Мариелена - Делиа Фиалло

— Весьма любопытно.

— Я потому занимаюсь именно этим, что считаю это очень важным. Средства связи находятся в руках консервативных элементов, принадлежащих к крупной финансовой олигархии, — счел необходимым развить свою мысль Карлос.

— А вы бы желали, чтобы ими владели люди, считающие себя прогрессивными? — уточнил Никанор.

— Безусловно.

— Да, но являются ли они таковыми на самом деле, — тонко улыбнувшись, заметил Негретти, — или только играют роль — вот в чем вопрос.

Вошла Сулейма, чтобы пригласить гостей к столу, и, увидев Карлоса, закричала и попятилась к дверям. Мария выскочила из кухни на ее крик. Гости с удивлением смотрели на девушку.

— Крестная, — вцепившись в рукав Марии, пролепетала Сулейма, — это он! Он!

— Что с тобой? Пойдем, перед гостями неловко… Кто — он? — потянула ее на кухню Мария.

— Это он, я видела, это — он!

— Да кто же наконец?

— Сатана! — прошептала Сулейма.

Карлос был доволен произведенным им и его друзьями эффектом в «этом болоте».

Вся компания, наевшись у Пеньяранды, вышла прогуляться.

— Ну. ты мной доволен? — спросила Мелисса.

— Да… отчасти…

— Господи! Чего ты еще хочешь?

— Доказательства, что ты любишь меня!

— Разве я не дала тебе доказательств? — понизив голос, произнесла Мелисса.

— Да, я владею твоим телом, — сказал Карлос, — но мне этого мало.

— Чего же ты хочешь еще? — удивилась Мелисса.

По лицу Карлоса пробежала тень, и оно вдруг приняло выражение злобной неистовости.

— Твою душу, Мелисса! Я хочу твою душу!

На другой день к Мелиссе забежала Карола. Она узнала о вчерашнем скандале на приеме у отца подруги и пришла, чтобы предостеречь ее.

— Зачем? Зачем тебе эти оборванцы?! Этот страшный Карлос! — пыталась урезонить подругу Карола.

— Как — зачем? — Мелисса зевнула. — Я люблю его. Он мой любовник…

— Боже мой! — пораженная Карола отступила на шаг в сторону. — Ты сошла с ума!

— Да. Он — мужчина моей жизни, — забавляясь тем ужасом, который проступил на лице Каролы при этом ее сообщении, сказала Мелисса, — Он… Чего тебе, Сулейма? — строго спросила она вошедшую служанку.

Сулейма умоляюще посмотрела на нее.

— Позвольте мне кое-что сказать, — дрожа, произнесла она. — Сеньорита! Вы не должны обиться с теми мужчинами, которые пришли с вами вчера в этот дом…

— Это что еще такое? — изобразила негодование Мелисса, хотя волнение Сулеймы подействовало на нее. — Ты мне будешь советовать…

— О нет, я ничего не советую. Только умоляю вас, будьте осторожны!

— И что? — усмехнулась Мелисса. — Что они мне сделают? Убьют?

— Хуже, сеньорита. Они украдут вашу душу!

Мелисса вздрогнула. Ей вспомнились слова Карл оса:

— Твою душу, Мелисса! Я хочу твою душу!

Путь Никанора Негретти в высшее общество отнюдь не был усеян розами.

Латиноамериканский крестьянин, он должен был работать, как вол, терпеть много унижений и переносить много ударов, прежде чем ему удалюсь встать на йоги и завоевать вот этот город, огнями которого он теперь любовался, сидя на балконе верхнего этажа своего офиса. Ему было приятно думать, что часть этих огромных освещенных зданий принадлежит ему, крестьянину из забытого Богом местечка. Но скольким ему пришлось пожертвовать ради того, чтобы стать кем он стал солидным, всеми уважаемым ком. Об этом он сейчас и говорил со своим сыном Ники.

— Все мои деньги, моя собственность — все для тебя, сынок. Взамен я прошу немного. Позволь, чтобы я руководил тобой.

— Чего ты хочешь от меня, папа? — с беспокойством спросил Ники.

Чела не сразу поняла, что с ней произошло…

Слабость по утрам, головокружение, тошнота…

Ее состояние заметила даже младшая сестренка. Позже и Эсперанса обратила внимание на то, что Чела плохо выглядит, и посоветовала обратится к Хавьеру. Он — врач, он выпишет ей какое-нибудь лекарство, и все пройдет.

Но Чела уже знала, что никакое лекарство ей не поможет.

Когда она сказала Мариелене, что беременна, подруга схватилась за голову.

— Ты уверена? Ты совершенно уверена?

— Да, и я в отчаянии. Камачо меня бросил. Ты была во всем права, Мариелена. Ты предупреждала меня, что я веду себя легкомысленно, и ты правильно ругала меня…

— Я? — Краска стыда проступила на щеках у Мариелены. — Да кто я такая, чтобы сметь ругать тебя!

— Ты умная, порядочная, Мариелена. Вот потому ты невеста с кольцом, а я брошенная с животом, — заплакала Чела.

— Кольцо ничего не значит, — с мукой в голосе произнесла Мариелена. — Я, как и ты, позволила своим чувствам увлечь меня…

От этого признания подруги слезы мигом высохли на лице Челы.

— Ты? Ты?

— Я принадлежу Луису Фелипе, Чела. Я забыла о своих принципах, об уважении к самой себе, к моей семье… Когда я пришла домой, после того как была с ним, мама так смотрела на меня, будто Она все знает… Мне показалось, что можно было все прочесть на моем лице. Мне стало страшно. Но потом я вспомнила о Луисе Фелипе, о том, как была в его объятиях… И я бросилась на кровать стала думать о нем!.. Так что, Чела, я не могу I для тебя примером… Прости, ты пришла ко мне со своей драмой, а я… Давай вместе подумаем, что можно предпринять?

Что тут сделаешь? — с горечью проронила Чела. — Ума не приложу…

Выходя из церкви, Тельма нос к носу столкнулась с Фучей и ее симпатичной, интеллигентного вида подругой. Фуча обдала ее взглядом, полным ледяного презрения. Вид ее выражал благородное негодование. Как же, сейчас начнет высказывать отцу Иларио зачем он пускает в святое место таких, как она, Тельма. Но священник постоит за нее, он добрый пастырь и любит равно всех своих духовных чад — как добродетельных, так и заблудших, вроде нее.

И почему эта Фуча так ненавидит ее! Это она, Тельма, должна ненавидеть женщину, отнявшую у нее когда-то возлюбленного! Но Что делать, на долю таких, как она, всегда выпадают презрение, негодование, злоба…

Тельма решила навестить Рейну, чтобы немного успокоиться. Эта девушка чем-то напоминала ей ее саму в молодости.

Рейна убирала свою комнату, стирала пыль с домашнего алтаря.

— Молодец, — одобрила ее Тельма. — Алтарь должен быть чист, чтобы святые нас берегли.

— Я хочу другой защиты, — покачала головой Рейна, — хочу мужа, который бы поддерживал меня… И почему все эти мужчины хотят жениться только на чистых, непорочных? — вздохнула она.

— Много лет тому назад, — помедлив, сказала Тельма, — я встречалась с одним человеком… Мы были из одной деревни. Я тогда верила, что еще смогу быть счастливой.