«Путешествие на Запад» китайской женщины, или Феминизм в Китае - Эльвира Андреевна Синецкая

конце 1929 года в гоминьдановском Китае была образована под патронажем супруги президента республики Чан Кайши – Сун Мэйлин – Женская ассоциация, в которую вошли жёны крупных политических и финансовых деятелей Китая того времени и представительницы из обеспеченных слоёв интеллигенции, получившие образование в западных университетах. Ассоциация китайских женщин, в том числе, обратилась к Центральному Нанкинскому правительству с протестом против многоженства, стремясь инициировать закон, по которому мужья, имеющие больше одной жены, «подвергались бы строгому наказанию вплоть до заключения в тюрьму». Это не только формировало общественное мнение, но и предоставляло женщине возможность защищать свои права через суд. Уже через месяц шанхайская газета писала об иске в 20 тыс. мексиканских долларов, который одна китаянка подала на мужа – студента китайского университета Св. Джонса Хуа Тавэй, поскольку «обнаружила, что муж завёл себе ещё одну супругу, на содержание которой уходили значительные суммы»[275].

Основным полем приложения труда эмансипированных женщин являлась литература, в том числе и публицистика. Но многие, избравшие сложный путь независимого существования, работали учительницами во всё более растущем количестве школ и курсов для девочек. По свидетельству одной из пекинских газет, в 1916 г. были выданы первые лицензии женщинам на занятие медицинской деятельностью[276].

В это же время в Шанхае появляется первый штат женщин-полицейских (китаянок), в обязанности которых входила борьба с женской преступностью[277]. Были организованы специальные трёхмесячные курсы для женщин-полицейских[278]. «Организация… специальной женской полиции даёт хорошие результаты. Было уже много случаев, когда женщины-полицейские вовремя предотвращали совершение преступлений, прежде всего это помогало бороться с соучастницами бандитов, до сего времени бывшими застрахованными от обыска полицией на улице»[279].

В 1930-е годы китайское правительство Чан Кайши активно продолжало проводить реформы, «навеянные влиянием Запада». В том числе «Народный закон» 1928 года, вступивший в действие в мае 1931 года, включал в себя и законы, посвящённые вопросам брака, опекунства и других семейных отношений[280]. Семейные законы являлись калькой с немецких и японских. И это «обстоятельство позволяет лишний раз предположить адекватность и прогрессивность этих законодательных актов» и показывает «степень влияния этих идей на китайский социум», а также «уровень проникновения западных идей в китайское общество первой половины ХХ века»[281]. Отменялось и множество старых закостеневших обычаев. Большим новшеством было уравнение в правах на наследство сыновей и дочерей в китайских семьях. Хотя реально подобные законы не были проведены в жизнь, некоторые китаянки попытались, основываясь на них, бороться за свои права[282].

Зная дальнейший ход развития, в том числе и науки о женщине, то есть теоретического феминизма, на Тайване (и в этом случае можно говорить в некотором смысле о как бы продолжении политики в этом вопросе гоминьдановского Китая), невозможно не согласиться с выводом немецких исследовательниц, что в 30-х годах XX века на территории, подконтрольной Гоминьдану, уровень обсуждения и развития «женского вопроса» в Китае «представляет собой единственный в своём роде феномен, который не находит себе подобного даже в международном масштабе»[283].

Многие авторы (не обязательно сторонники политики Гоминьдана) соглашаются с тем, что эта партия учитывала гендерный фактор, считая его более важным, чем классовый, и создавала специальные женские организации для мобилизации женщин (в том числе и на поддержку фронту), прилагая усилия по институционализации женского движения.

Естественно, некоторые, напротив, относят подход Гоминьдана к «женскому вопросу» элитаристским, призывы, обращённые к женщинам, называют лицемерными, отрицают вклад Национального правительства в образование женщин, подчёркивают, что Гоминьдан «не пользовался поддержкой простых женщин»[284]. Но даже противники Гоминьдана призывают не забывать при этом некоторые объективные обстоятельства, отчасти приводившие к этому: социально и политически активные женщины были, прежде всего, выходцами из среды образованных женщин. А игнорирование условий жизни женщин «в низших стратах» отчасти объяснимо общей националистической направленностью всех преобразований Китая, в условиях которых «появилась тенденция рассматривать китайское общество на фоне внешнего давления как гомогенное»[285].

Представители другой политической ориентации огромное внимание уделяют 1921 году – году образования КПК[286]. Китайские общественные деятели социалистической ориентации дополнили тезис о необходимости введения эмансипации женщин составной частью в национально-освободительную борьбу тезисом о необходимости «введения проблем женского освобождения в русло классовой борьбы», а также тезисом о «неприемлемости лежащего в основе западной культуры постулирования личности»[287]. И поныне сторонники социалистической ориентации （независимо от страны проживания） считают, что женское движение является «частью радикальной исторической силы, которая берёт своё начало в сопротивлении империализму и кончается в социалистической революции». А посему уделяют внимание только антиимпериалистическому и революционному движению женщин [288], поскольку «эти движения имели социальные, политические и экономические последствия как для самих женщин, так и для Китая в целом. Хотя движение за социальные реформы по-своему было результативным, но если сравнивать его с борьбой женщин против империализма и с участием женщин в строительстве социализма, оно представляется не столь значительным, а его последствия несравнимыми с огромными изменениями, происшедшими в Китае после 1949 года»[289].

И коммунистическая партия, и Гоминьдан в той или иной степени поддерживали строительство организаций, идущее снизу, но не исключено, что «обратный подход – когда организация строилась сверху вниз», превалировал. При этом есть мнения, высказываемые отнюдь не противниками компартии, что КПК «чаще» не уделяла внимания при работе с женщинами вопросам их организации[290]. Есть свидетельства, что в Яньани не всё благополучно обстояло с соблюдением прав женщин. Во всяком случае, выступая там 8 марта 1942 года на партактиве, Дин Лин – писательница и общественный деятель («бывшая заядлой феминисткой») резко критиковала отношение КПК к «женскому вопросу», наблюдая в Яньани дискриминацию женщин[291].

На территории, находившейся в сфере действия КПК, также шла законотворческая деятельность, направленная на предоставление женщинам равных прав, во всяком случае, в области брака. Так, после официального учреждения Китайской Советской Республики и Временного советского правительства 11 сентября 1931 года были опубликованы Правила регистрации брака, а 8 апреля 1934 года вступил в силу «Закон о браке Китайской Советской Республики»: провозглашалась свобода брака как для мужчин, так и для женщин; запрещались все браки, основанные на купле-продаже, запрещался институт наложниц, а также обычай отдавать в жёны сыну девочку, взятую на удочерение в раннем детстве; запрещался обычай выкупа невесты, система приданого и система залогов. Брак мог быть заключён только по обоюдному согласию; устанавливался минимальный возраст (20 – для мужчин и 18 – для девушек). Брак регистрировали местные Советские комитеты. Провозглашались равенство мужчин и женщин, защита прав женщин и детей, свобода разводов (одинаковых для обоих