Взрослые игры - Вероника Лесневская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Снежана
Вадим поднимает меня и устраивает на своих коленях. Полубоком к себе. Крепко обхватив ладонями талию, прижимает меня ближе. Носом в шею утыкается, ведет выше, в ушко целует. И шумно вбирает мой запах.
Обвиваю руками его шею, а сама ерзаю на нем, чувствуя силу его возбуждения, что недвусмысленно упирается мне в попку.
- Я люблю тебя, - спешу произнести самое важное, пока Вадим не отвлек меня.
Жаркие мужские объятия стискивают меня в плотное кольцо, вышибая воздух из легких.
Плед сползает, светильники гаснут, остатки торта и тарелки слетают со стола. Мой голос с трудом прорывается сквозь звон разбитого стекла, когда я растерянно лепечу:
- Вадим?
Мы остаемся в полумраке. Слабый лунный свет из окон позволяет различить лишь очертания. Зато подключаются чувства. Становятся острее.
- Тш-ш-ш, - опаляет рваным дыханием ухо, откровенно ведет языком по раковине. Вадим так близко. Опасно. И я дрожу в его руках. - Нам срочно мириться нужно, - постановляет он, затыкая меня страстным поцелуем.
Пока его язык уверенно завоевывает мой рот, горячие ладони исследуют тело. Сминают бедра, задирают короткий пеньюар, поднимаются к груди.
- А-ах, - стону в рот Вадиму. Он отрывается на миг, легко прикусывает мою губу - и набрасывается на меня с новой силой.
Одной рукой за талию хватает, а другой скользит по животику вниз, чуть раздвигает мои ноги, проходит по внутренней стороне бедра.
Большим пальцем касается влажных от возбуждения трусиков, надавливает слегка. И этого хватает, чтобы я выгнулась со стоном.
- Снежинка, - довольно рычит Вадим.
Всасывает мою кожу на шее, причиняя сладкую боль. Спускается к груди, вбирает в рот сосок прямо через тонкую шелковую ткань.
Впиваюсь ногтями в мускулистые плечи, ища точку опоры. Мое спасение. Но зря…
Между ног горит от настойчивых ласк. Вадим рукой отодвигает кружево трусиков – и вводит в меня палец. Сначала один, но тут же второй присоединяет. Потому что чувствует, насколько я мокрая. И готова ко всему.
Он глушит стоны поцелуями, а сам толкается в меня все быстрее и жестче. Но когда я оказываюсь на самом краю, выходит из меня резко.
Шторм ведет какую-то свою сумасшедшую игру. Я покоряюсь, как безвольная кукла.
Единственное, чего я хочу сейчас, чтобы он довел меня до пика. Так сильно, что с губ слетает сиплое: «Пожалуйста».
В тумане не замечаю, как оказываюсь на столе. Стеклянная поверхность обдает холодом бедра, но мне все равно.
Бесстыдно раздвигаю ноги, подаюсь навстречу Вадиму. Но он опускается передо мной, стягивает трусики. Целует.
Каждое касание его губ отдается импульсом вниз живота. Его горячий язык вытворяет со мной нереальные вещи. Проходит по складочкам, вторгается внутрь. Настолько умело, что я взрываюсь слишком скоро.
Пульсирую, сжимаюсь, вздрагиваю, пока Вадим держит меня за бедра. Целует и ласкает до последнего моего крика. Выпивает до дна, лишает сил и воли.
- Хочу тебя, - поднимается резко. – Немедленно.
Отстраняется, чтобы расстегнуть ремень брюк. Но без его близости я начинаю трястись. Все-таки на лоджии холодно, а я лишь в шелковой сорочке. Плед валяется где-то на полу.
Вадим замирает, обводит меня долгим взглядом, останавливается на шелке, покрытом мокрыми пятнами после его поцелуев. Цепляется за отвердевшие соски, что четко прорисовываются через тонкую ткань.
От откровенного взгляда и прохладного сквозняка моя кожа мурашками покрывается. Импульсивно обхватываю себя за плечи.
- Та-ак, не пойдет, - постановляет Шторм и подхватывает меня на руки. – Идем в дом. Я тебя согрею, - многообещающе шепчет и несет меня, будто добычу в свою берлогу.
Чтобы разорвать, сожрать, утолить свой голод. Вот что он на самом деле подразумевает под невинным словом «согреть». И я охотно подчиняюсь.
***
Вадим
Со Снежаной на руках возвращаюсь в кабинет. Надо бы выбрать комнату поуютнее, романтичнее, в конце концов, но я не выдержу.
- Вади-им, - сипло тянет Снежинка. Льнет ко мне, целует в щеку, дышит рвано.
На хрен! Остаемся здесь!
Окидываю взглядом обстановку, задерживаюсь на диване. Мысленно представляю все возможные позы, в которых я бы взял мою женщину, что так соблазнительно трется об меня сейчас. Хочу ее жадно, страстно, грубовато…
Но меня вдруг перемыкает.
И я решаю передать инициативу Снежане. Целиком и полностью.
Опускаюсь сам на диван, устраиваюсь полулежа, а ее усаживаю на себя сверху.
- Любишь? – смакую это слово, наслаждаюсь. Ловлю кайф от уверенного кивка Снежаны. – Показывай, как, - намеренно провоцирую.
Мне нравится, как она смущается. Вспыхивает, ротик приоткрывает, воздух хватая. Сексуально так, что фантазии пробуждает. Со временем все реализуем.
- А обещал согреть, - игриво шепчет она и губы соблазнительно облизывает.
Несмотря на слова, ее пальчики уже вовсю порхают по пуговицам моей рубашки, расстегивают, щекочат голый торс. Острые, как у кошки, коготки проходятся по моим мышцам. Летят вниз и цепляются за пряжку ремня.
- Ты и так горячая, - парирую я.
Проникаю ладонями под пеньюар, поглаживаю животик, который напрягается от щекотки.
- Ревнивая Снежинка, - снимаю с нее шелковую тряпку и отбрасываю прочь. – Впрочем, как и я.
Обхватываю ладонями манящую грудь, массирую полушария. Обвожу большими пальцами соски, твердые, налитые, возбужденные.
Толкаюсь бедрами вверх.
Снежана ерзает на моем паху, трется промежностью, постанывает. А сама с ремнем и молнией борется. Чуть брюки приспускает. Ласкает член через ткань боксеров, сжимает.
- Снежинка, - хриплю предупреждающе.
Черт возьми, давай быстрее к делу, иначе меня разорвет от нетерпения. Но я проглатываю слова.
А она играет. Дразнит. Испытывает на прочность.
