ПСС. т. 8. Девушка из космоса - Картер Браун

— Всего хорошего, мистер Холман!

Хью Лэмберт ожидал меня в приемной. Он вцепился мне в руку и потащил в свой собственный кабинет, весьма элегантный, но раза в четыре меньше комнаты Анджелы. Когда мы вошли, он осторожно прикрыл дверь.

— В чем дело? — поинтересовался я. — Опасаетесь шпионов?

— Она рассказала вам про Монику? — спросил он каким-то придушенным шепотом.

— Разумеется!

— Могу поспорить, она и половины вам не сообщила! — Он радостно хохотнул. — А знаете почему? Потому что она сама этого не знает. Вот почему!

— У меня небольшая проблема, Хью, — начал я. — Каждый раз, когда вы заговариваете со мной, слова все вроде бы знакомые, английские, но стоит мне попытаться связать их воедино…

— Дарен! — произнес он с триумфом.

— Это шифр? А парень в защитной куртке вон там на улице на самом деле не просто роет канаву? У него, к примеру, тайные планы…

— Билл Дарен! — Хью прижал палец к носу и подмигнул мне. — Внутренняя информация, дружище!

— Я хотел бы, чтобы вы этого не делали! — сказал я. — Это напоминает мне о детских кошмарах, когда я никак не мог понять, как выглядит Санта-Клаус… Кто такой, черт возьми, Билл Дарен?

— Он занимает значительное место в жизни Анджелы, — ответил Лэмберт с ухмылкой. — Новый, большой, потрясающий директор в «Стелларе». Довольно скверный актеришка, который понял, что самый быстрый путь к благополучию — жениться на «Агентстве талантов» Анджелы Бэрроуз, даже если это означает необходимость жениться на ней самой. Парень чуть не вывалился из окна, когда впервые увидел эту девчонку Байер. Могу поспорить, что они прекрасно спелись. Но, конечно, у Анджелы за спиной. Понимаете?

— Вы думаете, что они удрали вместе? — спросил я громко.

— Вы шутите? — Хью надменно посмотрел на меня. — Они вовсе не так глупы. Им обоим нужна Анджела. Нет, держу пари, что они отбыли вдвоем на длительный уик-энд куда-нибудь в горы и через какое-то время вернутся, чтобы начать работать над новой картиной. Мисс Байер явится сюда со скромным видом и только глянет на Анджелу — у девочки потрясающие глаза! — и тут начнется душераздирающая сцена, а весь ковер промокнет от слез.

— Понимаю, что задаю глупый вопрос, Хью, и все же для чего вы рассказываете мне все это?

— Я же ваш старый приятель, помните? — И он улыбнулся мне по-приятельски. — Я хочу помочь вам заработать, Рик. Отправляйтесь на поиски Билла Дарена: отыщете его — найдется и девчонка.

— Вы хотите получить какое-то вознаграждение за эту информацию, Хью? Я имею в виду, будете ли вы находиться в кабинете Анджелы, когда я сообщу ей про девушку и Дарена?

— Именно это и восхищает меня в вас, Рик! — Он почти в экстазе захлопал в ладоши. — У вас большое сердце, и к тому же вы умница!

— Вы могли бы сообщить мне адрес в Брентвуде? А заодно и адрес Дарена? — попросил я.

— Получилось так, что я заранее написал для вас оба.

Он протянул мне листок бумаги, затем снова хохотнул:

— Не смогли бы вы оказать мне небольшую услугу, когда встретитесь с ними, а, старый дружище?

— Какую именно?

— Ударить Билла Дарена по носу — за меня.

— А в чем дело? — поинтересовался я. — Что, девчонка Байер с самого начала дала вам от ворот поворот?

На мгновение в его глазах появилось по-настоящему злобное выражение.

— Я ей сделал столько хорошего, а эта маленькая стерва просто не замечала меня!

— Неужели? — притворно ужаснулся я. — Как это могло быть? Скажите, вы и в то время носили ботинки на таких же высоких каблуках?

— Убирайтесь отсюда, вшивый сукин сын!

Я не виню его за грубость. Но подобные типы, напрашивающиеся в старые друзья без всяких на то оснований, всегда пробуждают во мне зверя. Я быстро ушел, решив, что мы оба получили сполна.

Глава 2

В ожидании, пока кто-то ответит на мой звонок в дверь, я раздумывал о том, что этой Фрик на роду написано быть компаньонкой, точно так же, как Дженкинсу — дворецким. Она окажется подслеповатой особой среднего возраста с традиционным «кукишем» на голове, плоской грудью и привычкой шмыгать носом. Нереализованные запасы любви такие девы расходуют, как правило, на кошек.

Я настолько погрузился в свои размышления, что только чей-то нетерпеливый голос вывел меня из них.

— Судя по вашему виду, — холодно произнес голос, — вы только что где-то потеряли свой разум. Могу вас заверить, что не здесь.

— Я его не терял, поскольку никогда им не обладал, — сказал я, подняв глаза, и действительно чуть не лишился здравого смысла. — Мисс Фрик? — промямлил я.

— А вы ожидали увидеть Элизабет Тейлор? — поинтересовалась она.

Мисс Фрик, очевидно, минуло лет двадцать с небольшим, и обвинять ее в плоскогрудии было бы по меньшей мере глупо. Передо мной стояла блондинка языческого вида с необычайно чувственной верхней губой, впрочем, нижняя едва ли уступала в этом отношении. Одежду мисс Фрик составляли белая с синими полосками футболка и короткая белая юбка — дюймов на восемь выше колен. Идеальный туалет для спортсменки или туристки, но отнюдь не для компаньонки.

— Я ожидал увидеть некую близорукую мышку средних лет, — объяснил я ей, — и, обнаружив прямой контраст, лишился дара речи. Я — Рик Холман. Лишившийся дара речи Рик Холман.

— Я — Кэти Фрик. Мисс Бэрроуз предупредила меня о вашем визите, — произнесла она без всякого энтузиазма. — Полагаю, вам лучше войти.

Она резко повернулась. Белая юбчонка, вообразив, что с ней играют, в восторге обвилась вокруг крутых бедер. Я же, скромно потупив глаза, вошел в квартиру. Гостиная ничем не отличалась от других подобных помещений в меблированных квартирах: вроде бы все предусмотрено для вашего комфорта, а чувствуете вы себя неуютно.

Мисс Фрик опустилась на единственное кресло, а мне пришлось устроиться на краешке кушетки, которая наверняка могла бы рассказать более печальную историю, чем Достоевский, если бы имела такую возможность.

— Мне нечего сообщить вам о Монике, кроме того, что я уже рассказала мисс Бэрроуз, — для начала произнесла блондинка. — Боюсь, что вы напрасно тратите время, мистер Холман.

— Я знал, что в этом году юбки стали носить короче. — Я с восхищением бросил взгляд на ее ножки. — Но сейчас я впервые любуюсь модой тысяча девятьсот семьдесят пятого года, и мне хотелось бы выразить вам свое искреннее одобрение.

— Очень смешно, — раздраженно промолвила девушка. — Если у вас в запасе имеется еще с десяток подобных шуточек, почему бы вам не сохранить их для кого-то с детским чувством юмора, кому они пришлись бы по вкусу.

— Разумеется, это пустой разговор, — согласился я. — Но, если по-честному, какой мужчина может думать о чем-то другом при виде таких потрясающих ножек, как у вас?

Она даже не потрудилась одернуть юбку, только неторопливо скрестила ноги по-другому и зевнула. Мои ухаживания, несомненно, были отвергнуты.

— Если вы хотите что-то спросить в связи с Моникой, мистер Холман…

— Она исчезла, оставив записку, что никогда не вернется, верно?

— Совершенно верно.

— Она не казалась вам расстроенной или обеспокоенной чем-то?

— Только не она! — твердо заявила мисс Фрик. — Моника в самом деле была Девушкой из космоса. Ее ничто не трогало и ничто не интересовало.

— Включая Билла Дарена?

Лицо у мисс Фрик застыло.

— Откуда у вас такие мысли? Кто вам сказал?

— Не Анджела Бэрроуз. Но информация точная?

— Он появлялся несколько раз, — подтвердила она. — У них было несколько свиданий. Я посчитала это не моим делом: он же был директором и собирался работать с ней над новым большим фильмом.

— Ясно! — кивнул я в знак согласия. — Она ходила на эти свидания вместе с вами?

— Вы шутите? — фыркнула она насмешливо. — Мне вменялось в обязанности следить лишь за тем, чтобы у нее не было настоящих неприятностей, а вовсе не держать ее за руку двадцать четыре часа в сутки.

— Вы полагаете, что в настоящее время она с Дареном?

— Возможно. — Пожав плечами, она добавила: — В точности не знаю.

— Вы здорово мне помогли!

— Я предупредила вас с самого начала, — равнодушно сказала моя собеседница.

— Догадываюсь, что это ваши ножки убедили меня в том, что вы лжете… Не возражаете, если я тут осмотрюсь?

— На здоровье! В комнату Моники первая дверь налево.

Она опять зевнула, с вызывающей медлительностью заново перебросила ногу на ногу, откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.

Я вошел в комнату, которую занимала немка, и подумал, что она уже приобрела специфический нежилой вид. Стенной шкаф был пуст, ящики бюро тоже. По-видимому, Моника долго укладывала чемоданы, готовясь в длительное путешествие. На всякий случай я заглянул под кровать и, конечно, ничего там не нашел, кроме вытертого коврика. Оставался лишь письменный стол у окна. В одном ящике оказалась стопка путеводителей. Я тщательно просмотрел их, но ничего существенного не обнаружил. Три или четыре расписания внутренних и международных авиарейсов, рекламы западногерманских курортов и спортивных баз. И больше ничего. Я сунул все это обратно в ящик и вернулся в гостиную.