Звездные войны - Мэтью Стовер

Капитан Соло был не один на снежной равнине, хотя и не подозревал этого. Когда шквалистые порывы принесли первое снежное крошево, робот-разведчик завис, пожужжал, словно советовался сам с собой. Потом прочертил суставчатыми лапками снег. И медленно опустился на землю. Через миг над ним возникло ровное розовое свечение, прикрывшее его сверху полупрозрачным куполом. А спустя еше немного времени ветер намел поверх защитного поля полукруглый сугроб.

Таунтаун бежал быстро, очень быстро, учитывая значительное расстояние, которое ему уже пришлось покрыть за сегодняшний день по морозному воздуху. Он больше не хрипел, только постанывал на каждом шагу и спотыкался. Хэн чувствовал себя последним подонком по отношению к несчастному зверю. Причем, это чувство преследовало его от самого стойла. Все сложнее было разобрать хоть что-нибудь сквозь снегопад. Каждая тень, каждая темная точка на снежной равнине казалась ему человеком. Но, похоже, единственным живым человеком в мертвом холоде Хота был он сам.

Проклятье! Как жарко. Слепящие солнца ползли к зениту. Песок хрустел на зубах. Он лежал ничком и никак не мог поднять голову, чтобы лизнуть отпотевший бак влагоуловителя. Проклятье! Язык был сухой, как кожа банту… Люк открыл глаза. Вокруг царила темнота, и он понял: ко времени, когда вновь забрезжит свет дня, он станет трупом, нишей для падалыциков. Если, конечно, на этой планете есть падальщики. Скорее всего, его доест очередной снежный монстр. Или тот же самый.

Выныривая из пелены больного сна, Люк заставил себя встать и выпрямиться — только для того, чтобы рухнуть от пронизывающий до костей порыва ветра. Упав, он подумал, что есть во всем этом какая-то насмешка — фермерский мальчишка с жаркого Татуина замерзнет, уснет в ледяных полях…

Остаток сил ушел на то, чтобы проползти еще немного. Люк без сил рухнул лицом в снег. Поземка засуетилась вокруг него, наметая свежий сугроб.

— Я… не могу… — прошептал Люк, хотя вряд ли кто-нибудь мог услышать его слова.

Но ответ пришел.

— Ты должен выжить! — Слова вьюгой зашептали в ушах. — Люк, посмотри на меня!

Люк не мог сопротивляться зову — от него исходила волна Силы.

С невероятным напряжением Люк приподнял голову и увидел сон. Перед ним стоял Бен Кеноби — облаченный в поношенные одежды, в которых ходил по горячей пустыне Татуина.

Призрак заговорил мягко и уверенно — как обычно говаривал Бен.

— Ты должен жить, Люк!

Юный командор нашел в себе силы шевельнуть губами:

— Мне холодно… очень холодно…

— Ты должен отправиться в систему Даго-ба, — невозмутимо произнесла призрачная фигура Бена Кеноби. — Ты будешь учиться у Йоды, магистра джедаев, у того, кто наставлял меня.

Люк сонно слушал, и вдруг рванулся, пытаясь дотянуться, дотронуться до привидения.

— Бен… Бен… — простонал он. Сил не было.

Фигура оставалась неподвижной.

— Люк, — вновь заговорил Бен, — ты наша единственная надежда.

Наша единственная надежда.

Люк ничего не понял. Но не успел собраться с силами, чтобы спросить объяснений. Фигура начала таять. И когда она исчезла, то Люку показалось, что в снежном сумраке он видит приближающегося таунтауна с седоком на спине.

Да, снежный ящер приближался неуверенной поступью. Всадника было не разглядеть, слишком далеко, да и летящий снег мешал рассмотреть.

— Бен?!. — позвал Люк и рухнул без сознания.

Снег, снег — есть ли на этой планете еще что-нибудь, кроме снега и повстанцев? Ветер успел намести большой сугроб над скрюченным окоченевшим телом. Мальчишка, определенно, родился в рубашке. Не споткнись о него таунта-ун, Хэн проехал бы мимо…

— Не-не-не, приятель, — Хэн взывал к неподвижному телу, забыв о том, что сам вот-вот превратится в сосульку, — ты еще пока не умер, верно ведь? Ну дай мне знать, а?

Безнадежно, мальчишка был белый, как снег, и кто-то здорово поработал над его физиономией. Это были даже не царапины — рваные раны. Стараясь не задевать их, Хэн принялся растирать Люку лицо.

— Не делай этого, малыш… еще не время, поверь мне на слово.

Сначала он решил, что ему померещилось. Но Люк застонал, совсем негромко, но вполне достаточно, чтобы прибавить энтузиазма отчаявшемуся было кореллианину.

— Я знал, что ты не оставишь меня здесь одного, — ухмыльнулся Хэн и повернулся к таунта-уну. — Дружище, мы все здесь устали, но сейчас все будет зависеть от твоих быстрых ног.

Он не успел не то что закинуть мальчишку на спину зверя, даже подвести таунтауна поближе и то не получилось. Зверь грустно вздохнул и пошатнулся. Ноги его подкосились, и вот на руках у Соло оказались уже два тела: одно в полумертвом состоянии, второе — Хэн подергал за уздечку, таунтаун захрипел, дернулся и затих, — теперь, похоже, в мертвом.

— Малыш, — сказал Хэн Люку, хотя знал наверняка, что тот его не слышит, — тебе известно значение идиомы «полный абзац»? Именно в нем мы с тобой сейчас и находимся.

Люк опять застонал, почему-то обозвал кореллианина Беном. Бен… Бен Кеноби, старый джедай. Ну, конечно! Наверное то, что Хэн собрался совершить, можно было назвать святотатством, хотя кто их знает, этих лжедаев, для чего еще они могли использовать свое излюбленное оружие? Ну, в зубах они им точно не ковыряли, а… Хэн, заткнись, приказал кореллианин сам себе. Люк потом выскажет все свои «фи», а сейчас его меч — лучший инструмент, чтобы освежевать таунтауна. Простым ножом его можно пилить до утра, а к утру будет поздно… Так-так-так…

Ощущение было странное. Как будто он прикоснулся к проводам под слабым током: рукоять слегка вибрировала и покалывала ладонь. Но светящийся клинок исправно распластал неподвижную тушу; надо было только следить, чтобы не оттяпать себе самому что-нибудь пока еще нужное.

На снег повалила масса дымящихся бело-голубых внутренностей. Хэн сморщил нос. Не многое в Галактике воняет так же гадостно, как кишки и прочая требуха таунтаунов. О-ох, а он-то всегда считал, что таунтауны воняют только снаружи…

— Я знаю, малыш, отмываться мы с тобой будем долго, — Хэн деактивировал меч и принялся запихивать бесчувственного приятеля внутрь толстой, покрытой густым мехом шкуры. — Но у нас нет другого выхода. Уверен, наш старый добрый таунтаун не будет протестовать…

Упаковав Люка, Хэн еще раз вызвал базу. С тем же успехом можно было вызывать Корускант, Оса-риан или Набу. Буран есть буран, а особенно — на Хоте. Небо над головой было уже не просто темным, а чернильно-черным; ветер сбивал с ног, трудно было не то что стоять, дышать — невозможно.

Хэн сплюнул; плевок замерз на лету. Если сейчас же не спрятаться, Джабба сэкономит деньги на охотниках за головами.

Маленький астродроид топтался возле входа в ледяную пещеру, превращенную повстанцами в тайную базу. Ветер ему был не страшен, а на снег он не обращал внимания, лишь иногда крутил головой, чтобы стряхнуть хлопья, залеплявшие объектив. На куполе его головы искрился иней. Маленький астродроид, без устали посылавший сигналы радиомаяка сквозь ночной буран, знал значение слова «беспокоиться», но никогда не применял его к себе. Хотя сейчас его очень тревожило длительное отсутствие Хэна Соло и Люка Скайуокера.

— Ты им ничем не поможешь, — сказал ему Ц-ЗПО. — Пойдем внутрь.

Золотистый робот-секретарь «поежился» и суматошно замахал руками, когда порыв ветра чуть не сбил его с ног. Ему не было холодно, но с программой симуляции не поспоришь. Ц-ЗПО и не собирался. Сейчас соперник у него был гораздо более упрямый.

— Р2Д2, мои сочленения замерзают, — пожаловался он. — Может быть, пойдем внутрь… прошу тебя. Мы еще увидим массу Люка, ты же знаешь. С ним все будет в порядке… ты, глупое ходячее короткое замыкание, с ним все будет в порядке.

Внутри ангара, у ворот, было точно так же холодно, как и снаружи. Принцесса Лейя смотрела на мрачное небо Хота и вздрагивала, когда ветер осыпал ее снежной крупой. Но не уходила. И была на своем посту не одинока; гигант-вуки поднял косматую голову и посмотрел на вошедших в ангар дроидов.

— Р2 не сумел поймать сигнал, — доложил Ц-ЗПО, — но, возможно, его сенсоры имеют ограниченные возможности…

Лейя пыталась уговорить себя, что как будущая королева обязана беспокоиться о своих подданных, но коварный рассудок тут же подсказывал ей, что пропавшая парочка вовсе не ее подданные, а сама она — королева без королевства. Тогда Лейя придумала возражение: как хороший руководитель она должна… тогда почему же ее больше волнует, что может случиться с темноволосым кореллианином, чьи слова далеко не всегда следует понимать буквально?

— Ваше высочество? — сказал подошедший майор; в его голосе слышалось явное сопереживание.