Приключения Корзинкиной - Никита Марзан

— Ну, вылитый охранник в нашей школе, — подумала Светлана Петровна, — следит за порядком.

Тут водолаз начал быстро подниматься наверх. И вовремя. Прямо на Светлану Петровну, пуская пузыри, опускался мужчина в шкуре леопарда. Мужчина беспорядочно размахивал руками и дергал ногами. Он тонул. Водолаз ловко подхватил мужчину и потащил наверх. Светлана Петровна поднималась за ними, у нее закончился воздух. Они вынырнули почти одновременно.

— Что вы делаете? — возмущенно крикнула Светлана Петровна мужчине в леопардовой шкуре, — вы чуть меня не утопили.

— Не волнуйтесь, — сказал мужчина, — я бы тоже утонул.

— Спасибо, утешили, — сказала Светлана Петровна.

— Вас проводить в санчасть? — спросил водолаз мужчину.

— Его не в санчасть надо, а в полицию, — сказала Светлана Петровна, — на пятнадцать суток.

— В санчасть нужно не мне, а этой гражданке, — сказал мужчина, — чтобы напоить ее валерьянкой.

— А почему вы плаваете в леопардовой шкуре, гражданин? — строго спросил водолаз.

— Я археолог. И в настоящий момент я проводил научный эксперимент. Я надел первобытный купальный костюм неандертальцев, чтобы доказать, что в нем можно плавать.

— Доказали? — спросил водолаз.

— Нет, — сказал мужчина, — леопардовая шкура быстро намокла и потянула на дно. Я боролся за науку до последнего вздоха, но это не помогло. И теперь мне совершенно очевидно, что прежде, чем нырнуть в воду, неандертальцы намазывали шкуру специальным воском, который они получали из коры мангровых деревьев.

— А почему вы сразу не намазали шкуру этим воском? — не отставал водолаз.

— У воска ужасный запах, и я боялся распугать посетителей бассейна, — сказал мужчина, — хотите я вам дам его понюхать?

— Я не могу, я на службе, — сказал водолаз и быстро погрузился на дно бассейна.

— Может, вы хотите понюхать этот воск? — предложил мужчина Светлане Петровне.

— Зачем? — спросила Светлана Петровна.

— Для поддержания разговора, — сказал мужчина, — разрешите мне представиться, я профессор археологических наук…

— Я вас узнала, — сказала Светлана Петровна, — вы папа Корзинкиной. А я Светлана Петровна.

— Ученые люди такие рассеянные, — сказал папа Корзинкиной, — тем более, что в купальнике я вас ни разу не видел.

— И больше не увидите, — Светлана Петровна хотела плыть к бортику, но сжалилась и спросила, — вам помочь? А то снова утоните.

— Придержите леопарда за голову, — сказал папа Корзинкиной, — а с остальным я справлюсь сам.

— Нет, голова страшная, — передернула плечами Светлана Петровна, — я буду держать хвост, а голову вы сами тащите.

— Хорошо, — сказал папа Корзинкиной и надел голову леопарда на свою собственную, — будет вместо купальной шапочки. Ну, что, поплыли?

Так они добрались до бортика бассейна. Светлана Петровна выбралась из воды и помогла вытянуть из бассейна шкуру леопарда.

— Вы в хорошей спортивной форме, — заметил папа Корзинкиной, отжимая шкуру леопарда от головы до хвоста.

— Не подлизывайтесь, — сказала Светлана Петровна, — я все равно сержусь.

— Я заметил, — сказал папа Корзинкиной, — вы на меня все время сердитесь.

— А не надо было покупать Корзинкиной компьютер, — сказала Светлана Петровна, — тогда хотя бы одна девочка в классе была бы нормальной. Но ничего, я нашла управу на эти компьютеры.

— Да? — спросил папа Корзинкиной, — и какую?

— А такую, что теперь все ученики моего класса не смогут играть в свои компьютерные игры, — сказала Светлана Петровна, — а как миленькие будут учить уроки.

— А как же тогда осваивать компьютер? — спросил папа Корзинкиной, — ведь известно, что лучше всего дети обучаются именно в играх.

— Я обучалась без всяких игр, — сказала Светлана Петровна, — а просто брала учебник и зубрила от корки до корки.

— Оно и видно, что вы зубрилка, — сказал папа Корзинкиной, — заладила, как попугай — нельзя да нельзя.

— Не учите меня педагогике, — сказала Светлана Петровна, — в университете я была отличницей.

— Вы не женщина, — сказал папа Корзинкиной, — вы леопард. Хотите я вам эту шкуру подарю?

— Нахал, — отрезала Светлана Петровна и стала собираться. Потом она вышла на улицу.

На дороге метался папа Корзинкиной. Он ловил такси.

На его плечах висела шкура леопарда. Голову леопарда папа Корзинкиной надел на зимнюю шапку. И все таксисты с опаской объезжали его стороной.

— Ничего не понимаю, — сказал папа Корзинкиной, — чего они от меня шарахаются?

— Они думают, что на вас напал леопард, — сказала Светлана Петровна, — скатайте шкуру в трубку.

— Нельзя, — сказал папа Корзинкиной, — она помнется, а мне ее в музей сдавать.

— Ну, хорошо, — сказала Светлана Петровна, — стойте здесь, я сама такси поймаю.

Первая же машина сразу же затормозила возле Светланы Петровны.

— Садитесь, — сказала Светлана Петровны папе Корзинкиной, — а я пошла.

— Я гражданина с леопардом не повезу, — сказал таксист, — я боюсь.

— Не бойтесь, он профессор, — сказала Светлана Петровна, — он изучает леопардов.

— Пусть он их в Африке изучает, — сказал шофер, — а не в моей машине.

— Ну, хорошо, — сказала Светлана Петровна, — мы поедем вместе.

— Вместе — пожалуйста, — кивнул шофер.

— Садитесь, — сказала Светлана Петровна папе Корзинкиной.

— Вот спасибо, выручили, — папа Корзинкиной полез в такси, придерживая леопарда за голову.

Глава 48

— Ну, чего там? — нетерпеливо сказал Дрын-Дыр.

— Ничего, циферки, — пожала плечами Корзинкина, глядя на экран компьютера — нам Светлана Петровна такие не задавала.

— Какие циферки, — заорал Дрын-Дыр и чуть не скатился на пол, — это деньги, Корзинкина, много денег, и эти деньги теперь твои, понимаешь?

— Нет, — сказала Корзинкина, — я ничего не понимаю.

— А это и не обязательно, — сказал Дрын-Дыр, — на эти деньги мы купим тебе дворец, настоящее платье принцессы, золотые туфельки и жемчужные бусы. И ты станешь принцессой, Корзинкина.

— Я не принцесса, — сказала Корзинкина, — Принц проверял по компьютеру.

— Ты дура, Корзинкина, — сказал Дрын — Дыр, — очень богатя дура.

— Сам ты дурак, — сказала Корзинкина, — мне уроки надо учить.

— Забудь про уроки, — сказал Дрын-Дыр, — сейчас мы вызовем сюда портных, парикмахеров и учителей танцев.

— Я хочу танцевать менуэт, — спросила Корзинкина.

— Ты будешь танцевать менуэт лучше всех в мире.

— Не надо лучше всех в мире, — сказала Корзинкина, — только лучше Ивиной.

— Давай сюда телефон, — приказал Дрын-Дыр, — я сейчас обо всем договорюсь.

Корзинкина дала Дрын-Дыру телефон.

— Помоги мне набрать номер, — сказал Дрын — Дыр, — говорить буду сам.

Глава 49

Шкуру леопарда нужно было вернуть в музей. Светлана Петровна вышла из такси у своего дома.

— Спасибо за помощь, — сказал ей папа Корзинкиной и поехал дальше. Он ехал и думал:

— Эх, хорошо было бы иметь автомобиль. В нем хоть крокодила вози — никто слова не скажет.

Папа Корзинкиной знал, какой автомобиль ему бы понравился. Это был бы самый древний автомобиль в мире. Самым древним автомобилем в мире была самодвижущая повозка Карла Бенца. У этого автомобиля было три колеса, и ехала она со скоростью шестнадцать километров в час.

— От моего дома до музея ровно шестнадцать километров, — прикинул про себя папа Корзинкиной, — значит, я буду ехать один час. Для города это нормально.

— Мы приехали, — прервал мысли папы Корзинкиной водитель такси, останавливаясь у музея.

Посетителей в музее было немного. Но что удивило папу Корзинкиной, это отсутствие на проходной вахтера Петровича. Папа Корзинкиной обошел весь музей и обнаружил вахтера Петровича в музейном кафе.

— Привет, Петрович, — сказал папа Корзинкиной, — вот, возвращаю шкуру леопарда. Положи ее на место.

— Ищите теперь другого вахтера, — сказал Петрович, прихлебывая горячий час с лимоном, — увольняюсь я.

— Увольняешься? — опешил папа Корзинкиной, — почему?

— Опасно стало работать, — сказал Петрович, — пауки ползают, мумии бегают.

— Какие пауки? Какие мумии? — не понял папа Корзинкиной.

— Давеча мумия среди бела дня булыжник сперла, — сказал Петрович.

— Ты заболел, Петрович? — спросил папа Корзинкиной, — у тебя жар?

— Вот расписка, — Петрович положил на стол лист бумаги, — читай.

Папа Корзинкиной пожал плечами и стал читать расписку:

«Я, мумия, придворная дама из долины Нила, взяла в музее булыжник (инвентарный номер „2002 — МД/ВКВ“), а вахтер булыжник не брал, на него не думайте. На этом все!

чао-какао,