В паутине сладкой лжи (СИ) - Шевцова Каролина

— Не начинай.

Молча выкинув бутылку в пластиковое ведро, я сделал пару глотков. Горячая жидкость обожгла глотку и разлилась по телу, затачивая нервные окончания до опасной остроты.

Я прошелся по кабинету и снова сел на диван, чтобы наконец расслабиться впервые за этот невозможно долгий день. Распустил узел галстука и скинул ботинки, после чего смог спокойно выдохнуть.

Макс поставил стул напротив и сел, опершись на расставленные ноги. Так мы провели минут двадцать, разбавляя утомительные гляделки короткими жадными глотками.

Первым начал Гринберг. Не помню, что именно он сказал. Понятия не имею, что я ему ответил. Мы долго говорили: сначала вспоминали университет, все больше распаляясь и перебивая друг друга. Неожиданно перескочили на детство, вернулись к работе и снова вспомнили учебы и ту противную старуху, которая так и не смогла выучить нас латыни. А мы так и не поняли, на хрена она нам вообще нужна. Скоро наши мысли окончательно запутались, смешались в общий клубок, соединяя в себе старые обиды, былые подвиги, недосказанное и недопонятое. И вопросы. Чертовы вопросы без единого шанса на ответ.

— Что я делаю не так? — тихо, на одном выдохе произнес я.

— А что ты делаешь так? — резонно спросил старый друг.

— Ничего. В смысле, вообще ничего не делаю. Просто плыву по течению и смотрю, куда оно меня выведет.

— И что? Не к тому кисельному бережку несет тебя молочная речка, Андрюш? — Мне не смешно. — Я отставил наполовину пустой стакан в сторону и закинул ноги на диван. Так было хорошо. А еще закрыть глаза и стереть все глупости прошлого. Отлично и невозможно сразу.

— Ищите женщину… Я правильно тебя понимаю? — Я промычал что-то нечленораздельное, не открывая глаз. Макс задумался на секунду и продолжил: Лера хорошая девушка. Между нами говоря, просто огонь.

— Прекрати. Ты, как и я, прекрасно знаешь все грани ее хорошести. На момент выбора любовницы ключевыми моментами были вовсе не ее ангельские намерения, коих и в помине нет. Если на пути ей попадется раненный олень, загрызет и не подумает, лишь бы ей во благо.

— Зато она может противостоять такому как ты, Андрей. Это ли не чудесно?

— Это паршиво, дружище. Самое дерьмовое дерьмо, что случалось со мной за последнее время.

— Я не понимаю твою проблему. — Он вскочил и принялся измерять шагами периметр кабинета. — У тебя есть женщина: красивая, умная, стервозная — весь набор в одном флаконе. Все как ты любил со времен…студенчества.

Друг з запнулся и виновато посмотрел на меня.

— Ты хотел сказать со времен Анны? Она такая, какой была Анна, и я все это очень любил, верно? А теперь не люблю, понимаешь? — Я сел и зажал виски пальцами, ощущая, как я сковываю руками головную боль. — Я хочу, чтобы по-другому, понимаешь?

— Ну, так иди к той, что по-другому. Паси коров, разводи цыплят, в чем проблема-то?

— Во мне! Во мне, черт тебя дери! Я такой как есть. Поступаю как хочу, и плевать на окружающих, не умею шутить и быть обаятельным как ты, не хочу жениться и не уверен, что когда-нибудь вообще заведу семью. Я привык давить, проминать под себя, брать без разрешения. А сейчас смотрю и понимаю, что так нельзя.

— Нельхя так, действуй подругому. Пару дорогих подарков, одно свидание и малышка будет твоя, а дальше тащи ее в спакльню и не выпу4скай до квартального отчета.

Я горько усмехнулся:

— Не выйдет. Я один раз поцеловал девчонку, а она до сих пор шарахается от меня как от прокаженного. Это был простой поцелуй, Макс.

— Откуда такая невинность в наши дни? Ты умыкнул свою леди из под райского крылышка архангелов?

— Почти, — я не смог сдержать улыбки. — Она особенная, и я схожу с ума, как только ее вижу. А если не вижу, то тем более, но мне все это совсем не нравится. — Я откинулся на спинку и зажмурился. — Если можно, то верни все назад.

— Андрей, я понятия не имею, кто та другая. И что там, в итоге, между вами. Единственное, о чем я тебя попрошу, будь честен с Лерой. Если не с ней, так хотя бы с самим собой, что неминуемо приведет к разговору с Леркой, так что выхода у тебя нет. Просто она и впрямь заслуживает откровенности с твоей стороны.

— И без тебя тошно. Я сам знаю, чего заслуживает Лера. Не пытайся сделать из меня монстра. — Я тупо уставился в кафельные плиты на полу, обдумывая все сказанное. Вдруг из кармана пиджака послышалась телефонная трель. Взглянув на экран, удивленно произнес:

— Это она, — и уже другим тоном в трубку: — Я слушаю.

Нескольких мгновений мне хватило на то, чтобы разобрать ее слова. Еще секунда ушла на вопрос, где она и все ли в порядке. Она заверила меня, что все отлично, хоть голос ее говорил об обратном.

Я отключился и посмотрел Макса. В моем взгляде плескались два чувства: ярость и страх. Он считал их моментально и вслед за мной вскочил на ноги.

— Лера?! — Гринберг кинулся к двери, готовый мчаться на другой конец города.

— Тина. Кажется, ее ограбили на улице. Украли сумку и что-то еще, я не разобрал. Она сейчас одна на улице, а ведь там темно и не безопасно!

— О, грабители покусились на холщовое чудо с логотипом Пятерочки? Это потеря потерь. Мы будем скорбеть о ней.

— Заткнись. Просто заткнись, пока не стало плохо! — Страх отошел назад, уступая место ярости. Я понял, что еще секунда, и драки не избежать.

Гринберг внимательно оглядел меня и все понял. Его фирменная черта: дойти до истины гораздо раньше меня. Из нас двоих тормозом, увы, был я. Тогда на все ушло не больше минуты. Догадка, мелькнувшая в черных глазах, передалась мне. Как удар током. И вслед за ним все это, вот все, что происходило со мной, все, чего я так старательно избегал, вся эта ненужная карусель — я увидел со стороны. Оценил масштабы того болота, в которое угодил, прыгая не глядя.

И понял, что пропал.

Из невеселых мыслей меня вывел второй звонок. — Алло, ты все еще на месте? — Я испуганно вцепился в телефон, ожидая услышать что-то страшное. — А, это ты. Не могу говорить, я перезвоню позже.

— Тина?

— Лера. Позвони ей, Макс, наври что-нибудь, у меня, правда, сейчас нет времени разбираться еще и с этим.

Мои слова долетали до него откуда-то из коридора. Гринберг был прав во всем, кроме одного. Не Лера та женщина, которая могла противостоять Андрею Воронцову. Нет. Ею была Алевтина. И да, это было чудесно. Черт возьми, гораздо больше, чем чудесно, это сносило голову и заставляло искать ее всюду, жадно вдыхать ее запах, упиваться ароматом сирени и магнолий, не смотря на резь в глазах и аллергию. Ужасное чувство. Прекрасное чувство. И я погряз в нем, не имея ни единого шанса на спасение.

Глава 9. Все на красное

— Ну, просто жених, — Кристина поправила на мне фрак и отошла к окну, чтобы еще раз рассмотреть результат своих трудов. Судя по умильно сложенным рукам, сестра оказалась довольной тем, что впихнула меня в это убожество.

— О, поверь, жених там будет другой, — я выдавил вежливую улыбку. Ради Кристины можно было изобразить счастье.

— А я все-таки не теряю надежды, когда-нибудь погулять на твоей свадьбе. Витенька, а эта…как ее…Лера, она будет в ресторане? Очень бы хотела познакомиться.

— Все сотрудники нашего крыла получили приглашения, — уклончиво ответил зять. Он знал, как я не люблю обсуждать личное с сестрой и постарался выбирать обтекаемые фразы. Все сотрудники крыла идут на день рождения Гринберга, но в каком крыле работала Лера — хитрец умолчал. Я с уважением посмотрел на зятя.

— Значит будет. Андрюш, ты же нас представишь?

— Всенепременно, — я подал Кристине клатч. Маленькая раковина, усыпанная камнями. Не драгоценными, так как это убожество сестра получила от Виктора еще когда они встречались. То есть когда Виктор был бедным. Но блестела сумочка так, что лучше надеть защитный щиток на глаза, не то ослепнешь.

До ресторана нас довез мерседес с водителем, очередная прихоть Макса. Друг проявил все свои павлинья повадки и распушил хвост на полную. Масштаб его праздника впечатлял.