Любовь - работа без выходных - Доктор Нонна

На вопрос: «Как там?», хирург, молодой парень, ответил, что операция прошла нормально. Хорошо, что поясничный отдел. Жить будет. Но как, одному Богу известно.

Через полчаса Эдик сидел у кровати Марка и даже не чувствовал, как по щекам текут слезы. Жизнь посылала ему еще одно испытание.

В палату вошел врач. Эдик вытер слезы и постарался успокоиться.

– Поезжайте домой. – Доктор отрегулировал капельницу на более быстрый режим. – Он будет в реанимации не меньше двух суток.

– Может быть, его можно, того, перевести в частную больницу? – Эдик завороженно смотрел на зеленые зубцы, появляющиеся на мониторе аппарата работы сердца.

– У нас есть коммерческое отделение. – Врач первый раз улыбнулся. – Заплатите в кассу, и все будет в шоколаде.

Не соответствующая месту фраза подняла Эдику настроение.

По дороге домой он еще раз набрал номер Нинель без надежды на ответ, но ошибся.

– Алло, – послышался уставший голос.

– Это я. Марка прооперировали. Он жив, но ранение тяжелое.

– Эдик, он спас мне жизнь! Я оплачу операцию. – Нинель всхлипнула и после паузы сказала: – Я улетаю из вашей бандитской страны и забираю с собой Жанет. Она многое поняла и обещала исправиться. Самолет в шесть вечера. Прости меня. Я причина несчастья с Марком. Я очень люблю тебя и хочу, чтобы ты жил! Ты молодой, у тебя все впереди. Прощай, любимый!

Эдик услышал короткие гудки.

За лобовым стеклом автомобиля погасло солнце, небо затянули свинцовые тучи. Начался дождь со снегом. Может быть, он смоет тяжесть с души человека, столько потерявшего в этой жизни.

Дома он прошел в спальню и уснул, не раздеваясь. Его пытались разбудить, но безрезультатно. Ксения вызывала «Скорую помощь».

– Летаргический сон, но будем надеяться, что не длительный. Нервные потрясения просто так не проходят, – пробормотал врач. – Пусть выспится.

Через два дня Эдик как ни в чем не бывало проснулся, помылся, побрился, плотно позавтракал под удивленными взглядами Сергея и Ксении, взял ключи от машины и вышел из дома.

На работе все знали о несчастье с Марком. Эдик работал полдня, затем ехал в больницу и не отходил от постели друга.

– Как ты оказался в баре? – задал он вопрос, как только Марк пришел в себя.

– Из-за Нинель… – Марк смотрел на иглу, воткнутую в вену его руки, в гибкую трубку, ведущую от нее к капельнице. – Она весь вечер нервничала, смотрела на меня с отвращением, а на тебя виновато. Я подумал – она изменяет тебе, хотел проверить. Что со мной?

– У тебя ранение в позвоночник. Пулю извлекли. Все будет хорошо, – соврал Эдик.

– Послушай, я ведь тоже врач. Какой позвонок?

– Четвертый и пятый. Поясничный отдел. При операции тебе поставили фиксаторы.

– О’кей. Эд, позвони, пожалуйста, Димке. Я читал, что в Израиле делают уникальные операции. У них большой опыт реабилитации после терактов. – Марк заплакал. – Эдик, это конец! А может, не надо звонить? Проще уйти к маме, я так по ней соскучился!

Эдик похлопал друга по руке, стараясь не задеть иглу от капельницы.

– Надо бороться. Ты не должен сдаваться. Это серьезное испытание, Марк, но мы пройдем его вместе.

– Эд, пожалуйста, позвони одному парню, Валентину… найдешь его имя в моем телефоне. Скажи, что меня больше нет. – Глаза Марка опять повлажнели. – Больше никому ничего сообщать не надо. В университет и на работу я позвоню сам.

Марк вытер слезы свободной рукой.

– Набирайся сил. Я все сделаю, – успокоил его Эдик. – Ты поспи и постарайся не волноваться. Я приставил к тебе медсестру, она выполнит любой каприз. – Он пытался пошутить, но осекся, увидев взгляд Марка. И, поцеловав его, быстро вышел из палаты.

Настало трудное время. Эдик не мог ежедневно ездить в больницу, бизнес высасывал все его силы, совершенно не оставляя свободного времени. Но каждые четыре часа он звонил медсестре, спрашивал о состоянии Марка.

«Если ты занимаешься большим делом, – думал Эдик, – то должен знать, что оно, как живой организм, постоянно питается. Бизнес должен дышать, аккумулировать энергию двигающих его людей, выводить шлаки, отсеивать ненужные идеи и ненужных «помощников». Бизнес, как человек, обладает нервной системой, каналами связи между людьми, городами, странами, а главное – он должен обладать душой, твоей душой. Ты должен любить то, что делаешь! Если же в этой системе что-то нарушится, бизнес может заболеть и даже умереть».

После трех месяцев, проведенных в больнице, Марка выписали домой. Эдик подготовился, купил самую «навороченную» инвалидную коляску и автомобиль «БМВ», оборудованный специальным подъемником в виде широкого рельса, по которому с помощью электромоторов коляска закатывалась в машину.

Жизнь инвалидов в России сложна. Для их удобства мало что приспособлено. Нет въездов в большинство магазинов, в общественный транспорт, в театры, в музеи. Ситуация меняется, но слишком медленно.

Характер у Марка за три месяца сильно изменился – он стал вспыльчивым, раздражительным и озлобленным.

Он часто звал к себе Сергея, разговаривал с ним, но, если тот с ним в чем-то не соглашался, швырял в него тем, что попадалось под руку. Медперсонал – массажиста, физиотерапевта и врача – посылал матом и не извинялся.

Его не боялась только Ксения. Она, если Марк «дуркой маялся», могла его обругать, а то и шлепнуть пыльной тряпкой.

Глава 26

Нинель перестала отвечать на звонки и письма. Слетать к ней в Париж не было никакой возможности. Но Эдика даже радовал перерыв в их отношениях. У него не было к этой женщине привязанности, он не ощущал необходимости ежедневного общения, как это происходило с Бэллой. Он устал от домашних проблем и даже от любимого дела.

Только при общении с дочерью он отдыхал, радуясь ее хорошим оценкам в школе и смышлености.

Эдик решил больше бывать дома. Необходимо было помочь Марку начать новую жизнь, не допустить, чтобы он скатился к жалкому существованию.

Для повторной операции Марку предстояло лететь в Израиль. Возникла необходимость в профессиональной медсестре.

Стояла середина марта. Солнце редко баловало москвичей, видимо, собирая силы для летней жары. Только подтаявшие сугробы цвета асфальта напоминали о том, что зиме скоро конец.

Эдик без стука вошел в комнату Марка. Тот лежал на спине, уставившись в одну точку на потолке, как будто хотел ее навсегда запечатлеть в своем сознании. Рядом сидела медсестра Оля – ее имя Эдик прочитал на бейджике, приколотом к белому халату. Это по его настоянию все дежурившие у Марка обязаны были носить нагрудные карточки со своими именами, чтобы не напрягаться лишний раз, вспоминая, как кого зовут. Ольга читала, точнее, зубрила учебник по гистологии.