Лгунья - Натали Барелли

– Твое имя не Клэр!

А вот это звучит совсем неожиданно, поскольку меня на самом деле зовут Клэр.

– Я позвонила миссис Картер…

Я чувствую, как у меня внутри все обрывается и что-то стискивает грудь.

– Что?

– Я позвонила миссис Патси Картер. Должна тебе сказать, у меня с ней хорошие отношения. И она сказала, что тебя зовут Луиза!

У нее торжествующий вид. Но я в ужасе сжимаю кулаки. Я так близка к финишной черте и не могу допустить, чтобы сумасшедшая Диана все испортила. Затем вспоминаю, что она не сумасшедшая, что это я представила ее такой, с помощью дохлой крысы и ночных звонков; однако теперь я думаю о ней именно так. Сумасшедшая Диана. Поди разберись! Но я теряю самообладание и с силой тычу пальцем ей в грудь.

– Ты ничего не знаешь. Немедленно оставь меня в покое и больше не смей заявляться сюда, иначе я вызову полицию, это понятно? Я обвиню тебя в том, что ты ко мне пристаешь. Я всем расскажу, что ты – мстительная желчная старуха, которую выгнали с работы, поскольку толку от тебя как от однорукого скрипача, и ты поэтому психуешь! Уйди с моей дороги, Диана, пока можешь!

Опешившая, она кивает и отступает в сторону. С колотящимся сердцем я прохожу мимо, прекрасно сознавая, что мне еще придется иметь с нею дело. Отныне Диана представляет угрозу.

Войдя в дом, я сразу же ищу Ханну – и нахожу ее в маленькой гостиной рядом с прихожей. Она сидит за столом и что-то делает на компьютере. Мия у нее на коленях, она держит плюшевого желто-черного тигра и сосет его ухо.

– Я уже говорила вам, что до того, как попала сюда, работала в цветочном магазине? – спрашивает Ханна.

– Кажется, говорили, – отвечаю я, стараясь не закатить глаза.

– Ну, я тут думала о ваших планах открыть магазин модной одежды. И вы меня вдохновили. – Она улыбается. – На Шестьдесят девятой улице сдается в аренду помещение, идеально подходящее под цветочный магазин. Я подумываю о том, чтобы открыть в нем… но только, пожалуйста, не смейтесь, хорошо? Обещаете?

Я делаю серьезное лицо.

– Даже не улыбнусь. Честное слово.

– Ну хорошо, слушайте: цветы для детей. Я могла бы проводить практические занятия; дети научатся выращивать комнатные растения в горшках. Пока что это весьма туманно, но я в восторге. Как раз сейчас я изучала рынки цветов. И все это благодаря вам. – Затем Ханна обращает внимание на мое лицо и становится серьезной. – Луиза, всё в порядке?

– Ко мне пристала какая-то странная женщина.

У меня на глазах это счастливое, возбужденное лицо становится озабоченным. Я сажусь на стул у стены, рядом со столом. Мия мне улыбается.

Ханна кусает ноготь, хотя только вчера сделала красивый французский маникюр.

– Кажется, я догадываюсь, кто это мог быть… Что она сказала?

– Я как раз собиралась зайти в дом с покупками, как вдруг она подошла ко мне сзади. Положила руку мне на плечо, напугала меня до смерти. После чего сказала: «Не верь ей! Помяни мое слово – она сущая…»

Я умолкаю.

– Стерва? – подсказывает Ханна.

– Да! Как вы догадались? Вы ее знаете? У нее темные волосы, она очень худая, ростом чуть повыше меня…

– О господи! Да, я ее знаю. Луиза, мне так перед вами неудобно!.. Это моя прежняя домработница Диана.

– Неужели? – Я широко раскрываю глаза. – И что с ней случилось?

– Мне пришлось ее уволить. Она отнеслась к этому плохо. Вела себя странно.

– Какой ужас!

– Согласна. Но последние несколько дней Диана не давала о себе знать, и я думала, что она наконец решила оставить меня в покое. Только я расслабилась… – Ханна качает головой. – Но это несправедливо по отношению к вам. Мне очень неудобно, что она к вам приставала.

Я небрежно машу рукой.

– Ой, пустяки! Всё в порядке. Я высказала ей все, что о ней думаю. Сказала больше здесь не появляться. – Я говорю это тоном опытного вояки, покрытого боевыми шрамами, которого не испугает какая-то взбалмошная дура, пристающая к нему на улице. Я хочу, чтобы Ханна считала меня своей союзницей. И своей защитницей. – Может быть, мне следовало вызвать полицию? – спрашиваю я, думая: «Пожалуйста, скажи, что нет!»

– Нет, не нужно. Я скажу Харви, когда он вернется домой. Ждать осталось несколько часов. – Она смотрит на часы. – Мой муж не желал видеть недостатки Дианы из-за какого-то ложного чувства преданности. Но раз она вздумала приставать к вам, полагаю, он должен будет предпринять какие-нибудь меры. – Затем Ханна садится на стул и сажает Мию к себе на колени. – Она дважды звонила сюда, с угрозами. Но Харви не верит, что это была она. Он говорит, что это какие-то подростки, розыгрыш.

– Но как вы поняли, что это была Диана?

– Ох, Луиза, ну вы-то, пожалуйста, не начинайте!

– Нет, я правда хочу знать. Как вы это поняли?

– Я поняла, что это Диана, потому что она слегка пришепетывает. И, как я сказала Харви, подростки, устраивающие розыгрыши по телефону, не назвали бы меня миссис Картер.

И тут раздается звонок в дверь. Мы теряем способность здраво мыслить, обе, потому что Ханна указывает подбородком на дверь и говорит: «Вы откройте», а я открываю дверь, надеясь увидеть на пороге курьера. Но там стоит Диана. Рот у нее искажен, словно от боли, и я кричу: «Убирайся!», стараясь захлопнуть дверь, но она точно сошла с ума. Она лягает меня по ноге и колотит кулаками по двери, крича, словно дикий зверь, посаженный в клетку в зоопарке. Ханна стоит, застыв на месте и прижимая малышку к груди; на лице у нее написан ужас.

– Что вы делаете?!

Диана таращится на нее безумными красными глазами.

– Она плохая! – хрипло кричит она, словно ей трудно говорить.

Ханну трясет.

– Диана! Прекратите! Пожалуйста!

Плач Мии разрезает воздух, и наступает полный хаос; все кричат, и это все равно что пытаться остановить медведя или бешеную собаку. Диана слишком сильна для меня. Это сила ярости – как у того пациента психиатрической лечебницы, который поднял врача над головой и отшвырнул в противоположный конец кабинета. Я отказываюсь от попыток закрыть дверь и встаю прямо перед Дианой, упираясь обеими руками ей в грудь, пытаясь вытолкнуть ее на улицу. Миссис Картер умоляет Диану прекратить, но та ее не слышит. Однако она смотрит на Ханну поверх моего плеча, протягивая к ней руку, словно пытаясь ее схватить; лицо у нее пылает бешеной злостью. Ей отчаянно хочется все объяснить. Хочется, чтобы ее поняли.

– Она плохая! Она врет! Врет! Она не та, за кого себя выдает! Я знаю, кто она такая на самом деле! Лгунья! Лгунья!

– Прекратите! – Ханна кричит и в то же время всхлипывает. Ее трясет