Серебряный ублюдок (ЛП) - Уайлд Джоанна

— Ну, как твой друг, я уверен, что научусь жить с этим, — заверяет он. — Ты знаешь, это даже хорошо в каком-то смысле.

— То есть?

— Теперь я могу рыгать и пукать рядом с тобой. — Я морщу нос, а Джо смеется. — Мне нужно вернуться домой. Завтра рано вставать.

— Береги себя, — говорю я ему.

— Ты тоже.

Джо подмигивает мне, потом поворачивается и уходит. Пак всё ещё стоит там, наблюдая за всем этим, и тьма в его глазах заставляет меня дрожать.

И далеко не от страха.

Пак

— Ты жалок, — заявляет Буни, ухмыляясь мне.

Мы занимаем один из столов в задней части «Лося», что облегчает наблюдение за этим местом. Коллинз ушел. И хорошо. Когда он обнял Бекку, моя кровь закипела. Оказалось, что я схватился за пистолет в кармане. Буни, похоже, думает, что это смешно, мудак.

— Если ты хочешь её, возьми её.

— Конечно, ведь это так чертовски легко.

Он фыркает, обмениваясь взглядами с Дипом и Демоном. Дип жмет плечами.

— Если ты настоящий мужчина, ты сделаешь то, что нужно, — бормочет он, потянувшись за пивом.

— Типа того, как ты ведешь себя с Карли? — Я спрашиваю его, подняв брови. — Не мог не заметить, в чьей постели её не было прошлой ночью.

Его глаза сужаются, и он наклоняется вперёд, но Демон ударяет его локтем в ребра. Сильно. Они были близнецами-ирландцами, родившимися с перерывом в 10 минут, и я еще никогда не видел братьев, которым больше всего нравилось драться друг с другом.

— Он прав, — говорит Демон. — Закрой свой гребаный рот.

— Как мило, — фыркает Буни. — Мы должны делать это чаще, вы так не считайте?

Игнорируя его, я сажусь на стул и осматриваю зал. Мы сидим в секции Бекки, и то, что я вижу, не радует меня. Я знал, что она хорошая официантка, но она только начала работать здесь, и это так очевидно. Она не только уже испортила несколько заказов, но и, похоже, не совсем понимает ритм бара. Но это не моя проблема.

Моя проблема заключается в том, что, несмотря на ее ошибки, никто, похоже, не возражает. Закрадывается неприятное подозрение, что это из-за её классных сисек, дружелюбной улыбки и упругой маленькой задницы, которая серьезно напрашивается на то, чтобы ее укусили.

Ей очень, очень нужно найти другую работу — каждый мужчина в этом месте хочет её. Включая меня. Особенно меня. Я ненавижу их. Всех их. Мне неудобно, потому что, как и каждый раз, когда я делю с ней одно пространство, мои штаны натягиваются.

Пытка. Бекка чертовски хороша на всех уровнях, и не только во внешности. Есть что-то в том, как она держит себя... Я не могу прикоснуться к ней и пальцем. Как будто она танцует всю жизнь под какую-то песню, которую больше никто не слышит. Никогда не встречал такую женщину, как она — она не просто сексуальна, она живая, и я восхищаюсь ею.

Она так повзрослела с тех пор, как я впервые встретил её. Большие сиськи, приятная полнота её задницы, которая выглядит не жирной, а идеальной для того, чтобы крепко сжимать, пока я буду её трахать. Её губы тоже пухлые, и за эти годы она приобрела искорки в глазах, которые превратили её из просто красивой в абсолютно восхитительную.

Не говоря уже о том, какая она на вкус.

Почти спускаю в штаны, когда представляю этот рот. Просто память все усложняет. Намного. Гребанный маньяк.

Когда я остановился и увидел её, сидящей на улице с Коллинзом, в моей голове пробежали тысячи сценариев убийства. И да, я знаю, что уже говорил это, но, если что-то и заслуживает определённого акцента, то именно это. Коллинз должен умереть. Мне всё равно, какой он хороший. После того, как я сделаю это, то закину Бекку на байк и уеду в горы…

Ладно, у этого плана есть несколько недостатков, главный из которых заключается в том, что она меня ненавидит. Вообще-то она и должна так делать — я, безусловно, дал ей много причин для этого.

Буни подталкивает меня.

— Я уже упоминал, что ты жалок? Ты хочешь её, так возьми её. В противном случае, отпусти, потому что ты дискредитируешь всех мужчин в целом, и Серебряных Ублюдков в частности.

— Она напугана до смерти, — говорю я.

— Была, раньше, — признает он. — Но вчера она бросилась в драку, когда подумала, что тебе нужна помощь. Когда ситуация стала дерьмовой, она не убежала. Она разозлилась — я восхищаюсь этим. Перестань быть гребанной киской.

Я не отвечаю, потому что это не тот разговор, который я хотел бы продолжать. Но пронырливый-Буни-ублюдок не может заткнуться. Вместо этого он ловит её взгляд и машет ей.

— Что могу для вас принести? — спрашивает она, сияя.

Не для меня. Конечно, не для меня. Если она хочет игнорировать меня ещё сильнее, ей стоит поднапрячься.

— Накрой стол, за мой счет, — отвечает Буни. — Затем нам нужно будет, чтобы нас не трогали.

— Конечно, — отвечает она, поднимая мерцающие глаза, напоминая мне, насколько хорошо Бекка знает жизнь.

Или, по крайней мере, один испорченный больной уголок нашего мира…Она идет обратно в бар, когда группа студентов начинает кричать и звать ее, чтобы она обслужила их. Я напрягаюсь, но Буни хватает меня за руку.

— Ты не можешь быть рядом с ней всё время, чтобы защищать её, — говорит он. — Они просто маленькие уроды. Это не первый и не последний раз, когда ей придется самой справляться с такими типами. Если только ты не планируешь заклеймить ее, и скрыть ото всех.

Я отдергиваю его руку, и он смеется. Один из студентов встает и, покачнувшись, тащит за собой блондинку прямиком к туалету. Высокий, зализанный, испорченный мудак из золотой молодежи. С тёмными вьющимися волосами и стандартными трайбл-татуировками, потому что он явно не мог придумать ничего лучшего, из того, что можно было бы нанести на кожу.

Чертова киска. Его маленькая подружка хихикает и бросает взгляд назад на остальных золотых деток, явно шокированных и полных удивления, из-за того, что они вместе смылись. У него, наверное, каждую ночь была новая девушка, или так бы и было, если бы он не был застрял в этой школе для слишком богатых идиотов, которые не в состоянии даже подтереть себе задницу.

Бриллианты, сверкающие в ушах суки, настоящие. Я бы поставил на это свой байк.

Бекка выглядела бы очень красиво в таких серёжках... Хотя, если бы она была моей, она бы никогда не узнала этого — еще одна причина, по которой мне стоит держаться подальше, бл*дь.

Она возвращается с нашими напитками, расставляя их по столу. Когда поворачивается, Буни подставляет ей ногу, она спотыкается и летит прямо на меня. Я ловлю её, конечно же. Её тело мягкое, и она хорошо пахнет, как цветы или что-то вроде того. Цветы и мята? Бл*дь, если бы я знал, что мне захочется её съесть. Воспоминания поглощают меня, все, от сладко-соленого вкуса её киски до шумов, которые она издавала, когда кончала. Жара выстреливает в мой член, когда она отходит, смотря на нас.

— Спасибо, засранец, — бормочу я Буни, но не говоря ему это в лицо, когда смотрю, как Бекка устремляется в сторону бара.

Я был так занят, совращая её задницу, что чуть не пропустил то, что случилось дальше. Блондинка выскакивает из заднего коридора, ее волосы растрепаны и помада стерта. Спустя тридцать секунд следом за ней выходит богатенькая задница, его рубашка вывалилась из штанов, а на лице появилась довольная ухмылка. Ничего из этого не было бы примечательным, если бы он не подошел прямо к нашему столу.

— Черт, — бормочет Дип, но парень выпрямляется, и я понимаю, что он совсем не пьян.

Может быть, он так себя вёл, но его взгляд остается ясным и внятным. Интересно.

— Я принёс деньги, — бормочет он. — Шейн сказал, что у тебя есть кое-что для меня. Снаружи, через 10 минут.

Спустя секунду он снова уходит, спотыкаясь и смеясь над своими друзьями. Выражение лица Буни остается полностью нейтральным, но, когда он тянется за выпивкой, что занимает прорву времени, я чувствую самодовольную радость.

— Что это было? — спрашивает Дип.