Возвращение к любви - Колин Гувер

– Лейк, я так тебя люблю! Прости меня, пожалуйста! Я тебя очень люблю!

– Уилл, я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью, – вдруг произносит она, глядя мне в глаза.

Не выпуская Лейк из объятий, я встаю с дивана. Она обнимает меня за шею и охватывает ногами талию. Так мы добираемся до спальни и падаем на кровать. Нащупав пуговицу на моих джинсах, она расстегивает их, а я медленно целую ее в шею. Даже не верится, что все это происходит на самом деле, но у меня нет времени на сомнения. Пальцы сами скользят под бретельки бюстгальтера, я целую ее грудь, а Лейк сражается с пуговицей на своих джинсах. Немного приподнимаюсь, чтобы помочь ей, и мы вместе снимаем с нее джинсы и бросаем их на пол рядом с кроватью. Она ложится головой на подушку, я вытаскиваю из-под нее одеяло, накрываю ее своим телом, а сверху натягиваю одеяло. На долю секунды наши взгляды встречаются, и я вдруг вижу застывшую в ее глазах муку. По щекам Лейк текут слезы. Она пытается снять с меня джинсы, но я отвожу ее руки в сторону – я же вижу, что ей больно! Не могу позволить ей сделать это, ведь она мне сейчас не доверяет.

– Лейк, я так не могу, – задыхаясь, шепчу я. – Это неправильно. Ты расстроена. Я не хочу, чтобы твой первый раз был вот таким.

Она ничего не отвечает, просто молча продолжает плакать. Мы лежим рядом несколько минут, не говоря ни слова. Я пытаюсь взять ее за руку, но она отдергивает ладошку, встает с кровати, поднимает с пола джинсы и выходит в гостиную. Я иду за ней следом и смотрю, как она, прерывисто дыша в попытках не разреветься, надевает футболку и джинсы.

– Ты уходишь? – осторожно спрашиваю я. – Не хочу, чтобы ты уходила. Побудь со мной еще немного!

Она не отвечает. Идет к двери, обувается, надевает куртку. Я подхожу к ней и пытаюсь обнять:

– Ты же не злишься на меня за это? Лейк, ты плохо понимаешь, что делаешь! Если мы займемся с тобой любовью сейчас, пока ты на меня еще злишься, то уже завтра ты пожалеешь об этом и будешь злиться не только на меня, но и на себя. Понимаешь?

– Уилл, ты же занимался с ней сексом. – Она отходит от меня подальше и вытирает слезы. – Как я могу не думать об этом? Как я могу не думать о том, что с ней ты занимался любовью, а со мной не хочешь? Ты не представляешь себе, что значит быть отвергнутой. Отвратительное чувство! Из-за тебя я чувствую себя отвратительно!

– Лейк, это полный бред. Я не собираюсь заниматься с тобой любовью в первый раз, когда ты рыдаешь. Если мы сделаем это сейчас, то оба будем и правда чувствовать себя отвратительно.

Она трет руками глаза и смотрит в пол, стараясь не разрыдаться. Мы стоим посреди гостиной и не понимаем, что будет дальше. Я сказал все, что мог, и теперь мне нужно, чтобы она поверила мне, поэтому я даю ей время подумать.

– Уилл, – наконец произносит она, поднимая на меня глаза с таким видом, как будто ей больно на меня даже смотреть. – Я не уверена, что смогу…

От обращенного на меня взгляда Лейк у меня в буквальном смысле этого слова чуть сердце не останавливается. Мне знаком этот взгляд: так девушка смотрит на тебя перед тем, как сообщить, что собирается уйти.

– В общем… Я не уверена, что смогу быть с тобой. Я пытаюсь, но не знаю, как забыть обо всем этом… Откуда мне знать, чего ты хочешь на самом деле? Откуда тебе самому знать, чего ты хочешь на самом деле? Тебе нужно подумать, Уилл. Нам обоим нужно хорошенько над этим подумать. Мы все должны ставить под сомнение.

Я молчу. Не могу найти нужные слова. Что бы я ни сказал, все оборачивается против меня.

– Я пойду домой, – успокоившись, говорит Лейк. – Пожалуйста, отпусти меня. Просто отпусти меня. Ладно?

Ее спокойный голос, решительность и невозмутимость в глазах разрывают мне сердце. Она поворачивается, чтобы уйти, мне не остается ничего другого, кроме как отпустить ее. И я ее отпускаю!

В течение часа я пинаю все, что подвернется под руку, точнее под ногу, чищу и мою все, что можно отчистить и отмыть, и громко ругаюсь, вспоминая все известные мне ругательства… А потом иду к Шерри. Она смотрит на меня, не говоря ни слова, уходит и возвращается с чем-то зажатым в кулаке. Я протягиваю ладонь, она дает мне таблетки и смотрит на меня с искренним сожалением. Ненавижу, когда меня жалеют!

Вернувшись домой, я глотаю таблетки и падаю на диван. У меня осталось только одно желание: поскорее забыть обо всем.

– Уилл! – произносит чей-то голос.

Я пытаюсь открыть глаза и понять, кто это. Пытаюсь пошевелиться, но тело совершенно не слушается, словно его закатали в асфальт.

– Чувак, просыпайся!

Просыпайся?! Да я вообще никакой! С трудом привстаю на диване, протираю глаза и стараюсь приоткрыть их, готовясь сощуриться от яркого солнечного света… Но оказывается, что за окном темно. Я оглядываюсь по сторонам: в кресле напротив сидит Гевин.

– А сколько сейчас времени? И какой день недели? – спрашиваю я.

– Пока что все еще суббота. Где-то около десяти вечера. Сколько же ты в отрубе?

Его вопрос заставляет меня задуматься: мы с Лейк ели базанью около семи. Около восьми я ее отпустил. Я ее отпустил! Я молча ложусь обратно на диван, вспоминая то, что происходило в этой комнате два часа назад.

– Хочешь поговорить об этом? – спрашивает Гевин, но я отрицательно мотаю головой: никакого желания. – Эдди сейчас у Лейкен. Она, кажется, очень расстроена. Мне было неловко там оставаться, поэтому я подумал, что могу пока посидеть у тебя. Но если желаешь побыть один, ты скажи.

– Да нет… Если хочешь есть, в холодильнике стоит базанья.

– Не откажусь. Хочешь чего-нибудь попить? – спрашивает Гевин, направляясь в кухню.

О да! Точнее, выпить. Потирая лоб, я бреду в кухню – голова просто раскалывается. Отодвигаю в сторону стоящие на холодильнике коробки с хлопьями, достаю из бара бутылку текилы и наливаю себе рюмку.

– Э-э-э, я, вообще-то, имел в виду лимонад или минералку! – удивленно восклицает Гевин, глядя, как я залпом заглатываю текилу.

– Отличная идея! – отзываюсь я, достаю из холодильника бутылку с тоником и мешаю с ним текилу в стакане побольше. Не самое удачное сочетание для коктейля, но и так сойдет.

– Уилл?! Я тебя таким еще не видел… Ты уверен, что все в порядке?

Запрокинув голову, я допиваю «коктейль» и ставлю стакан в раковину. Не хочу отвечать на этот вопрос: скажу «все в порядке», он сразу поймет, что я вру, скажу «нет, не в порядке» – спросит, что случилось. Поэтому я просто сажусь рядом и молча смотрю, как он ест базанью.

– Мы с Эдди хотели поговорить с тобой и Лейкен. Но, судя по всему, сейчас не самый подходящий момент… – Гевин замолкает, сосредоточенно ковыряя вилкой базанью.

– О чем поговорить?

Он вытирает рот салфеткой и вздыхает. Вилка в опущенной правой руке зажата так крепко, что белеют костяшки пальцев.