Вне системы - Денис Стуров

— Ну хорошо, ради тебя я сделаю это! Только ты уверен, что голова Дэ Хена останется на месте?

— Да, бля, уверен, ты, главное, не лезь на их территорию, там везде таблички понатыканы, так что дальше, чем можно, не проедешь.

— А кто за письмом придет? — спросил кореец, пальцем тыкая в свою пустую чашку и требуя третий кофе за утро.

Серёга засмеялся.

— Ну, ты же любопытный до жопы, значит, останешься и посмотришь.

Серёга с профессором еще зимой договорились, что если что-то случится и он будет отсутствовать больше трех дней, то постарается кого-нибудь отправить с запиской, а мальчишки каждые три дня будут прибегать к границе резервации к семнадцати часам и ждать новостей.

— Ох, Серёженька! Какие только глупости люди не совершают ради дружбы, любви и из-за своего любопытства. А тут бинго! Два в одном! Ладно, сгоняю. А что в записке-то написано, можно посмотреть?

— Да открывай, конечно.

Кореец развернул листок, записка явно была написана на английском, что очень его удивило, программа в секунду перевела, и он прочитал:

«Дорогой мой учитель! Как вы и предполагали, английский наверняка мне понадобится, 19 мая я улетаю на винодельню “Ридж” в Калифорнию. Прийти проститься, к сожалению, не было возможности. Мое письмо вам передаст мой лучший друг Дэ Хен.

P. S.: Поль, спасибо за все, передавайте от меня огромный привет Софи. Надеюсь, еще когда-нибудь увидимся.

С уважением, ваш ученик Сергей Ушаков».

Дэ Хен быстро прочитал записку, поднял на Серёгу глаза и в упор спросил:

— Серёженька, а ты вообще кто? И какие такие учителя у тебя могут быть в резервации? Как ты, блядь, вообще туда попал? — уже визжал Дэ Хен, переходя в Серёгиной голове на ультразвук.

— Хэнчик, слушай, хлебни кофе, успокойся. Кто я такой, а точнее, что со мной не так, я постараюсь выяснить в Калифорнии. А на территорию резервации я попал случайно, у меня просто каждый день с утра и вечером происходит отключение программы, я могу спокойно обходиться без нее. Когда я на территории резервации, Инессы со мной нет. И, как видишь, голова вон на месте! Мне в то время, когда она отключена, даже лучше, — честно признался Серёга. А вино это, которое Билл выставил на конкурс, с добавлением моей крови.

Дэ Хен сидел, схватившись руками за свою большую голову, и раскачивал ее то в одну, то в другую сторону.

— Ой, божечки ты мои! Вино с кровищей! Фу, гадость-то какая! А ты вообще не человек, а терминатор какой-то, оказывается. Что же это, люди добрые, на свете творится. Слушай, я, может, сплю, и этот кошмар мне просто снится? Ну-ка ущипни меня. Хотя нет, не надо, вдруг я от тебя заражусь, и у меня тоже отключение программы начнется! А я без нее, в отличие от тебя, точно не выживу! Ох! — продолжал стонать и тарахтеть Дэ Хен. — Вот скажи мне, как пятьдесят девять человек, уважаемых, между прочим, во всем мире дегустаторов, могли прошляпить твою кровищу в вине? Хочешь сказать, что они все дураки? Да?

— Нет, не думаю, мне просто кажется, что там добавлено совсем немного, в процессе холодной модерации или еще как, там вообще, может, даже одна-две капли? Хер знает.

— И что, блядь, от этого оно, сука, невероятно вкусным стало, да? Что у него рейтинг в космос взлетел? Там у нас со вчерашнего вечера в Шато все на ушах стоят, всего в этой партии было произведено три бутылки! Одну Билл отправил на конкурс, одна осталась в Шато, а еще одну потребовали отослать в Калифорнию, туда, — и он затыкал своим указательным пальцем в потолок. — Так вот, как только стали известны результаты конкурса, к нам в Шато полетели предложения по выкупу этой бутылки, и знаешь, до какой стоимости торги дошли?

— Какой? — грустно спросил Серёга.

— Да на нынешний курс подороже будет, чем в 2018 продали с аукциона нашу винтажную бутылку пино-нуар урожая 1945 года. А торги-то еще не закончились! Сегодня этот цирк будет продолжаться! Кто, блядь, эту херню с добавлением крови в вино вообще придумал? Наш новатор идей Билл?

— Нет, Миро, когда уезжал, Биллу оставил подробные инструкции, как, куда и в каких пропорциях добавлять.

— Ох, мало того что неизвестно кто, так еще и жулик этот Миро оказался!

Серёга подошел к чуть не бьющемуся уже головой об стол Дэ Хену.

— Хэнчик, ты же понимаешь, что все, что ты сегодня узнал, лучше никому в жизни вообще не рассказывать! А то полетишь за соучастие.

Дэ Хен опять взвыл.

— Да на хер я вообще сегодня к тебе пришел?! Сидел бы спокойно дома! Тебя завтра уже тут и не было бы, можно было бы спокойно на улицу выходить. Нет, блядь, полетел с утра пораньше друга предупредить! Предупредил! Нашел на свою прекрасную жопу приключений! А ты вообще чего сидишь? Время уже девять утра, к двенадцати ты должен быть в Шато, а у тебя вещи вообще не собраны. Давай я тебе, что ли, помогу.

— Ну давай! — согласился Серёга.

Они встали и отправились собирать вещи.

Всего нажитого за жизнь в Вон Романе у него оказалось два чемодана и дорожная сумка.

— Да-а-а, — протянул Дэ Хен, — небогато, я с таким количеством шмотья только на отдых летаю, а у тебя тут вообще все поместилось.

— Ну что, еще полчаса у нас есть, может, по последнему кофе? Когда еще увидимся? — спросил Серёга.

— Да, конечно, четыре кофе за утро для Дэ Хена — это вообще то, что нужно, а потом я быстрее, чем ты летишь на самолете, побегу в сторону твоей Калифорнии, пока где-нибудь по дороге мое сердце не остановится и я не умру. Но что не сделаешь для друга, пошли!

Они вернулись на кухню, Серёга налил Дэ Хену желудевый латте, а себе обычный американо.

Дэ Хен сидел молча, постукивая пальцами по деревянному столу, и явно хотел еще о чем-то спросить.

— Ну, слушай, хватит, давай спрашивай, — перебил Серёга его барабанную дробь.

Глава 7

— Мне вот просто любопытно, а на что похожи эти аборигены, живущие в резервации, они же, наверное, там совсем одичали? Как они вообще могли тебя там чему-то учить?

Серёга засмеялся.

— Да нет, ну, одеваются они все примерно как ты.

— Надо же, аборигены, а вкус есть! Не то что у некоторых, два чемодана почти одинаковых футболок и штанов!