчание. Элли дожёвывала свой кусок кекса. Элден подлил ей еще кипятка в чашку.

— А почему Вонючка не зашёл? — вдруг спросил Элден. — Может позовешь его попить чай?

— Да почему вы его Вонючкой называете? — рассердилась Элли.

— Это его наказание, — захихикал старик, — за то, что он не смог защитить свой мир.

Опять какой-то бред несёт. Элли вздохнула и залпом допила чай. Интересно, сколько ещё ждать до вечера?

— Когда младенец только начинает исследовать мир вокруг себя, для него мать становится его вселенной, — Элден начал качать свою палку в руках, как младенца. — Соски, грудь, шея — это всё, что он видит и до чего может дотронуться. Тёплая мягкая кожа. Он пристально рассматривает каждую пору, морщинку и неровность. Родинки. Щипает её, пытаясь понять, что это такое. Нюхает, облизывает, прислоняет свои ушки к её груди и слушает равномерный бархатный стук, который ему приятен, как музыка. Шея словно скала, а грудь как равнина, покрытая мягкой травой. Подняв голову, малыш видит подбородок, мочку уха и волосы, которые для него становятся небом, облаками и звёздами. Забравшись по ключице повыше, он прикладывает ушко к шее матери и слушает, как она говорит. Как будто ручей в лесу журчит. И такое всё это тёплое, мягкое, уютное и безопасное. И принадлежит только ему.

Элли выглянула в окно. Ещё было светло. Арктюр спал в кресле дирижабля, закинув ноги на борт и покрыв лицо какой-то тряпкой, чтобы свет не мешал спать.

— Арктюр считает, что Земля — это библейский Эдем, — сказала Элли, садясь обратно на стул.

— О, я видел его, — сказал старик, и его глаза превратились в тонкие щёлочки от улыбки. — Я видел этот Эдем.