Аланар. Тетралогия. - Татьяна Форш

Часть пятая

СВЕТОЧ

Сегодня город не будет спать,

Сегодня он будет болеть дождем.

Свечи зажгутся сами опять,

Чтобы застыть навсегда свинцом.

И загорятся зарницы костров,

Оставив на память лишь пепел и ветра зов.

ГЛАВА 1

– Твою мать! Че, охренела? Куда прешь, шары забычила? Ботами двигай, пока не переехал!

Широко распахнув глаза, я, не в силах шевельнуться, смотрела на заляпанный грязью джип, из окна которого на мою голову несся родной до слез русский мат.

Толян и Петя, не менее ошалевшие, кинулись помогать Велии, перетащившему меня на занесенный грязным снегом тротуар. Выдав напоследок нечто десятиэтажное, джип, обдав нас липкой грязью, укатил.

– Охренеть! – Мои земляки разглядывали все с жадным любопытством. – Братаны, мы че, дома?

– Похоже на Землю!

– Так хорошо русский мат знают только в России! – подвел итог Вася. Присев, он набрал пригоршню грязного снега и, поднеся к лицу, восторженно принюхался.

– Тайна, они здесь! Я чувствую. – Лихорадочно блестя глазами, ко мне шагнул Велия.

– Слава богу, а то я думала, что и четвертый мир окажется пустым. – Лично я ничего не чувствовала, кроме сердца, отплясывающего чечетку в горле. – Нужно узнать, что это за мир. Если действительно Земля, значит, куда-нибудь спрячемся и пересидим, пока не придумаем, как действовать.

– Да, в этом Танюха права! – поддержал меня Толян. – Иначе в ментовке, слава богу если до утра, просидим.

– А топоры на что? – не сильно разобравшись, внес свои коррективы Лендин.

– Это тебе не сказка, а правда жизни! – осадил его Петя. – Пока ты будешь свой топор доставать, в тебе столько дырочек навертят. Так что пойдемте. Че встали, как три травины-коноплины?

Гномы недоверчиво переглянулись, хмыкнули, но покорно пошли вслед за всеми в ближайшую подворотню, а я, настороженно разглядывая серый вечерний пейзаж, вспоминала. Слякоть. Дорога. Утонувшие в сумраке многоэтажные коробки домов, раскрашенные свечками окон. Маленькая девочка, возвращающаяся из школы.

В подворотне мы едва не столкнулись с коренастой бабулькой, тащившей здоровенные бугристые сумки.

– Тьфу, пропасть! – поздоровалась она с нами себе под нос.

– Ой, извините! – шагнул к ней Толян. – Бабуль, а вы не подскажете, что это за город?

Настороженно косясь на наш маскарад, женщина мертвой хваткой вцепилась в ручки авосек и боком начала нас обходить, видимо под шумок надеясь смыться. Парни, оценив безлюдность двора, решительно обступили единственного живого человека.

– Да вы не бойтесь! Мы не психи, и не нарки. Мы из этого… – Толян завертел головой в надежде на подсказку.

– Нас похитили! Террористы! – нашелся Петя.

– Ага, а теперь куда-то завезли и выкинули, – включился Вася. – А у нас ни денег, ни еды! Видите – вещей зимних и то нет!

Женщина немного успокоилась и, смерив всех заинтересованным взглядом, спросила:

– Так, а вы сами-то откуда будете?

Парни переглянулись.

– Из Иркутска. Далеко до него?

– Ого! – Бабулька едва не присвистнула. – Смотря как прикинуть. На автобусе – сутки, на поезде – полусуток, ну а пешком – к маю дойдете.

– У нас горе, а она Петросяна изображает! – не выдержал Вася. – Че, так трудно сказать, где мы?

– Не трудно. Вы в Новосибирске, вот только денег – вам помочь – нету! До пенсии еще дожить бы не мешало. Да! – Бабка оживилась. – Вот эта улица называется Вокзальная магистраль, по ней пойдете и выйдете к вокзалу, а там пост милиции. Уж они наверняка вам помогут. Удачно добраться! Смотрите не заблудитесь.

Проводив мрачными взглядами набирающую скорость бабку, мы, спасаясь от порывов холодного ветра, кутаясь в одежду, прижались к стене.

– А что такое «миллиица»? – не удержался от любопытства Шарз.

– Ничего хорошего! Могу уверить! – фыркнул Вася. – И добровольно мы туда не пойдем!

– Жалко, у нас денег нет, – вздохнула я. – А то бы попробовали добраться ко мне.

Ко мне? А сколько времени здесь прошло с тех пор, как мы нагоняли страху на окрестности моей родной пятиэтажки, магией отпугивая мертвецов? А вдруг в моем доме уже давно живут чужие люди? Ведь я исчезла на шестьдесят лет… Стоп! Шестьдесят лет прошло в Аланаре, а здесь? Здесь прошло всего… два месяца? Не может быть! Хотя…

– А далеко твой дом? – оживился Петя.

– Был дом, – осадил Велия. – Не забывай, что с момента твоего исчезновения все пространственно-временные нити, удерживающие тебя в этом мире, нарушились, и что тебя там ждет – неизвестно!

– И что теперь? Зарабатывать насморк, гуляя при такой погоде? Не забудь, чтобы найти детей, нам нужно одеться, раздобыть денег и на время стать землянами. Чтобы никто ни о чем и не догадался! Потому что в другие миры, магию и магов здесь не верят, а вот в психушку запрут. Так сказать, на всякий случай.

– Хорошо! И что ты предлагаешь?

Я задумалась.

– У тебя еще золото осталось?

Муж кивнул.

– Отлично! Значит, его нужно сдать в ломбард и получить местную валюту!

– Ага, а если оно пробу не держит? – заволновался Толян.

– Пока не обменяем, не узнаем.

– А кто пойдет?

– И главное куда?

– Давайте так. Если это Вокзальная магистраль, то ломбард здесь недалеко. Был. Пойдем мы с…

– А можно взять меня с собой, для разнообразия? – шагнул ко мне Крендин.

– Ладно, пойдем.

– Идите, а мы вас тут подождем. Если замерзнем, зайдем в подъезд.

– Мы быстро, – кивнула я. – Только из двора никуда! Никаких драк, разборок и магии! Особенно магии! И спрячьте оружие!

Заставив Крендина оставить спутникам топор, я взяла у Велии мешочек с глухо звякающими монетами. Выйдя со двора, мы бодро заспешили по тротуару, подталкиваемые резкими порывами холодного ветра.

ГЛАВА 2

Ломбард мы нашли, пройдя метров сто. Яркие рекламные огни игриво опоясывали небольшую, находящуюся с торца обычной пятиэтажки бронированную дверь. За ней оказались мраморные ступени, круто уходящие вниз.

– Скромно у вас живут менялы. В каких-то подвалах! – шагая за мной, удивленно фыркнул гном.

– Крен, во-первых, они здесь не живут. Во-вторых, нам сейчас не до интерьера. Быстрее бы денежку поменять и назад. А то, не дай бог, случится что.

Ступени привели нас к еще одной двери, за которой обнаружился небольшой, отделанный белыми панелями закуток. Покосившись на безучастно сидевшего в кресле охранника, я, цапнув за руку гнома, подошла к стеклянной перегородке и, рассмотрев где-то внизу скромно не замечающую меня девицу, вежливо поинтересовалась:

– Девушка, хотелось бы заложить немного золота. А точнее продать. У меня монеты. Отец нумизмат. Собирал долго. А сейчас времена трудные наступили…

Девица скорчила недовольную мину и, смерив меня взглядом, от которого я ощутила себя нищенкой со стажем, процедила:

– Ну? Что там у вас? И имейте в виду, без пробы – только за триста.

Уже начиная тихо ненавидеть эту особу, я с выражением дебильного счастья на лице высыпала на прилавок с десяток монет и, не разжимая зубов, посоветовала:

– Может, вы сначала все же посмотрите?

Фыркнув, девица взяла один кругляш. Капнув что-то на металл, она с усердием потерла, нахмурилась, снова капнула, потерла и недоуменно уставилась на меня.

– Ну? – не выдержала я.

– Мне нужно позвонить, – сипло выдала она, одной рукой уже сжимая трубку, а второй судорожно попадая в кнопки. Со второго раза ей это удалось.

– Марь Санна! Принесли монету. Держит высшую пробу. – В трубке нервно хрюкнули. – В том-то и дело, что нет. Никакой! И вообще деньги не наши. Там на них кто-то длинноволосый изображен. Кажется, женщина. Угу… Ага… Ладно. – Выслушав инструкцию, девица перевела на меня взгляд очкастой кобры. – Вы под залог или на продажу?

– На продажу!

Девушка повторила мой ответ, молча кивнула и положила трубку на место.

– В общем, начальство ваши монеты купить согласно по пятьсот за грамм. Сколько у вас?

Прикинув непредсказуемость этого мира, а так же возможные предстоящие расходы, я с грустью опрокинула на прилавок весь мешочек.

Девушка повеселела.

– Паспорт.

– А-а, это… вы понимаете… у меня его вчера украли. А в паспортный я еще не ходила… Но как только, так сразу к вам…