День Астарты - Александр Розов

— Во-первых, не шарик, — возразил Ринго, — У нас тут конфигурирующее сужение и из ствола вылетает уже капля с более стабильной аэродинамической формой.

— Ну, значит, ее размажет чуть позже, — ответил экс-коммандос.

— Чуть — это насколько? — вмешалась Екико.

— Не знаю. Но по-любому, очень быстро.

— Ага! — она утвердительно кивнула, — Через четверть секунды. Пуля пролетит около трехсот метров, и перед разрушением будет сохранять скорость около километра в секунду. Энергия 250 джоулей — как в упор из револьвера времен I мировой войны.

— Не продержится эта капля четверть секунды! — уверенно сказал Лаго.

— Догматизм, — парировал Ринго.

— Если вы настаиваете на развернутой критике, то надо подумать, — проворчал Рон.

— Ага, вот с этого бы и начинали!

Йи подвинулась поближе, с любопытством глянула на экран и поинтересовалась.

— А почему из такого короткого ствола дробинка полетит так быстро?

— Это потому, — начала объяснять Екико, азартно рисуя стилосом на экране, — …что в стволе такой формы, давление остается постоянно-высоким на участке….

Лаго, с все возрастающим недоумением, повернулся к Рону.

— Слушай, но это же абсурд, нет?

— А хрен его знает, — ответил экс-коммандос, — Еще полвека назад абсурдом казались стреловидные пули весом полграмма. А оказалось — хорошая штука… В общем, надо посчитать. А потом проверить на макете. Мне так кажется.

— Веселые вы ребята, стрелковые оружейники, — произнес Лаго.

— Если ничего не получится, то мы продадим эту штуку в музей военно-технической херни, — сказала Пума, — Я про такой читала в i-net. Там платят хорошие деньги за толковые вещи. Типа: атомная субмарина — космический корабль, гусеничный танк с крыльями, или кривоствольный пулемет для стрельбы из-за угла. Не прогадаем. Да!

— Вот ты как? — возмутилась Екико, — А спорим на двадцатку, что будет работать?

— Ну, спорим, — невозмутимо согласилась Пума.

Рон «разбил» их руки, закурил сигарету и констатировал:

— Одно хорошее пари уже есть. Значит, три дня прошли не зря. Йи, что скажешь про наших парней? Я имею в виду, ориентацию на местности и технику передвижений.

— Парни хорошие, — ответила туземка, — А остальное… Честно, а?

— Честно, — со вздохом, подтвердил он.

— Если честно, то у нас вот такие дети лучше ходят по лесу, — Йи показала ладонью от земли рост мальчишки среднего школьного возраста.

— Гм… А в чем проблема наших парней?

— Они неправильно дышат, — без тени сомнения, сказала она.

— А ты можешь научить, как правильно?

— Да. Но меня никто не просил.

— Ясно… Пума, свисти в дудку. Сейчас будем дополнять программу.

Через пять минут штаб-лейтенант Мчела и лейтенант Котто были озадачены тем, что следующей ночью их бойцам предстоит учиться подкрадываться к птице Бэ на десять шагов, так, чтобы она не услышала. Тест: убить птицу броском десантного ножа или легкого боевого топорика, или заточенной саперной лопатки (кому что привычнее).

— Азартная будет ночка, — предположила Екико, когда офицеры отправились доводить поставленную задачу до личного состава.

— Я вот чего не понимаю, — сказал Лаго, цапнув с листа еще кусок мяса, — Откуда тут взялась эта птица Бэ? Четвертый день ее жру, а вопрос мучает. Какая-то она не такая.

— Птицы Бэ были всегда, — авторитетно сообщила Йи, — Но в доисторические времена, которые были до моей бабушки, все птицы Бэ ушли в глубокую пещеру и заснули. А потом, когда радуга повернулась на небе, они проснулись. Так про это рассказывают.

Ринго посмотрел на уже по-настоящему утреннее, светло-лазурное небо (как будто рассчитывая увидеть там ту самую волшебную радугу) и тактично заметил:

— В «Ново-гвинейских дневниках» Наллэ Шуанга приводится другая версия.

— Наллэ был на каторге не в Хитивао, а в Папуа, к востоку отсюда, — заметил Рон.

— Ага, — Ринго кивнул, — Все там и началось. Лет 10 назад, какие-то ребята, биологи из университета Окленд в Аотеароа, подняли тему о генно-инженерной реконструкции эпиорниса, нелетающей птицы в несколько раз крупнее страуса, которая еще пол-тысячелетия назад обитала от Мадагаскара до Австронезии. Потом брэндом стало название воромпатра, но это не важно. На том этапе, 10 лет назад, просто выясняли: может ли в современной природе выжить птица такого размера. Не долго думая, эти ребята взяли какую-то плодовитую и скороспелую породу домашних уток, и сделали сотню вариантов особей с так или иначе отключенным геном контроля роста. Законы Аотеароа запрещает выпускать такое на свободу, а законы Папуа — пожалуйста.

— Птица Бэ это просто утка? — удивилась Пума.

— Нет, не просто. Это единственный из вариантов ГМ-уток, который выжил в дикой природе. Точнее, в здешних болотах. Как-то им очень в тему оказались эти условия. Кстати, «птица БЭ» это аббревиатура от «Бета — Эпиорнис». Ну, типа, бета-версия.

Рон покрутил в пальцах сигарету и скептически проворчал.

— Как-то они подозрительно-быстро размножились. Всего за десять-то лет…

— Это же утки, — напомнила Екико, — В 5 месяцев они начинают нести яйца, причем с интервалом меньше недели. И растут, растут, растут…

— К полутора годам они весят до центнера, — продолжал Ринго, — Такая крупная птица может защитить кладку и птенцов от любого здешнего хищника, кроме крокодила и человека. Птицы Бэ живут прайдами, и у их потомства очень высокий коэффициент выживаемости. А когда прайд разрастается, сливается с несколькими другими, и на занимаемой территории им уже не хватает пищи, они срываются в разбойный набег.

— В ночной набег, как говорит Йи, — уточнил Лаго.

Туземка утвердительно кивнула, и хлопнула ладонью по грунту.

— Так! Они идут разбойничать ночью. Те, что поменьше — летят, а большие не могут. Поэтому плывут по протокам, а где-то переходят в брод. Раньше, когда я была еще маленькая, водились дневные и ночные птицы Бэ. Дневных всех перебили. А ночные, наоборот, размножились. Их очень много, но их не легко найти. Вы сами видели. А крокодилы подкарауливают их в некоторых местах. Могу показать. Крокодила тоже можно кушать, только надо правильно приготовить.

— Я умею! — заявила Екико, — Вернее, я знаю, где хороший рецепт из крокодила. Ну, в общем, если мы его грохнем, то я попробую приготовить.

— В какую ночь идем? — лаконично поинтересовалась Йи.

— Сегодняшняя у нас уже расписана, — сказал Рон, — значит, в завтрашнюю… Так, foa! Время! Лаго, Пума, пошли проводить занятия по матчасти. Йи, Екико, Ринго — с вас последние новости по целевому региону.

Galaxy Police Flog. Trolley 1001

30.03.24. Африканский кризис.

Восточная ветка. Архипелаг Чагос.

Trolley-Jockey Элеа Флегг.

Aloha foa! Приветствую пассажиров инфо-тележки номер десять ноль один! У меня херовые новости. Эти долбанные исландские шаманы из «Akureyri Special Military Review», гейзер им в жопу, таки накаркали нам проблемы с Британией.

Теперь все по порядку. В восьмистах милях южнее Индии, сразу за Мальдивами, на седьмом градусе южной широты находится архипелаг Чагос. Это огромная система атоллов и коралловых островов, радиусом почти сто миль. Суши там шестьдесят квадратных километров, но главное не это, а очень удачное расположение посреди трансокеанских маршрутов между Африкой и Австронезией. В позапрошлом веке британцы оттяпали их у французов и с тех пор юзают. Во времена Первой Холодной войны, они выгнали туземцев (около тысячи людей) и сдали Чагос в аренду янки на полвека. За это время, Восточный Блок распался, и аренда перестала быть интересна. Бывшая военная база ВМФ янки стала британской, с контингентом тысячи полторы. А туземцы продолжали судиться против незаконного выселения. Даже британский суд признал, что они правы, но, по обычной оффи-манере, ни фига им не вернули.

С начала нашего века и до сегодняшнего дня, ситуация на Чагосе выглядела вот как: британские моряки сидели в юго-восточном углу этого архипелага, на единственном официально-обитаемом атолле Диего-Гарсиа — подкове 10 миль в поперечнике. На остальной, как бы необитаемой, территории-акватории, резвились морские туристы — чисто по нахалке приходя на лодках с Мальдив или прилетая на флайках еще откуда-нибудь. Британские патрули их лениво оттуда гоняли. Потомки туземцев утратили надежду на исполнение билля суда, и пропали, как казалось, неизвестно куда.

Вторая сюжетная линия. Как я уже рассказывала, в ночь с 26 на 27 марта, с острова Майотте (французского анклава на Коморах) вышел ролкер «Uxias» (порт приписки — Нусибе, Мадагаскар). На нем, как сообщали независимые источники, принудительно вывозились 400 юниоров 11–15 лет, из мусульманских семей Малави. Этих юниоров интернировали оккупационные мпулуанские власти, а затем продали гражданину Меганезии, Наллэ Шуангу (оптом, за 5 фунтов, по сантиму с четвертью за каждого).