Бортовой журнал 6 - Александр Покровский

При этом все никак не решат: нападать на них в море из космоса или разорять их базы на грешной земле.

Американцы очень не хотят воевать. Они получают свое и в Ираке, и в Афганистане, чего нельзя сказать о наших. Нашим хочется. Всем остальным тоже хочется, потому что пираты покусились на самое святое – на нефть.

То есть все это не за горами. Что-то и сейчас делается, но пока это все больше напоминает театральные декорации к сказке «Малыш и Карлсон»: «Он улетел, но обещал вернуться».

У Сомали не так много портов, так что если блокировать сомалийские суда на выходе из них, то и работы потом по сбору этой мелочи по всему Мировому океану будет меньше.

Тогда и особой необходимости в наземной операции нет – нехай себе плодятся, потому как только сунься с наземной операцией на их территорию, как тут же получишь народно-освободительную войну.

Блокада, спутниковое слежение, наведение, захват – вот и все.

Да, вот еще что. Все эти демократичные передачи пиратов в руки правосудия – это все наземные игры. Со времен Великой Британской империи для пиратов был один закон – уничтожение на месте. Пиратов не перевоспитывают.

Опротивело. Мне опротивело. А вам не опротивело?

А давайте бить друг друга по рукам и попадать только в самые больные места.

Нам не хватает молока и меда. Сначала молочком все сдобрим, а потом медком все смажем, а после – опять молочком. И столько на все это требуется и того и другого – просто беда. На всех не хватает.

А потом – по башке непокорных, по башке, и так по самой что ни на есть башке, чтоб, значит… по башке…

Вот так и движемся вперед.

Все, о чем я волнуюсь, о чем беспокоюсь и что особенно мучит мое воображение, не дает мне спокойно уснуть, это – как бы мне приняться за дело.

Само дело я уже нашел – я буду указывать другим, как им взяться за дело и обустроить страну, но вот взяться за него…

Многое у меня припасено на потребу человеческому роду – в виде мыслей, потоков, маленьких ручейков и бурных водопадов. Все это рождается в глубинах Вселенной, а потом оттуда – из этих глубин – посылается во все стороны, и только незначительная часть попадает на Землю, где совсем уже капелька капает в мой собственный ум. А из этого моего ума – во всеобщее благо.

Ровно в 8.30 утра раздался звонок.

– Здравствуйте!

Я тоже сказал: «Здравствуйте!» – и подумал: «Господи, кто ж это не спит в такую рань?»

– Это вам звонят из шведского института… – названия шведских институтов в 8.30 утра совершенно не сохраняются в памяти. – Не могли бы вы рассказать, над чем вы сейчас работаете?

Видите ли, обычно я сплю обнаженным, и поэтому вопрос этот заставил меня скосить глазки вбок.

– Над чем я сейчас работаю?

– Да.

– Вы это хотите знать?

– Да, если не трудно.

– Отчего ж! М-м-м… я пишу… одну фантастическую повесть.

– Как интересно! Можете о ней рассказать?

– Конечно.

Я надел халат и уселся в кресле поудобней.

Ну, держись, шведский институт, не надо было меня будить в 8.30.

– Называется она «Две тысячи сорок пятый».

– Не могли бы вы зачитать нам хотя бы начало?

– Конечно мог бы. Слушайте.

«И наступил 2045-й год. На Земле остался только один народ и одна страна, потому что все остальные страны и народы давно уже улетели жить на Сириус.

Наш народ остался. И остался он не только потому, что планета Земля – это, собственно, наша Родина и защита ее наш священный долг, но и потому, что не вся еще нефть и не весь еще газ был выкачан из ее недр.

Энергетический хаос, вызванный недопоставками гелия-3, перерос сначала в финансовый, а затем уже и в экономический кризис. Только вчера президент приветствовал с трибуны наших ветеранов по случаю Столетия Великой Победы и возлагал венки к памятнику Большой Вертикали (что когда-то привела нас к тому, что мы остались одни на планете), а сегодня кризис уже бушевал везде. Даже в ноосфере.

Президент нашей страны Двуликий Анус вместе с министром финансов, потомственным экономистом по фамилии Завшивейборода искали пути выхода из создавшегося положения. Рост цены на нефть до двух рублей за баррель мог бы сильно улучшить ситуацию, но она едва достигала 1,9876543 рубля. Снижение добычи до ста миллиардов баррелей в секунду не спасло положение. Под угрозой была демократия и все накопленное до последней капли. Предложение уменьшить НДС на пять сотых процента, чтоб оживить частного предпринимателя, не нашло понимания у министра Завшивейбороды, а его предложение увеличить пенсионный возраст до 105 лет для мужчин и до 110 для женщин были тут же отвергнуты в ходе прямых голосований во Вселенной. Увольнение могло коснуться 140 миллионов человек. Мир застыл в ожидании».

Я позволил себе передохнуть. В трубке слышалось взволнованное дыхание.

– И что потом? – спросили меня.

– Где?

– В вашей повести.

– Потом?

– Да.

– Потом все тоже улетят на Сириус. А на Земле останутся только те, кто не верит в демократию. Они станут добывать метан с открытых помоек. Метана им надолго хватит.

– Скажите, вы еще никому не продали права на эту книгу?

– Нет.

– А что, если мы купим?

– Конечно. Жду.

На этом мы разговор и закончили. Странные они все-таки, эти шведы из шведского института.

Все эти разговоры о великом – это просто пальчики оближешь. Я лично облизываю свои пальчики регулярно. Как только вижу на экране то лицо, что ответственно тут за все, так я сразу же готовлю свои пальчики – сейчас начну облизывать.

А умно-то как! Оборвать его в этот момент значило бы похитить из антологической сокровищницы такую драгоценность, какую туда потом не способно будет вернуть никакое стечение благоприятных обстоятельств.

Так что пусть себе (как бы это помягче) пиздит.

– А у вас есть продолжение?

– Какое продолжение?

– Вашего произведения «Две тысячи сорок пятый»?

– Продолжение? Конечно, есть продолжение.

– Можете зачитать отрывок? Меньше всего я ожидал такого развития событий. Продолжение несуществующего произведения я буду зачитывать по телефону.

– Пожалуйста. Слушайте: «Президент Двуликий Анус обратился с посланием к Законодательному собранию. Обычно такое послание мы слышим только раз в месяц, но теперь оно посылалось каждый час, потому что страна не попадала еще в такое положение, когда все на грани.

Послание поступало сразу в мозг, потому что все послания нашего президента давно уже поступают только в мозг, минуя промежуточные стадии.

Законодательное собрание напряженно работало, слушая эту речь.

Члены Законодательного собрания обычно удерживаются на своих местах специальными захватами, но тут их на месте удерживала сама мысль президента. Они не отвлекались на те видения, что посылала в их ум Великая Матрица, послания которой на этот период были блокированы Высшим Советом.

Высший Совет состоит из действительных членов, давно уже улетевших на Сириус, но здесь, на Земле, остались их клоны.

Каждому члену Высшего Совета и Законодательного собрания можно иметь только по пять клонов, в то время как президенту можно иметь шесть.

Очень много работы, поэтому срок президентства продлен на 25 лет, и ему разрешено иметь столько клонов (что внесено в Конституцию), чтобы успеть везде. Обмен информацией между клонами и настоящими телами осуществляется в 2 часа ночи по местному времени (в Час Быка), и только тогда истинный президент и каждый действительный член начинают обладать всем объемом информации.

Нанотехнологии позволили осуществлять селекцию этой информации на самом мелком уровне, а чтоб узнать, клон перед вами или же действительный член, достаточно коснуться его рукой – произойдет считывание кода со специального чипа, вживленного под кожу в районе затылка каждому жителю страны при рождении.

«Неплановой девальвации рубля не будет!» – сказал президент, и по рядам покатился вздох облегчения. Успел. Успел или сам министр финансов Завшивейборода, или один из его четырех клонов продать акции суриусурян.

Следует объяснить: девальвация рубля проходит всегда планово – раз в сутки отнимаются лишние нули, а тут– не будет ее, внеплановой, успели.

«Фух!» – выдохнули как клоны членов Законодательного собрания, так и действительные члены, и этот выдох немедленно передался всем жителям страны, которые с помощью специального детектора, вживленного в переносицу, смогли проверить, истинный это был «Фух!» или же ложный».

Продолжение следует.

– Спасибо, – сказали по телефону.

– Не за что, – ответил я.

Главное дело заключается в прочистке ума перед применением доказательств.

Какие это доказательства?

Это доказательства подлинности произнесенного слова. То есть это самые главные доказательства того, что все страдания наши не напрасны, все они записаны, учтены, снабжены специальным номером, чтобы потом по этому номеру и выдавать награды за веру и верность.