Сказки тамбовской глубинки. Вторая книга. Наставник - Татьяна Анатольевна Нурова

— Вот песьи дети, — выругался Иван Ваныч, чую сегодня будет нам с тобой маетно, и нахлебаемся неприятностей по самое не балуй. Он осмотрел снегоходы, — давно ушли, часа четыре не меньше назад и вдвоем, скорее всего уже мертвы, — огорченно добавил он. — Снова тропинку по осени прорубили сюда, что б можно было зимой на снегоходе проехать. — Среди черных копателей и коллекционеров эта деревня проходит как богатая кладами, и хоть каждый год они здесь гибнут, все равно прут новые идиоты, за сказочными сокровищами.

Им пришлось снять лыжи и с трудом, а и иногда проваливаясь по шею в рыхлый снег пробираться через заграды из сухого леса. Тим уже думал, что они здесь ночевать останутся, как вдруг вышли, или проще сказать вывалились из бурелома прямо к деревне. Перед ними встал черный овал деревни, на проклятой земле не лежало ни одной снежинки, только голая черная земля и на ней тоже такие же под стать низкие почерневшие избы. Тим поежился, ему приходилось видеть черные небольшие проплешины земли, на которых летом не росла трава, а зимой не лежал снег, обычно на таких местах был выход плохой энергии, и обычные люди находиться там не могли, им становилось худо. А тут такая огромная территория, Тим снова поежился, какой же силы был тот чародей, что проклял эту деревню, и что такое могли ему сделать люди, которые здесь жили. От забавы такое проклятие не получиться. Защитная стена тоже была нарушена и слабо мерцала.

Иван Ваныч огорченно вздохнул и поторопил жестом Тимофея, — надо спешить, мертвяки уже, скорее всего, напитались силой и просыпаются.

Иван Ваныч сразу же быстро повел Тимофея к колодцу, показав жестом тихо и бди, а сам не мешкая сбросил рюкзак и стал небольшой острой лопаткой, прочерчивать заново размытые линии огромной пентаграммы, вокруг колодца и знаки, нарисованные в ней тоже. И сразу же посыпал свежие прочерченные линии, каким то порошком, ровненько красиво даже, затем сразу напитывал их силой, даже Тим стоя на расстоянии, ощутил, как от наставника идет поток сильной магической энергии. Тимофея вдруг охватил страх непонятный, иррациональный, казалось, что все здесь пропитано злом, кровь разносила по телу огромные порции адреналина, нервы были на пределе. Небо давило настолько ощутимо, что он несколько раз глянул с тревогой вверх, и казалось, что овал деревушки сжимается, и дома все ближе и ближе подвигаются к нему и скоро они его задавят. Тим крутил головой не зная, откуда придет опасность, обычно он чувствовал, если на него направлена неприязнь или ждет опасность, но все это место было одной сплошной аномалией.

Сначала он услышал тихий шепот, который шел со всех сторон поселения, — Чужие, чужие здесь, здесь чужаки, задержать надо чужаков.

Тут еще Тим услышал скрип открываемой входной двери из стоящего наискось рядом дома. Из двери вышел, странно покачиваясь, свежий мертвяк. Свежий потому что мертвяк был одет в яркий теплый комбинезон и тащил за собой шлем для вездехода, а мертвый, потому что из головы у него торчал топор, тоже яркий, современный с прорезиненной ручкой.

Пока Тим рассматривал медленно идущего к нему мертвяка и, зажав в руках топор, думал, как бы ему его обездвижить, услышал за спиной тихий окрик наставника, — берегись, сзади.

Тим не успел оглянуться, его сбил с ног и повалил второй свежий мертвяк, которого он, почему то, не заметил. Пока Тим, яростно махая топором, отбивался от своего мертвяка, второй с топором в голове резво поспешил к наставнику, но тот ловко подскочил и одним ударом снес мертвому голову, а тело толкнул идти дальше и не мешать ему, сам же продолжил возиться с пентаграммой. Тим своего мертвяка, так отходил топором, что тот теперь напоминал кучу шевелящегося мяса, а сам он был весь уделан кровью и какими — то ошметками и напоминал мясника с бойни. Тим огляделся и похолодел, все двери домов уже отворились, пока он дрался, и много мертвяков хотя и гораздо медленнее свежих, выходили из домов, они были жутко потрепанные, страшные, черные и даже обожженные, — бывшие жители деревни шагали мерно, страшно и неотвратимо в их сторону.

— Куда там фильмам ужасов, против реальной нежити, — вяло подумал Тим, — ведь посмотри на них, они еще и окружают нас.

Тим покрепче прихватил топор и встал, закрывая наставника, хотя понимал, что несколько минут и им уже отсюда не выбраться. Мертвяки их окружали плотным кольцом и могли задавить просто массой, убежать один он еще мог, но бросить наставника, ему это даже в голову не пришло. Неизвестно чем бы все закончилось, но Иван Ваныч успел закончить колдовство, пентаграмма яростно вспыхнула, и мертвяки заметно замедлили ход, но не остановились.

— Ходу, ходу, — тихо шепнул наставник, и они рысью рванули к выходу из деревни, но сразу они не ушли, нужно было еще напитать силой потревоженную защитную магическую стену. Иван Ваныч что то шептал, восстанавливая магическую прозрачную стену, а Тим по кивку вливал свою энергию в готовое колдовство, как когда то с Питиримом, когда он пришел в тайную деревню. Закончив работу, они от усталости просто повалились в снег, и несколько минут лежали молча, бездумно таращась в темнеющее небо, шевелиться сил не было. И хоть они сделали все очень быстро, казалось, что в этой проклятой деревне они провели несколько часов. Мертвяки ходили около стены, тянули к ним руки, но перейти черту не могли, обжигались, если прикасались, и видно было что им это очень неприятно. Свежие покойники тоже уже почти целые, стояли в толпе среди них, пялясь на них белесыми глазами с жадностью глядя на живых Иван Ваныч закряхтел как древний старец и сел медленно подтягивая к себе рюкзак.

— Вот еще две души забрала деревня, — сказал он, — хотя такие охотники за чужим богатством, обычно душу теряют раньше, — и достал из рюкзака пакет с едой. — Перекусим да домой пойдем, хорошо работу сделали.

Тимофей оглядел их одежду, да хорош бы он был в новенькой курточке, Иван Ваныч то тоже весь в крови и грязи оказался, а вроде то он ловко мертвяку голову срубил.

Наставник тоже себя оглядел и сморщился, — вот ведь снова мне не повезло с одеждой, покойник то свежий был и из него кровь, то хлестанула фонтаном и на меня вскользь, но попала.

Тим даже про брезгливость забыл, так есть захотел, только руки снегом оттер, да