Великолепный век. Все тайны знаменитого сериала - Софья Бенуа

Guldjan: ХАТИДЖЕ! Она хоть и султанша, но все же искренне любит Ибрагима, и он ее тоже любит! Они многое поставили на карту ради своей любви, через такое прошли, стольким пожертвовали! Такая любовь не умирает! Просто Хатидже не учла, что болезненное самолюбие и гордость Ибрагима могут толкнуть его на безрассудные поступки. Он своей связью с Нигяр отомстил и Хати, и самому себе. То была не любовь, а месть. Да и внешне Нигяр – простушка, а Хатидже – красавица, достойная Великого паши. Если Нигяр убьют – поделом ей! На чужом несчастье счастья не построишь! И вообще, Хати напоминает мне мою маму в молодости.

Окан Ялабык

Новый пользователь: Поражаюсь логике тех, кто пытается Нигяр представить «бедненькой овечкой». Ничего себе «овечка»! Так нагло и подло влезть в чужую семью, разбить сердце обеим султаншам (Хатидже и валиде), которые столько для нее добра сделали, да еще и подставить под удар не только свою голову, но и всех кто с ней рядом: пашу, Хюррем, Матракчи, валиде-Султан, достойную Дайе Хатун, в конце концов! Из-за неосмотрительной ошибки Нигяр ведь валиде-султан умерла, а Дайе Хатун повесилась. Что может дать такая женщина мужчине? Ни малейшего чувства собственного достоинства. Все только для себя и своей эгоистичной страсти-прихоти. Разве же это Любовь? Вот пусть получает по заслугам! Так ей и надо!

Grand Master of Order: Ставлю Нигяр + за смелость! Понимает, чем рискует (могут реально голову снести!), но в то же время она решилась сделать все, чем потом жалеть, что этого не сделала! Для простой турецкой женщины с традиционным воспитанием соблазнить второго человека в государстве – это редкостный по отчаянной смелости поступок.

Хуррем: Мне жаль Нигяр. Валиде так переживала за дочь, когда узнала о шашнях зятя. Но почему она не переживала за дочь, когда та была влюблена в Ибрагима и чуть не замерзла на балконе, а потом пыталась отравиться? Валиде в то время Хатидже даже разговором не удостоила. Что касается Нигяр, так Ибрагим первый поцеловал ее. И в спальне своей мог ее на кровать не тянуть, а дать ей пинка. Так нет, уложил в кровать, а потом она же и виновата осталась. А с крыши спрыгнуть он ей помешал, когда она была готова не в чужую семью лезть, а на тот свет уйти, чтобы не мешать никому своими чувствами. И замуж за Насуха вышла, и вроде жить с ним собралась, так нет, Ибрагим-паша приплелся, Насуха в кабак выгнал. Эх, если б он хотя бы немного любил ее…

Сельма Эргенч

777G: С Насухом эфенди Ибрагим сам жить не дал калфе. Он же велел своему другу с ней сразу же развестись, хотя та и просила его этого не делать, не позорить ее, плакала. Значит, уже смирилась со своей женской долей, решила жить с мужем. А тут неожиданно любимый заходит в дверь со словами: «Ты моя женщина».

Ольга: Если я кому и сочувствую в этом сериале, то это Нигяр Калфе, но не за безответную любовь к Ибрагиму, а за то, что она всегда меж двух, а то и трех огней. Покой ей только снится.

Sofiya kuzya: В 63-й серии Нигяр родит ребенка, и со слезами попросит Хатидже: «Умоляю, помогите, госпожа»… Далее Хатидже сообщает Ибрагиму, что у него родился ребенок, и что у него нет больше дома, нет семьи… и что она приняла решение по поводу их будущего…

Великолепная Мерьем: Мне нравятся они обе, обеим я сочувствую, но голосую за Нигяр.

В дворцовом саду…

Нигяр Калфа и тонкости гаремной жизни

Роль Нигяр Калфы, сумевшей хоть на время завоевать если не сердце, то личное время Ибрагима-паши, играет турецкая киноактриса Филиз Ахмет (Filiz Ahmet). Несмотря на ее образованность и природный талант (актерство – это их семейная традиция), Филиз пришлось основательно покопаться в историческом материале, чтобы подать свою героиню в лучшем свете. Для чего пришлось изучать тонкости гаремной жизни.

В одном из интервью[18] актриса сказала:

– Я играю все, что написала сценарист Мераль Окай. Но перед началом съемок я хорошо поработала над ролью. Задумалась над такими вопросами: «Откуда пришла эта женщина, сколько времени живет во дворце?». Хоть она и подготавливает девушек к хальвету, но никогда с мужчиной не была. Я подумала, что она может быть слегка раздраженной от этого. В самом начале я не могла определить: эта роль положительная или отрицательная. Поэтому прорабатывала и положительные и отрицательные стороны, получилось нечто среднее. Вы можете увидеть это по отношению к Хюррем. Нигяр увидела потенциал, заложенный в Хюррем, почувствовала, что та пойдет вверх, поэтому всегда была рядом с ней… Иногда я поражаюсь тому, как обращаются с Хюррем. Но и я бы на месте Хюррем боролась. Лишь вела бы себя более тактично по отношению ко всем и еще основательно укрепила бы свою власть.

Фелиз Ахмет

После прохождения курса первоначального обучения в гареме наложницы получали статус «калфа» (от тур. Kalfa, начальник). В зависимости от красоты и разных навыков наложниц затем распределяли в качестве прислуги в апартаменты султана, его сыновей, валиде-султан, любимых наложниц султана.

Среди калфа имелась своя градация.

Самая старшая наложница-калфа в гареме была и главной служанкой. Сама главная калфа не занималась тяжелой работой, ведь в ее распоряжении были калфа среднего и низшего уровней. Калфа заведовала всем: от уборки до обслуживания. Популярные сайты, рассказывающие нам об истории Турции и истории Османской империи в частности, могут дать информацию и о том, как проходил день калфы в гареме[19]. По сериалу это не слишком понятно, а потому обратимся к профессионалам.

В начале каждого месяца в гареме производилась генеральная уборка. Калфа среднего и низшего уровня чистили мыльной пеной все коридоры и баню. У калфа была принята система дежурств: назначались дежурные по апартаментам, по уборке, по питанию. Дежурные калфа принимали приносимую из дворцовой кухни еду и распределяли ее по покоям. Посуду после трапезы убирали и мыли самые юные наложницы.

Были и ночные дежурства, на которые выходили 15–20 калфа. Дежурные наложницы обходили не только гарем, но и окружавший его сад. Они же поднимали тревогу в случае опасности или какого-то нестандартного происшествия.

После восхождения на трон нового султана, мать и любимые наложницы покойного обязаны были переселиться в так называемый Старый дворец. Наложницы, обслуживавшие гарем, никуда не переезжали. Но бывало и так, что некоторых из них также отправляли в Старый дворец. Это были либо наложницы-служанки, которые не понравились новому султану, либо те, кто мог помешать коварным планам более удачливых «подруг». Если наложницы по истечении определенного времени хотели выйти замуж, то желание их выполнялось. Такая наложница оставляла письмо, содержавшее просьбу, в месте, где письмо непременно должен был увидеть сам султан. Султан, позволявший наложнице выйти замуж, находил ей мужа, давал приданое, деньги, прислугу и отправлял ее с глаз долой.

Нигяр Калфа

Уже говорилось о почти безграничной власти женщин, становившихся валиде-султан. Но, оказывается, и некоторые главные служанки руководили не только гаремом, но и дворцовыми, а то и государственными делами (!). К примеру, мать султана Мурата III (1546–1595) Нурбану очень любила Джанфеду Хатун за ее преданность и помощь в борьбе с любимой султанской наложницей по имени Сафие. Умирая, валиде-султан Нурбану попросила сына покровительствовать Джанфеде, и тот выполнил пожелание матери. Султан выполнял все пожелания Джанфеды, в том числе сделал ее брата бейлербеем (наместником) Дияр-бакыра. Оказалось позже, что Джанфеда за взятки выполняла просьбы людей, нуждавшихся в помощи султана.

Действия другой служанки в годы правление сына Мурата III – султана Мехмета III (1568–1606) стали причиной бунта. Эту наложницу звали Эсперансой Малики. Женщина эта брала большие взятки у иностранных послов и еврейских ростовщиков, желавших проворачивать дела через валиде-султан. О нелицеприятных поступках Эсперансе и суммах, выплаченных ей, писал посол Венеции. Между прочим, эта Эсперанса была наложницей, отвечавшей за внешние связи гарема еще во времена султан Сулейман Великолепного. При Мехмете III она и ее сын взяли в свои руки контроль за таможней, и стали выдавать солдатам сипахи (воины султанского кавалерийского корпуса) жалованье в монетах с малым содержанием золота и серебра. В 1600 году сипахи взбунтовались и зарезали Эсперансу. Султану удалось унять мятеж, пообещав принять меры.

Перед зеркалом

Художник неизвестен

Понятно, что наиболее влиятельные наложницы охотно брали взятки. Были среди наложниц и невольные убийцы, втянутые в гаремные разборки более успешных товарок. И даже исполнительницы главных ролей в заговорах с целью свержение правящих султанов. В XIX веке весь Стамбул говорил о распущенности двух наложниц султана Абдул-Азиза – Арзнияз и Шемсиджихан, имевших тайные связи с сераскером (военным министром) Хусейн Авни Пашой (Гуссейн Авни-пашой). Однако когда султану доложили о происходящем, он наказал не наложниц, а пашу, отправив того в ссылку. Правда, немногим позже сам Великий визирь был одним из участников отстранения от власти султана Абдул-Азиза и Мидхат Паши. 15 июня 1876 года Хусейн Авни Паша был убит родственником свергнутого султана.