«Путешествие на Запад» китайской женщины, или Феминизм в Китае - Эльвира Андреевна Синецкая

Окончание монархического правления в Китае в 1912 году признаётся многими одной из ключевых дат в истории Китая. Но в рамках темы наиболее интересным представляется следующее. Реформы, задуманные при Цинах, по замыслу должны были привести к изменениям социальной реальности страны, понимаемой как набор материальных явлений: технологий, техники и тому подобного[242]. Но социальная реальность не ограничивается только этим, её вторая сторона – совокупность идей относительно материального мира[243]. И в результате цинские реформаторы спровоцировали, прежде всего, именно изменение второй ипостаси социальной реальности. История общественной мысли Китая новейшего времени полно описана в немалом количестве компетентных монографий. Но нельзя не повторить, что начавшаяся в Китае с конца позапрошлого столетия в полном смысле культурная революция вводила в оборот практически все идеи, сформировавшиеся к этому времени в мировой общественной мысли, и делала их доступными для более широкого круга читателей. А революционный климат, установившийся в стране, способствовал поглощению этих идей с чрезмерным энтузиазмом. Всё это в полной мере относится и к идеям феминизма.

Насколько влияло на формирование феминизмав Китае вовлечение, и относительно широкое, китайских женщин в революционное движение, оценивать сложно. Но начавшееся с Синьхайской революции политическое строительство в Китае вскоре привело и к определённому организационному оформлению, стимулированному сверху, женского движения в стране. Прежде всего, следует отметить создание женских организаций разной политической направленности. Так, при Гоминьдане в 1924 году сформирован Женотдел, при КПК – Союз женской эмансипации (возможно, корректнее переводить как «Союз свободных женщин»?). Существовал ещё и Союз женского равноправия, являвшийся, по определению советской наблюдательницы революционного процесса в Китае, организацией чисто буржуазной (но эта классовая характеристика отнюдь не влияет на сам факт наличия ещё одной организации феминистской направленности).

Эти женские организации проводили большую работу по внедрению идей эмансипации, в том числе – пропаганды новых форм семейного быта. Прежде всего, удалось наладить работу среди той части женского студенчества, которая была уже знакома с западной литературой. Организовывались женские кружки среди студенток. Первый такой кружок был создан в Пекине под лозунгами: «За независимость от семьи», «За самостоятельный заработок». Дело в том, что только зажиточные родители имели возможность давать образование своим дочерям. Но это делалось не для того, чтобы, получив специальное образование, девушка могла использовать свои знания для заработка. Это было бы позором для семьи. Образование давалось девушке для того, чтобы придать ей больше веса в глазах семьи будущего мужа, чтобы с ней больше считались. Студентки хотели самостоятельно зарабатывать кусок хлеба, чтобы быть независимой по отношению к своему будущему мужу, в том числе в случае, если они не сойдутся во взглядах и вкусах[244].

Женская половина студенчества являлась проводником культурных и революционных идей, в том числе эмансипации и развития женского движения. Затем уже с помощью активисток из студенчества работа разворачивалась в больших городах и далёких деревнях, создавались свои ячейки в школах, на предприятиях; агитация и пропаганда велась часто с помощью передвижных театральных спектаклей по многочисленным новым пьесам самих женских агитаторов. И одной из главных задач момента было вытравить из психики китаянки представление о том, что она будто бы низшее существо по сравнению с мужчиной[245].

Культурная революция в Китае

Для развития феминизма в Китае чрезвычайно важное значение имел процесс, происходивший в стране в первой четверти прошедшего столетия и традиционно называемый движением 4 мая 1919 года. Прежде всего, это изменение статуса разговорного языка (так называемого байхуа 白话), на котором издаётся значительное количество газет и журналов[246], в том числе и специально женских. Эти издания «с удивительной наглядностью отразили и демократическое, революционное вторжение в различные области интеллектуальной жизни страны, и сложный характер движения, преследующего цель спасения нации, но изуверившегося в действенности национальных средств и потому обратившего свои мысли к Западу»[247].

Ху Ши и Чэнь Дусю в обращении к читателям журнала «Синь циннянь» («Новая молодёжь») в 1918 году писали: «Старая литература, старая политика и старые этические нормы всегда принадлежали к одной семье; нельзя низвергать одно, сохраняя другое… В этом основная причина неудач реформаторских движений за последние несколько десятилетий»[248]. Необходимо было менять не только ментальность, но и связанный с ней стиль поведения[249].

Именно в этот период в Китае практически рождается журналистика, формируется круг читателей, появляются литературные приложения к журналам. «“Газетная лихорадка”，охватившая студенчество и молодую китайскую интеллигенцию, во многом способствовала формированию [нового] общественного умонастроения»[250]. В Китае активно переводится западная литература, как художественная, так и философская (у одного и того же человека кумиром были одновременно и на равных и Кропоткин, и Толстой[251]). «В переводной литературе искали ответы на актуальные вопросы эпохи, в переводимом авторе – политического союзника»[252]. Идеи Руссо о естественном праве человека на свободу, равенство, революционное раскрепощение индивида опьяняли молодёжь 一 те же самые идеи великого Руссо, вдохновлявшие якобинцев во время французской революции, полтора столетия спустя явственно зазвучали – в статьях разночинной китайской революционной интеллигенции[253]. Западная литература оценивалась многими китайскими просветителями как катализатор развития общества на Западе. Юй Дафу считал, что приход в западную литературу когорты талантов (Гёте 一 в Германии, Байрона, Китса, Шелли 一 в Англии, Бальзака 一 во Франции) необыкновенно активизировал интеллектуальную жизнь Европы и изменил политический климат, что и вызвало Великую французскую революцию[254]. Не исключено, что для развития нового миропонимания и мироощущения в Китае большее значение имели художественные произведения, которые касались острых нравственных проблем и оказались особенно созвучными исканиям среди китайской думающей публики тех лет[255]. Следует особо отметить пьесы Ибсена (тем паче в рамках нашей темы)[256]. В целом «…идейная насыщенность – основное свойство драматургического творчества Ибсена». Произведения этого «властелина умов», «философского писателя», «революционера духа» активно способствовали обретению новой веры, сутью которой было утверждение существования личности в истории, утверждения того, что отныне личность существует «в её абсолютном значении», отныне личность будет восприниматься в её самоценности: приоритетное значение безоговорочно придаётся её правам и нравственным обязанностям, прежде всего, перед самим собой. По Ибсену осваивали тот самый выработанный в европейском Возрождении гуманистический индивидуализм как принцип жизни, когда, прежде всего, значимо решение проблем собственной судьбы, и это становится выше обязательств перед семьёй (что многими негативно оценивалось и оценивается как эгоизм). Наряду с Достоевским и Ницше, Ибсен предстаёт как один из корифеев творчества, которое «рвётся не к ценностям культуры, а к новому бытию». Все его произведения суть «искание