Стриптиз на дорогах - Михаил Серегин

В общем, чувству, которое сейчас испытывал Паша к Саше, не хватало еще чего-то совсем незначительного, чтобы это чувство переросло в чувство влюбленности.

Саша затягивалась длинной дамской сигареткой, из тех, что так любила курить Эльвира Максимовна. Салон автомобиля медленно наполнялся синими слоистыми полосами ментолового дыма, похожими на колышущиеся щупальца призрачного спрута, – и Саше пришлось опустить стекло.

Теперь воспоминание о ее незваных ночных гостях не вызывало у нее почти никаких страхов. Во-первых, потому что они убежали, испугавшись Паши, а Паша сидел сейчас рядом с ней, а во-вторых, потому что Саша стремительно уносилась от места, где на нее хотели напасть, и знала, что никогда больше сюда не вернется.

О визите Паши в ее постель она думала мало. Паша не причинил ей боли, он даже сумел доставить ей удовольствие, что, кстати говоря, Сашу очень удивило – она была благодарна ему за это, как и за то, что он взялся подвезти ее на машине, указал ей, где можно переночевать…

– Так я слушаю, – напомнила она Паше о его обещанном рассказе.

– Ах да… Ну тут, собственно говоря, и рассказывать-то нечего… Помнишь, Егор Иваныч рассказывал про свою внучку?

– Которая замуж собралась выходить?

– Ну да. Так вот – эта самая внучка замуж собирается выходить раз в полгода, совершенно серьезно собирается – готовит документы для загса.

– И что… – поинтересовалась Саша, – каждые полгода у нее новый… кандитат?

– Новый, – подтвердил Паша.

– Ничего себе…

– Это вот как раз ничего… – проговорил Паша, – суть не в этом. А в чем – узнаешь по ходу рассказа. Значит, так – год назад я приехал в эту гостиницу пожить недельку – дела у меня были в городе – и неожиданно стал очередным кандидатом в мужья.

– Здорово! – Саша рассмеялась.

– Но я-то еще тогда не знал, что я – механизм на конвейере, я думал, я один-единственный для Маши – ее Маша звали… зовут. Волосы короткие черные – крашеные, родинка над верхней губой слева, глаза такие… азиатские. Вообще, она красивая. Одевалась всегда подчеркнуто скромно, как будто говорила – я не такая, я девушка серьезная. Юбочка ниже колен, белые гольфики, светлая кофточка…

– Интересно, – сказала Саша. Ей и правда было интересно.

– Познакомились, погуляли под ручку по улицам, – продолжал рассказывать Паша, – а через три дня после знакомства – мы сидели в каком-то кафе – она повела меня в гостиницу, где я жил, и представила меня деду, Егору Иванычу, как своего жениха, будущего мужа.

Саша снова засмеялась.

– Мне тогда не до смеха было, – заметил Паша, – я тогда возражать не мог, вообще… как в тумане был. Она потащила меня ко мне в номер и… и… и отдалась мне… – Паша подумал немного и добавил. – Яростно… Я даже сопротивляться не мог… – вздохнув, он ненадолго замолчал.

– А дальше? – поторопила его Саша.

– А дальше начался кошмар. Маша принялась таскать меня по магазинам, выбирая себе то платье, то еще что-то для будущего торжества. Я пытался ей объяснить, что не готов к такому серьезному шагу, но она ничего и слушать не хотела. Я чуть с ума не сошел. И побежал к одному приятелю – знакомому, он в этом городе живет, он психиатр. Пожаловался, рассказал ему все, он очень этим заинтересовался, попросил меня привести к нему Машу – вроде бы в гости, а на самом деле – на прием.

Они давно уже выехали за город. За окошком машины тянулась привычная картина – выжженная степь, горы вдалеке – теперь еще прибавилась синяя полоска приближающегося моря – слева от Саши.

– Все кончилось тем, что мой друг-психиатр осмотрел Машу, – снова заговорил Паша, – и сразу твердо поставил ей диагноз – шизофрения. Я еще навел в городе справки, и оказалось, что Маша последние несколько лет занимается настоящей охотой за мужчинами – ей с детства внушали по сто раз каждый день, что главное для порядочной девушки – это выйти замуж. Вот она с катушек и съехала – психика у нее слабая оказалась. Мой психиатр оповестил все загсы города, чтобы заявление от такой-то не принимали. У них там какое-то правило есть насчет душевнобольных. Ну и… Я на следующий день убежал.

– За это тебя Егор Иваныч ненавидит? – тронутая рассказом, спросила Саша.

– Ага, – кивнул Паша Колокольников, – как и остальных несостоявшихся женихов. Но этих женихов так много, что он их всех, конечно, запомнить не может – я еще пару раз в его гостинице ночевал после того случая. А внучка его – Маша – так до сих пор и занимается отловом мужей. Ей бы – по-хорошему – в больницу надо, а старик не понимает. Психиатр – приятель мой – пытался ему объяснить, так Егор Иваныч чуть его не убил – три квартала с топором за ним гнался.

– Да-а… – протянула Саша, – сильный рассказ. По-моему, Егору Ивановичу самому нужно сходить в психоневрологический… диспансер. А я вот тоже – знавала одного умственно неполноценного…

– Ну-ка, ну-ка! – настроился Паша на рассказ, который ему так и не суждено было послушать.

Машина его вдруг забулькала мотором. Паша торопливо сбросил скорость, машина пару раз сильно дернулась, словно связанный минотавр, мотор загудел и – заглох совсем.

– Что это? – удивился Паша. – Как это понимать? Я же ведь на техосмотр машину с утра отдал… Все было нормально… А тут…

Он вышел из машины, поднял капот и долго, глубокомысленно хмуря лоб, смотрел в блестящие перепутанные кишочки автомобильных внутренностей.

– Насколько я понимаю, все в порядке, – пробормотал он.

Саша сидела прямо и смотрела перед собой. Она делала все, чтобы не поддаться страху, но страх все равно извивался на резиновом половичке под ее сиденьем и уже начинал подниматься к Сашиному горлу, обвиваясь по ее ногам.

Она вытащила еще сигареты и, закурив, заметила, что пальцы ее дрожат.

«Как будто второй раз попала в один и тот же страшный сон, – подумала она. – А может быть… это все-таки случайность?»

– Нет, – ответила она сама себе, – ночные гости – это тоже случайность?..

– Что? – удивленно спросил ее Паша – он через лобовое стекло увидел, что губы Саши шевелятся.

– Ничего…

Заставив себя выйти из машины, Саша внимательно оглядела окрестности – пустынно, дорога чистая. Ни впереди, ни позади ни одного автомобиля не видно.

– Самое главное – не пойму, что случилось, – растерянно проговорил Паша, вытирая тряпочкой совершенно чистые руки, – смотрю – как будто все в порядке. Неужели на техосмотре какую-то поломку пропустили?.. Ой, что это ты так побледнела?

– Разве я побледнела? – Саша поднесла ладони к лицу, словно предполагала увидеть в них собственное отражение.

– Да, – подтвердил Паша, – и довольно заметно.

– Испугалась, – нашлась Саша, – думала, авария сейчас случится…

– Да нет… – Паша снова уткнулся взглядом во внутренности распахнутого капота, – какая же тут авария на ровном месте? И ни одной машины. У меня просто мотор отказал. Просто заглох и все. А почему – непонятно. Причин вроде нет…

– Причины есть, – Саша разговаривала, кажется, сама с собой, но слышал ее и Паша, – только эти причины еще отыскать нужно…

– Чем я и занимаюсь! – откликнулся Паша, и она вздрогнула от звука его голоса, – сейчас посмотрим… – он потянул за какой-то проводок, но тотчас оставил его в покое, – это не надо… – пробормотал он, взялся за другой проводок и тоже бросил его, – это вообще лучше не трогать… Что же тогда?..

Саша снова осмотрела дорогу. Ничего – чисто.

Она судорожно вздохнула. Она ждала, что вот-вот откуда-нибудь вынырнет грузовик, джип или еще какая машина, откуда, ухмыляясь, высунется рожа Феди-дауна или Эдика, или бармена-буфетчика, или одноглазого бородача… Впрочем, нет – рожа одноглазого бородача уже ниоткуда высунуться не может.

– Кажется, нашел! – воскликнул Паша.

Он немного покопался, вытащил из клубка резиновых змей тоненький шланг и подсоединил его куда-то – к другому клубку.

– Садись, – крикнул он Саше и сам бросился в машину, – сейчас попробую завести…

«Неужели получилось? – подумала Саша. – Тогда вполне возможно, что машина испортилась случайно. Или Паша – хороший механик…»

Мотор взревел, мгновенно начав работать, и машина медленно тронулась с места.

– А-атлична-а! – прохрипел Паша с такой натугой, как будто он сдвинул машину с места собственноручно, – пое-ехали…

Белая «шестерка» прокатилась несколько метров, мотор снова закашлялся и смолк. На этот раз Паша, съехал к обочине, прежде чем притормозить.

– Вот блин, – совсем растерянно проговорил Паша, – ничего не понимаю…

Он снова вышел из машины, открыл капот и, свесив голову, уставился туда, как смотрят, наверное, в воду потенциальные самоубийцы-утопленники.

Саша закурила очередную сигарету. Никотин отчего-то не успокаивал ее, а еще больше взвинчивал и так натянутые до предела нервы.

– Главное – машины нигде не видно проезжающей, – долетел до нее голос Паши, – даже помощи попросить не у кого…