Путь эльдар: Омнибус - Энди Чемберс

Беллатонис начал тайно вывозить самое важное оборудование из Вольеров за несколько недель до набега на Лилеатанир. Поставки перенаправлялись, а машины разбирались и помещались «на хранение», чтобы освободить место для исследования одного из гигантских птерозавров, которых Маликсиан намеревался привезти с девственного мира. Обычно тесные помещения башни, в которой проживали Беллатонис и его развалины, теперь казались просторными.

Беллатонис дождался, пока Маликсиан и основной состав Девятой Хищницы не улетят, прежде чем перемещать наиболее чувствительные и хрупкие вещи. Его новые пыточные лаборатории были погребены в напоминающем соты лабиринте скрытых комнат и потайных проходов, который пересекался с территорией Белого Пламени в Верхней Комморре. В основной области находился широкий и высокий зал с рядом камер вдоль одной влажной стены и растрескавшимся полом. Очень безопасное, уединенное место, которому разве что не хватало атмосферы старой башни.

Беллатонис стоял среди наполненного эхом пространства и командовал развалинами, которые катили внутрь столы для исследований и воскрешающие саркофаги, переносили баки с химикатами и неопознаваемыми субстанциями, присоединяли кабели к генераторам и проводили освещение. Мастер-гемункул приказал, чтобы два саркофага разместили над столом в середине помещения. Архонт Иллитиан намекнул, что, когда будет привезен катализатор-экзодит, также надо будет восстановить лорда Крайллаха. Но настоящим объектом сделки было воскрешение кого-то загадочного и мертвого уже очень давно.

Во всяком случае, Иллитиан, похоже, думал, что эта личность остается загадкой, и пока что Беллатонис не хотел избавлять его от заблуждения. Мастер-гемункул собственноручно занялся установкой совершенно особого оборудования в одной из небольших камер. Здесь с потолка свисали цепи, на которых были подвешены три субъекта с объединенной нервной системой, образуя триптих боли. Перед ними была установлен пьедестал высотой по пояс, и на него Беллатонис поместил цилиндрический ящичек, который принес лично. Он зафиксировал его на месте и открыл защелки по бокам. Внутри находилась голова Анжевер, любимый эксперимент Беллатониса с тех самых пор, как он получил ее от Иллитиана в награду за услуги.

Три голоса в унисон вздохнули, когда Беллатонис подсоединил речевые центры субъектов к старухе, чтобы дать ей возможность говорить. Иллитиан сообщил, что Анжевер общалась с ним мысленной речью до того, как он обезглавил ее. Беллатонису не слишком хотелось разговаривать с этим существом разум к разуму, поэтому он разработал свой метод. Болевые рецепторы, подключенные к субъектам, также позволяли опосредованно пытать старуху, что было удобно и не могло причинить ей серьезного вреда. В целом Беллатонис был предельно доволен экспериментом и размышлял над его дальнейшим применением.

— Вот мы и здесь, Анжевер, — ласково сообщил он бестелесной голове, — это твой новый дом.

— Он не отличается от предыдущего, — хором пожаловались голоса субъектов. — Мне были обещаны восстановление и свобода.

— Все в свое время, моя милая леди, все в свое время.

— Тогда чего ты хочешь? Ты даешь мне голос, только чтобы мучить и допрашивать меня, что ты хочешь на этот раз?

Беллатонис повернул регулятор на пьедестале, чем вызвал болезненный вопль у свисающего с потолка триптиха проводников боли. Узкая комната зазвенела от криков, которые прекратились, как только он повернул регулятор обратно.

— Во-первых, немного напомню тебе, что надо следить за манерами, Анжевер, — пробормотал Беллатонис, принимаясь за работу. — Ты гостья, и положение не позволяет тебе чего-то требовать от хозяина.

Он еще несколько минут возился с нейросвязями и их тонкими настройками, пока не остался окончательно удовлетворен.

— Вот так. Теперь расскажи мне еще немного об Эль’Уриаке, которого наш общий друг Иллитиан так жаждет воскресить.

— Что о нем рассказать? Он был великим властителем, он выступил против Векта. Он был уничтожен.

— О, ты можешь поведать больше, — Беллатонис направил крошечную искру энергии в усилитель боли.

— Сссааахххх! Он был государем! Военачальником! Интриганом! Союзы, заключенные им, до сих пор живы, обеты, которые он принимал, сильнее жизни и смерти. Даже сейчас некоторые обитатели Комморры еще хранят верность старому императору Шаа-дома и навечно связаны с ним самыми грозными из клятв!

— Интересно. Это безусловно проливает свет на вопрос, почему тиран так стремился избавиться от него. Тайные союзники ничего не стоят, когда ты мертв. Хорошо, теперь расскажи мне больше о Разобщении, которое ты, как говоришь, предсказала Иллитиану.

— Возвращение Эль’Уриака неминуемо повлечет за собой Разобщение. Когда я взглянула на его символ, меня внезапно испугало будущее, которого жаждал мечтатель. Мечтатель не побоится разорвать вселенную на куски, чтобы воплотить свой идеал в реальности. Я бы сама была рада уничтожить Векта, чтобы отомстить за Шаа-дом, но цена… цена…

В дверь камеры нерешительно постучали, и острое лицо Беллатониса нахмурилось от раздражения. Он повернулся и распахнул дверь, за которой буквально ползал на брюхе один из его слуг-развалин.

— Простите, хозяин! — развалина заломил руки от раскаяния. — Мы получили весть о возвращении флота налетчиков. Архонт Иллитиан уже сошел с корабля и летит сюда!

— Летит сюда? — с некоторым удивлением произнес Беллатонис. — Это… необычно прямо для столь уклончивой личности. Хмм.

Мастер-гемункул вышел из камеры и плотно закрыл дверь за собой. Он предположил два варианта. Либо миссия оказалась успешна, и Иллитиан везет миропевца прямо к нему, либо план каким-то образом потерпел крах, и архонт желает обсудить альтернативные решения. Ни одна версия, впрочем, не могла адекватно объяснить, зачем Иллитиану терпеть неудобства и риск, связанные с личным визитом. Времени оставалось мало. Маликсиан вряд ли задержится на корабле дольше Иллитиана, хотя необходимость перевезти добычу в Вольеры должна его замедлить. Беллатонис надеялся, что сможет достаточно быстро разобраться с Иллитианом и вернуться в Вольеры до того, как Маликсиан начнет недоумевать, куда подевался его домашний гемункул. Поразмыслив, Беллатонис решил, что лучше всего будет воспринимать грядущий приезд Иллитиана как доброе известие. Он похлопал в ладоши, чтобы привлечь внимание, и суетящиеся развалины застыли на месте.

— Все по местам! Мы должны быть готовы начать процедуру, как только прибудет благородный архонт!

Похожий на пещеру зал захлестнула лихорадочная деятельность.

Когда Асдрубаэль Вект поставил великий город-порт Комморру на колени и сверг благородные дома, он занялся завоеванием всех прочих суб-царств Паутины. Большая их часть приняла вызов и была сокрушена Темным Городом, владевшим, казалось, неисчислимыми ресурсами. Некоторые капитулировали, думая, что могут купить безопасность ценой свободы. Некоторые царства были настолько истерзаны внутренними раздорами и катаклизмами, что поначалу приветствовали захватчиков как спасителей. Многие суб-царства были найдены уже безжизненными из-за Падения или лишений, последовавших за ним. Железный Шип принадлежал к числу последних.

Похоже, обитатели того, что позже назвали Железным Шипом, были немногочисленны, и катастрофический ущерб, нанесенный Паутине во время Падения, полностью запер их в этом суб-царстве. Возможно, некая экстренная ситуация или острый недостаток ресурсов вынудили их принять отчаянные меры, чтобы выжить. Случайно или намеренно, но в конце концов они выпустили в окружающую среду своих владений некую разновидность агрессивно размножающихся наномеханизмов.

К тому времени, как подданные Векта взломали порталы к Железному Шипу, никто не мог сказать, сколько времени проработали крохотные машины и какова была их первоначальная цель. Ясно было лишь, что за долгие века здесь произошла странная, ускоренная машинная эволюция, в результате которой наномеханизмы постепенно превратили практически все, что было в суб-царстве, в скелетоподобные остовы из чистого железа. Первоначальные обитатели Железного Шипа остались, если можно так сказать, в живых, однако то машинное существование, которое они вели, сделало их не слишком похожими на то, чем они были раньше.

Воины тирана безжалостно охотились на металлические отродья и уничтожали их, как только находили, но измененные существа упорно отказывались оставаться мертвыми. В итоге Вект номинально включил суб-царство в состав Комморры, просто чтобы сохранить честь, и отправил разочарованных архонтов на завоевание других, более стоящих земель. Железный Шип стал одним из множества странных сателлитов Комморры, куда жители вечного города обычно побаивались заходить. Экспедиции в такие места обычно были хорошо вооружены и непродолжительны.