Интегральные деревья - Ларри Нивен

— Добро пожаловать к остаткам племени Квинна.

Они вцепились в Клэйва. В этом жесте было больше отчаяния, чем любви. Джинни откинулась назад, чтобы заглянуть ему в лицо.

— Они мертвы? Все остальные? — Так, словно уже догадывалась.

Альфин требовательным тоном спросил:

— Почему Ученый не знал, что это случится?

— Он знал, — возразил Град.

— Древесный корм! Тогда почему он остался?

— Он был уже стариком. Он не мог лезть пятьдесят километров по дереву.

Альфин вздохнул:

— Но… Но это то же самое, что убить всех остальных, кто мог лезть.

На обсуждение этого вопроса времени не было. Клэйв сказал:

— Альфин, получше следи за тем, что ты делаешь.

Альфин открутил уголки у двух реактивных стручков, потом еще у двух. Град подплыл к Меррил, которая ожидала их со своего рода стоическим спокойствием. Альфин пробормотал:

— Дети!

Кто-то еще был сбоку — там что-то двигалось. То, что сначала Клэйв принял за одетый в пурпур труп, бултыхалось в воздухе. Клэйв указал туда:

— Одна из убийц жива.

Они смотрели. Теперь женщина больше не бултыхалась, она привязала трос к своему длинному ножу и бросила его, подтянув к себе труп своей товарки. Она обыскала труп, потом оттолкнула его в том направлении, где парили остальные.

Она, видимо, нашла не слишком много, но это было именно то, что ей требовалось. Теперь она запалила два реактивных стручка по очереди, и отдача отбросила ее в направлении Воя. Альфин сказал:

— Она движется не сюда. И не возвращается домой. Что она собирается делать?

— Это нас не касается.

Меррил поймала трос, брошенный ей Альфином, и притянула себя поближе. К этому времени на грибе уже не осталось места. Клэйв спросил ее:

— Ты не видела Глорию?

— Цеплялась за кору изо всех сил, когда я видела ее в последний раз. Она была на внешнем обломке. А Гэввинг — ближе к внутреннему, довольно далеко.

— Отправимся за ним. Надеюсь, мы доберемся вовремя.

Теперь стало ясно: женщина в красном миновала их, потому что охотилась за Гэввингом.

Гэввинг смотрел, как она приближается. Больше он ничего не мог сделать. Когда стало различимо ее лицо, он увидел, что она наблюдает за ним. На лице больше не было гримасы гнева, которую он видел раньше. Коротко подстриженные темные волосы, треугольное лицо с непривычно узким подбородком. Лицо было задумчивым, нерешительным.

Женщина собиралась проплыть мимо.

Гэввинг не знал, что по этому поводу думать. Он не хотел погибнуть, оставшись в полном одиночестве, но уж, конечно, и не хотел умереть, пронзенный чужими мини-гарпунами. Она потянула руку за спину и извлекла мини-гарпун с привязанным к нему куском троса. Гэввинг мог лишь попытаться воспользоваться куском мяса как щитом, когда она оттянула свое странное оружие и поглядела ему в глаза.

Оперенная штука вонзилась в теплое мясо. В ответ Гэввинг поспешно зашевелился, вытащил нож и потянулся к ее тросу.

Слова ее были непривычно искажены, но он понимал их:

— Нет, нет, оставь меня в живых! У меня есть вода! Есть реактивные стручки! Прошу тебя!

Может, и так. Он крикнул:

— Замри! Не шевелись! Я должен подумать!

— Слушаюсь.

Она зависла, испуганная, неподвижная.

— У тебя есть вода, а у меня есть еда. Что, если ты убьешь меня и у тебя будет и то и другое?

— Вот мой меч, — ответила она, вытащила длинный нож и бросила его.

Пораженный, Гэввинг вытянулся и умудрился поймать его за рукоятку.

— Вот мой лук, — сказала она, и он успел вонзить нож в мясо, прежде чем она кинула ему оттягивающееся оружие. Он поймал и его.

Теперь что? Она ждала.

— Чего ты хочешь?

— Я хочу присоединиться к твоим людям. Никого больше не осталось.

Он мог увешать себя и своим, и ее оружием, а что толку? Если между ними будет всего лишь сорок килограммов копченого мяса, каждый сможет вытащить нож и убить другого в любую минуту. А ему нужно хоть иногда спать… Она ждала.

Неожиданно Гэввинг подумал: «Почему нет? Я уже все равно мертв. И решился:

— Давай.

Она уцепилась за его трос. Гэввинг рылся в своем рюкзаке, но она прижалась к мясу, не думая, что будет с ее пурпурными одеждами. Она вытащила реактивный стручок из одного из дюжины карманов, которые придавали ей такой неуклюжий вид, установила его и отломила кончик. Когда стручок взорвался, их скорость изменилась. Она взяла еще один. Потом еще.

— Зачем ты таскаешь их так много? — спросил он.

— Я сняла их с моих друзей, — ответила она.

С трупов. Гэввинг отвернулся. Племя Квинна теперь общей кучкой сгрудилось в отдалении…

— Рука Проверяющего, — сказала женщина-враг. Гэввинг с трудом мог разобрать ее странное произношение. — Они все остались рядом с Рукой Проверяющего. Это неплохо. Грибы съедобны. И мясо думбо тоже.

— Я знаю это слово — Проверяющий, Град использовал его как-то. Но он не объяснял, что оно значит.

— Вы не должны были нападать на Руку. Мы заботимся… заботились о ней.

— Так вы из-за этого убили Джиована? Из-за веерогриба!

— За это и за то, что вы вернулись из изгнания. Вас выгнали за злодейское убийство Председателя.

— Это для меня новость. Мы жили в кроне Квинна больше ста лет.

Она кивнула так, словно это не имело значения. Странная… чужая… В кроне Квинна Гэввинг знал каждого мужчину, каждую женщину и ребенка. А эта гражданка, которая болтается с ним в небе, абсолютно незнакома. Он даже не был уверен, стоит ли ее ненавидеть.

— Я хочу пить, — сказал он.

Она протянула ему стручок с водой, уже полупустой. Он попил.

Обломок, собравший вокруг себя все племя Квинна, теперь приблизился. А может, Гэввингу это только показалось. Он сказал:

— Что нам теперь делать? Судя по тому, как ловко ты пользуешься стручками, ты лучше ориентируешься в небе, чем мы. Ты можешь сказать, что делать дальше? Крона Дальтон…

— Крона Дальтон-Квинна, — поправила она. — Ваша половинка дерева, возможно, в безопасности, но ее тянет прилив. Я не знаю, как добраться до нее. Мы затеряны. — Тут он неожиданно для себя, не в силах сдерживать любопытство, спросил: — Как тебя зовут?

— Минья Дальтон-Квинн.

— А я Гэввинг Квинн, — сказал он второй раз в жизни. Первый раз он полностью назвал свое имя при ритуале перехода во взрослый статус. Он сделал еще одну попытку: — А кто вы? Почему вы хотели убить нас?

— Смитта была… возбудимой. Некоторые в Триединой Бригаде бывают такими, и вы убили Руку.

— Триединая Бригада? В основном женщины?

— Только женщины. Даже Смитта, по обращению. Мы служили кроне как воины.

— А почему ты захотела стать воином?