Ночная фиалка - Екатерина Боброва

– В детстве много книжек попадалось, – законник перевернулся на спину, разглядывая звездное небо, – Я любопытным рос, читал все подряд.

– Язык тоже по книжкам выучил?

– С языком иная история вышла. Друг мой старинный ходил на Средиморский континент. Смешно, мы с Арганией через горы соседи, а чтобы купить их товары приходится плыть за тридевять земель. В тех краях он подучил немного арганский, мечтал торговые дела с горцами завести, – Тайл помолчал, вздохнул и добавил, – От него я и нахватался пары сотен слов.

– Как все просто! – Дара тоже не спешила верить рассказам законника.

– У меня – да! – не остался в долгу Тайл, садясь, – а вот твоя жизнь, галчонок, так и кишит сложностями. Нет, чтобы помириться, разобраться, просто сбежала, да еще и на пегасе. Над этими конями арганцы, между прочим, хором трясутся. Нет, я не против подзаработать, а вот тебя за кражу по головке не поглядят, если поймают. И кинжал твой не поможет. Пегаса отберут, а воровки в Аргании не нужны. Там же все повернуты на долге, чести и морали, законы гор, твою мать.

Дара только вздохнула в ответ. А что тут сказать? Что действительно повернуты? И, что она теперь не просто продажная женщина, а еще и воровка? Хороша королевна… Хоть сейчас на трон, только не арганский, а имперский. Там проще на подобные вещи смотрят.

– За что ты их так не любишь? – тихо спросила.

– Я?! – грубо расхохотался Тайл, – ты что-то путаешь, галчонок. Да, законники чуть ли не молятся на этих ворюг. Ты только представь, сколько ограблений на них списано. Приезжаешь на место, а там лишь трупы и никаких драгоценностей. Сразу ясно, чья работа. Поверь, никто даже проверять не будет, так оно на самом деле или нет. Многие шайки под арганцев работают, их и не трогают, пока зарываться не начинают, да выносить лишнее. Ведь всем известно, что эти долбанные горцы лишь бирюльки забирают, а картины, посуду – ни-ни.

– А почему вы их не ловите?

– Зачем? У них же честь! Как найдут свои последние камушки, так и прекратят к нам наведываться. Так стоит ли силы тратить? Некоторые, правда, ради интереса на них охотятся – хочется им живого арганца поймать, да вдобавок император премию обещал за подобный героизм. Ну, а для простых людей велено врага из них делать, чтобы боялись, да в казну больше налогов платили. А то, кто еще их от ночных чудовищ защитит, окромя императора, да Службы Закона и Порядка? Вот и ходят слухи, что арганцы не только проклятое сокровище собирают, но еще кровь пьют и детей похищают.

Дара лишь головой покачала – сама ведь так думала. А много ли узнаешь, сидя за стенами приюта?

– Что притихла, галчонок? Собственной наивности поражаешься? – проницательно заметил Тайл, – думать надо было, когда сбегала, теперь то уже поздно. И чего не хватало? Хочешь знать, почему у нас не любят горцев? Не только из-за грабежей. Ты же видела, как они живут? Что скажешь?

– У них все по-другому, человечнее что-ли, – задумчиво проговорила Дара.

– Вот! – Тайл со значением ткнул пальцем в небо, – человечнее…, а у нас императорнее. Чувствуешь, разницу?

Дара кивнула. Странный он, какой-то, этот законник. Речь иногда нарочито грубая, иногда слишком правильная, и идеи какие-то… негосударственные.

– Эх, галчонок, да за подобный шанс пожить в Аргании тут люди душу продать готовы, а ты, – он выразительно махнул рукой, отвернулся в сторону, и Дара почувствовала себя полной идиоткой, – зависть, наивная моя, простая зависть всегда рождает много злобы.

Вот кем я всегда восхищался во всей этой истории с драгоценностями, так это императором. Нет, какой молодец! Понял, что единственный шанс выжить – разыграть из себя безутешного влюбленного. И так разыграть, что все поверили, даже арганцы. Конечно, ему пришлось слишком рано пожертвовать троном, да и свадьбой, но жизнь того стоит, не правда ли?

– Разве он её не любил? – Дара почувствовала обиду и за принцессу, и за Лиашанга.

– Любил? – рассмеялся законник, – Ох, галчонок, давно меня так не веселили. Ну, где ты видела, чтобы императоры любили, да еще и женились по любви? У них одна единственная женщина в жизни, которой они остаются верны – власть.

Все остальное: женщины, охота, балы, картины, пытки и казни – лишь увлечения. И не смотри на меня так. Не всё в жизни на самом деле выглядит так, как нам кажется. Иногда это всего на всего иллюзия. Знаешь, галчонок, полезно уметь заглядывать в суть вещей, не доверяя первому впечатлению. Проницательные живут обычно дольше.

– Зато наивные спят по ночам лучше, – недовольно буркнула в ответ Дара. Она злилась на себя за собственную дурость – позволила выследить сыну старосты, на Тайла за его намеки – выискался умный на её голову, на арганцев с их щепитильностью и играми в королевство. А больше всего её раздражала мысль, что законник, как ни крути, во многом прав. Она действительно повела себя, как полная дура – поверила, что горцы благодарны ей за помощь, что пожалели израненную девушку и забрали с собой. И все эти попытки сделать из неё арганку… Теперь Дара понимала, что они не случайны, но тогда предпочитала не видеть настораживающей заботы, не замечать странной заинтересованности горцев в имперской гостье.

Разговор затих сам собой, а утром Тайл объявил, что если они поторопятся, то вечером будут спать на нормальных постелях, а не на земле.

Они и торопились. Полдороги девушка ехала на Ильке, правда, без седла, но это было лучше, чем трястить позади законника. На предложение сесть впереди, девушка ответила отказом. Пусть ехать в кольце мужских рук гораздо удобнее, даже подремать можно, но Дара предпочитала держаться от Тайла подальше. Будущая продажа пегаса незримым мечом висела над душой девушки, не добавляя теплоты в отношения с законником.

Вот только понимать разумом одно, а на деле… Тайл невероятным образом ухитрялся оказываться все время рядом. Подсадить на коня, помочь с Ильком, донести тяжелую ветку до костра, усадить на одеяло, соорудить постель из еловых лап, набросить теплый плащ на плечи. И все это без каких-либо просьб со стороны Дары, без намеков и требований. А как он произносил «галчонок» – сощурив правый глаз и растянув уголок рта в усмешке. Так называют маленьких детей – вроде и прозвище, но почему-то не обидно.

– Глупая, – вещал рассудок, – для него ты – товар. Стоила бы дороже пегаса, продал бы отдельно, а так пойдешь, словно седло, в комплекте.

И Дара вздыхая, соглашалась, но только равнодушно относится к прикосновениям законника, все равно не получалось. Да и слишком часто Тайл, словно ненароком, дотрагивался до девушки – вроде и не специально, вот только каждое прикосновение длилось чуть дольше, чем нужно было, пара мгновений, не больше, даже не придерешься.