Налётчики - Григорий Андреевич Кроних

— Хорошо, тебе виднее.

— Нет, в натуре, Артур, ты что, на нее думаешь? Зачем ей это? Она же сама за мной бегает! Знаешь, какую прочухаловку я ей после драки с этим козлом устроил!

— Какую? — с интересом спросил Артур.

— Горячую, — Валера взял рюмку и выпил. — Я ей верю, и ты должен.

— Кто и кому сколько должен — это мы потом поговорим, — процедил Артур. — Ты лучше скажи: сколько твой новый знакомый хочет денег за молчание?

— Нисколько.

— В смысле?

— Он про деньги ничего не говорил. Он хочет, чтобы я пришел в то же самое кафе, где ему физию начистил, и принародно извинился.

— Что-что?

— Что слышал, — Валера потянулся за рюмкой.

— Валера, я сказал: выпивка потом.

Артур, похоже, разозлился не на шутку. Чего он так кипятится? Ну, привязался лох, так это же не страшно — не ОМОН же, в натуре! Валера достал сигареты и предложил другу. Они закурили, после нескольких затяжек Артур вроде поспокойнее стал.

— Может, ты не так понял?

— Так, так. Этот козел прямо сказал: хочу, чтобы извинился. Что тут понимать?

— А почему “козел”?

— А кто? — удивился Валера.

— Ты же с ним знаком, имя у него есть?

— Есть, наверное. Только я не помню.

— А ты постарайся.

— Бесполезно, Артур. Я уже башку сломал — ничего не выходит. То ли Гена, то ли Толя, то ли Коля. Вот морду бы увидел — сразу бы вспомнил!

— Тьфу, ты, черт… — Артур бросил окурок. — Валерка, ты чего лыбишься?

— А чо?

— А то, что до тебя докопался псих, который может отколоть любой номер. Ты не понимаешь: если парень, вместо того чтобы денег срубить по легкому, тебе такую предъяву делает, у него же в голове не мозги, а требуха на постном масле. Он же после извинений запросто в ментовку стукануть может, он же тебя ненавидит. Ты думаешь, ему твои извинения нужны? Ни хрена, он наверняка на Ольгу виды имеет.

— Ну, тут ему ничего не светит, — самодовольно ухмыльнулся Валера. — Оля не то что на него, она и на мамашиного жениха наплевала, а он не чета этому, богатый.

— Так у Ольги есть жених? А ты в таком случае кто?

— Ты же знаешь, какая у нее мамаша грозная, вот мы и встречаемся втихаря. А мамашка хочет дочку сбагрить и познакомила ее с сыном одного фирмача. У того строительная компания, он в Институте ремонтом занимается.

— А деньги за работу ему мамаша выписывает, она же главный бухгалтер, да?

— Наверное.

— Теща твоя в доле?

— Не знаю.

— Валера, ты почему будущими родственниками не интересуешься? Собираешься всю жизнь втихаря провести? Или Оля сама ничего говорить не хочет?

— Она делами матери не очень…

— Н-да… — неопределенно хмыкнул Артур. — Завертелась карусель. — Он достал из кармана монету и крутанул по столу так, что ее диск превратился в маленький серебряный шарик. Артур прихлопнул его ладонью. — Орел или решка?

— Орел! — выпятил грудь Валерка.

Артур убрал руку, открыв металлический кружок с оттиском какого-то здания.

— Юбилейная пятерка? Дай позырить.

Валера взял монету и покрутил перед глазами.

— Это чо — Институт? Ни фига себе! Это они деньги выпустили с Институтом? — Валера недоуменно уставился на друга.

— Ты читать умеешь? — спросил Артур.

— Умею.

— Ну, так прочти сначала, а потом уж спрашивай.

– “Юбилейная медаль”… А-а, так это медаль к юбилею Института! Понял. Где взял? Еще есть? Это серебро?

— Это платина.

— Иди ты!

— Не голоси, — Артур отобрал у подельника медаль. — Еще есть, можешь хоть половину своей доли этими медальками взять, она из мешка, понял?

— Так чего ж ты…

— А чтобы ты понял, как легко нам все проиграть. Ты думал, что это монета и твои шансы угадать 50 процентов. А у тебя, Валера, шансов ноль, потому что я могу объявить “орлом” любую сторону медали.

— Ну и что?

— А то, — Артур наклонился к приятелю, — что ты обречен… проиграть.

— В каком смысле?

— Запомни, Валера: побеждает не тот, кто хорошо играет, а тот, кто диктует правила игры. Сейчас этот твой соперник недобитый диктует нам правила своей игры, и мы ничего не можем ему противопоставить. Я еще раз спрашиваю: ты всерьез думаешь, что стоит тебе извиниться, и он от тебя отстанет?

— Ну, не знаю. Ему же не нужны деньги.

— Деньги всем нужны, просто это вопрос приоритетов. Для него самолюбие важнее денег, а ты его избил. Значит, он хочет тебя не просто унизить и не просто избить, а сделать что-то похуже. Мстят всегда сторицей, понимаешь?

— Он что, хочет меня убить?

— И помочиться на твою могилу.

— Он ненормальный, псих, да?

— Точно не знаю, но ведь ты же не хочешь проверить это на собственной шкуре?

Валера поежился и снова потянулся к графину. Артур не возражал. Валера налил и они выпили.

— Что же делать?

— Я просто хочу тебе вдолбить, что ситуация очень серьезная. Тем более, что мы не знаем, с кем имеем дело.

— Я могу у Ольги спросить.

— И как ты ей свой интерес объяснишь?

— Что ревную, мол.

— В таком случае вряд ли она захочет, чтобы вы встречались, наверняка скажет, что его адреса не знает.

— Но имя-то она может мне сказать?

— Может, конечно. А если она после этого сама этому парню позвонит и спросит? А тот что-нибудь лишнее брякнет! Ты хочешь, чтобы Ольга узнала о налете на ее мамашу? Что она тебе об этом скажет?

— Ничего хорошего.

— Вот именно. Поэтому прежде, чем что-то делать, надо хорошенько подумать.

— Тогда пока выпьем? — предложил Валера.

— Давай.

Они выпили и закусили с вилки фирменными бифштексами. Артур снова закурил, а Валера заказал еще бифштекс и салат — от всех этих разговоров его на хавчик пробило. Он заметил: стоит понервничать — сразу есть хочется. Артур над ним смеется, говорит, что в наш нервный век это верный путь к ожирению. Но Валера себя нервным человеком не считает, просто случай такой — кто бы на его месте не психанул? Пусть попробуют сначала налет совершить на глазах у сотни людей, потом узнать, что один козел одним телефонным звонком может засадить тебя лет на восемь… Ну, кто тут спокойным останется?.. Разве что Артурчик. Валера глянул на друга, тот сидит, щурится от сигаретного дыма — вид такой, будто будущее видит и потому спокоен, как Будда. Умеет он держать удар, это верно. Виду не подает, а наверняка тоже мандраж испытывает. Не может же он, в натуре, знать будущее!.. Валера налил себе водки в стакан и выпил.

— Слушай, Артур, я