Кристаллические слезы - Мелинда Снодграс

– Почему ты не убил их? – спросила Кали, медленно бредя по сырому песку пляжа.

– Потому что они люди. Кирку, бесспорно, не понравилось бы, если бы я убил граждан федерации.

– Но ведь они без зазрения совести убивают тайгетян! – взорвалась Кали;

– Я знаю. Поэтому я встретился с Кирком, и мы обсудили этот вопрос, – сообщил Кор, поглаживая жену по спине. – Мы решили, что ничего не можем пока сделать для животных. Тем более, если Тайгета-Пять войдет в состав Империи, то, скорее всего, их придется уничтожить.

– Нет! – вскричала Кали, прижав ладони к груди. – Ты не понимаешь, Кор. Тебя не было здесь, ты не слышал их песен, ты не общался с ними. Тайгетяне – прекрасные создания. Мы не должны причинять им зло.

Кор с нежностью посмотрел на жену и бережно взял ее за руку:

– Я никогда не видел тебя такой воодушевленной, дорогая, – признался капитан. – Какое у тебя сложилось мнение по поводу этой планеты и ее аборигенов?

– Одним словом не скажешь. Знаешь, красота и гармония их песен проникают и в сознание, и в подсознание. Я не могу это объяснить, – совершенно расстроенная Кали махнула рукой.

– Мне кажется, я должен провести некоторое время на планете и лично познакомиться с этими созданиями.

– Правильно, Кор. И тогда ты поймешь, почему мы должны защитить их.

– Согласен. Но сперва мне необходимо связаться с Кирком и совместно решить, что делать с алчными охотниками. Вряд ли твои увещевания способны прекратить их преступный промысел.

А после сегодняшнего инцидента они могут восстановить офицеров «Энтерпрайза» против клингонов, и нам придется воевать с ними.

Глава 8

– Я принесла тебе поесть, Ги, – входя, сказала Ухура.

Мартэн не только не удосужился ответить, но даже не повернул головы. Вдохновенно он играл на синтезаторе. Его длинные изящные пальцы еще проворнее забегали по двойному ряду клавиатуры, извлекал из инструмента немыслимые по сложности аккорды.

Девушка подошла ближе и попыталась еще раз привлечь внимание музыканта:

– Ги, я прошу тебя…

– Я хорошо слышу, – недовольно буркнул Мартэн, не оборачиваясь. Его внимание было поглощено замысловатой пляской точек, лучей и кривых на большом дисплее электронного синтезатора.

– Ты должен поесть, иначе непременно попадешь в медицинский отсек «Энтерпрайза» и будешь потерян для экспедиции, – настаивала Ухура.

– Извини, дорогая, но мне не до еды. Кажется, я кое-что обнаружил…

– Что? – Ухура отставила в сторону поднос с тарелками.

– Пойдем, – Мартэн поднялся со стула и, взяв девушку за руку, повел ее к пляжу. Маэстро выглядел крайне возбужденным, он говорил, задыхаясь, словно ему пришлось пробежать за удачей мили три:

– Если я прав, то вон там расположилась большая группа «певцов», – Мартэн показал на близлежащие скалы. – Скоро они запоют. И я должен быть в это время там.

– Почему?

– Потому что я стал кое-что понимать.

– Я рада за тебя, Ги, – разволновалась Ухура, тщетно пытаясь скрыть любопытство.

– Извини, что говорю загадками. Помнишь, Чоу и Донован накануне доложили о странном поведении рыбы?

– Да.

– Так вот, я прогнал их записи через синтезатор. Я ввел задание для компьютера многократно проанализировать пленки, надеясь, что рано или поздно сумею раскусить природу языка аборигенов. Выяснилось, что примерно в то же время, когда Донован и Чоу наблюдали за буйством рыбы, детеныши начали очень ритмичную и согласованную песню. Это было совершенно непохоже на их обычные импровизации. За мгновение до этого дружно, как по команде, замолчали взрослые тайгетяне. Тогда я задумался над этим и обнаружил закономерность: странное молчание взрослых повторялось через равные промежутки времени. Точно через двенадцать часов.

– И что же это, по-твоему, означает?

– У меня возникли кое-какие соображения, но доказательства можно найти только там, – Мартэн вновь выразительно посмотрел на сверкающие скалы. – Как насчет прогулки наверх?

– Согласна. Но как ты себя чувствуешь? – спросила Ухура с тревогой всматриваясь в осунувшееся, вытянутое лицо маэстро.

– Я сумею вскарабкаться туда. Мысль о том, что я стою на пороге великого открытия, придает мне силы.

Столь смелое утверждение вызвало у девушки обоснованные сомнения, однако она предусмотрительно оставила их при себе. Ей не хотелось ссориться. Ни к чему любимому человеку сейчас распылять остаток своих сил.

Ухура внимательно всмотрелась в подножие горы и увидела россыпь крупных камней, по которым, словно по лестнице, можно было подняться к верхним гротам. Задача, конечно, не из легких, особенно если под рукой нет специального альпинистского снаряжения, но вполне возможная. Она пошла первой, тщательно проверяя устойчивость каждого камня и выступа в круто идущей вверх стене. Слава Богу, что Ги Мартэн невысок и тщедушен – тяжести таких здоровяков, как Спок или капитан Кирк, не выдержала бы эта импровизированная лестница.

Через пятнадцать минут они достигли первого грота. Ухура ухватилась за острый выступ и, подтянувшись на руках, неожиданно встретилась глаза в глаза с взрослым тайгетянином, томно растянувшимся на ровной, словно стол, площадке. Он неторопливо пережевывал огромную рыбину, хвост которой торчал из ритмично двигавшейся пасти. Девушка уже так привыкла к равнодушной невозмутимости этих существ, что была немало удивлена, когда взрослый «певец» при ее появлении перестал жевать и даже обнаружил некоторые признаки беспокойства.

– Ухура, либо поднимайся дальше, либо спускайся вниз! – подгонял Мартэн.

Девушка проворно взобралась на площадку и протянула музыканту руку. Мартэн с благодарностью принял помощь и после нескольких неудачных попыток, наконец, перевалился на маленькое плато. Внезапно приступ кашля сотряс его тело. Горло сжалось спазмом удушья, на щеках появился болезненный румянец. Сидя на корточках, Мартэн держался за горло, отчаянно борясь с неожиданным приступом.

Тайгетянин тем временем продолжал изумленно рассматривать непрошеных гостей. Лишь когда маэстро стало легче, он как ни в чем не бывало продолжил трапезу.

– Это то, что ты ожидал увидеть? – подавив тревогу, спросила Ухура и показала на кучу рыбы.

– Да.

Девушка села на каменистую почву недалеко от тайгетянина, обхватила колени руками и принялась наблюдать за аборигеном.

– Донован уже сломал голову, пытаясь понять, как взрослые умудряются существовать, никогда не выползая из своих гротов.

– Он, конечно, будет очень расстроен, когда услышит разгадку этой тайны, – усмехнулся Мартэн.

– Судя по всему, ты знаешь, как это им удается? Ты считаешь, что существует связь между «песнями» тайгетян и исчезнувшей рыбой? – поинтересовалась Ухура.

– Есть несколько гипотез, но все они требуют доказательств. Нет пока ни одного звука, ни одной фразы, значение которой я мог бы определить наверняка. Мне еще не за что зацепиться. Это все равно, как пытаться понять язык, имея за душой лишь сотню слов, но не имея представления ни об их значении, ни о грамматике. – Мартэн надолго замолчал, уставившись на бескрайний океан. – И все-таки дело не безнадежно, – продолжил он спустя несколько минут. – По крайней мере, нам известно, какие действия сопровождаются определенными последовательностями звуков. Теперь… теперь нужно установить, как одни фразы и пассажи этих «песен» связаны с другими.

– Ты намерен вернуться? – разочарованно протянула Ухура.

Игнорируя вопрос подруги, Мартэн с опаской заглянул в грот.

– Неужели мы умудрились взобраться сюда? – изумился он.

– Боюсь, что так. Спуститься вниз будет труднее.

– Ты так обреченно об этом сказала, словно собираешься остаться в скалах до конца жизни.

Ухура усмехнулась и, взяла возлюбленного за руку.

– Мы можем связаться с «Энтерпрайзом» и попросить выслать за нами шаттл.

– Может, вот так и тайгетяне доставляют рыбу в горы, а транспорт прячут в гротах? – то ли шутя, то ли серьезно предположил маэстро.

– У тебя очень богатое воображение, дорогой. Наши сенсоры и сейсмодатчики давно зафиксировали бы подобные маневры.

– Нельзя же все понимать так буквально, – посетовал Мартэн и, вытянув ноги, положил голову на колени Ухуре.

– Это издержки профессии. Мои служебные обязанности не оставляют места подобным фантазиям, – заметила девушка, с нежностью перебирая, пальцами темные локоны возлюбленного.

– В таком случае нужно сменить профессию, эта иссушает твою душу.

– Не знаю, не знаю. Посмотри, сколько возможностей открыл перед тобой Звездный Флот!

– Не так уж и много, – возразил Мартэн, поглаживая Ухуру по груди. – Может, тебе в самом деле уйти со службы и заняться чем-нибудь более мирным?

Ухура не была готова к подобному разговору. Сарказм, звучащий в словах музыканта, когда он говорил о ее карьере офицера Звездного Флота и о самом флоте, больно ранил ее сердце. Девушка не представляла себе жизни без привычной дисциплины, без верных товарищей, ей всегда приятно было ощущать себя частичкой мощной организации. У нее была цель, вершины, до которых тянуться и тянуться. Как можно изменить однажды выбранному делу? Ради чего? Бросить все ради этого забавного, своенравного, пусть и талантливого человека? Кроме стенаний, капризов и нравоучений она пока ничего от него не видела. Вдруг и Ги Мартэн – обычный мыльный пузырь, которых вокруг пруд пруди?