Космическая опера - Джек Вэнс

Капитан Гондар отрешенно и грустно уставился на нее.

– На вашем месте,- без всякой жалости сказала дама Изабель,- я бы обратилась к доктору Шенку за тоником. Мне кажется, вы перетрудились.

Капитан Гондар издал неприятный хриплый звук, вскочил на ноги и вышел из салона.

– Странный человек! – заметила дама Изабель.- Что, интересно, его мучает?

Бернард Бикль улыбнулся.

– По-моему, у капитана Гондара небольшое недо могание в связи с тем, что он никак не может дойти, как сказал бы Карвет, до блаженства на "розовых лепе стках".

Дама Изабель возмущенно покачала головой.

– Какая бесстыжая дрянь! Сначала бедный Род жер, а теперь капитан Гондар! – она решительно взя ла подобранные для нее Биклем заметки по Эридану BG12-IV, известному в народе как Жаворонок.- Одна ко полагаю, нам не стоит вмешиваться в это дело,- она углубилась было в чтение заметок, но почти мо ментально подняла недовольный взгляд.- Бернард… вам не кажется, что вы чересчур строги?

Бикль удивленно нахмурился.

– Вы о чем?

– Вы ни слова не говорите о физических условиях на планете, относительно ее особенностей вы заявляете следующее: "Жаворонок интересен тем, что в последние двести лет является исправительной колонией для наиболее закореневших, неисправимых и жестоких преступников в человеческой Вселенной".

Бикль пожал плечами.

– Ну и что? Жаворонок имеет известную репутацию последней инстанции.

– Я отказываюсь думать об этой планете в таком контексте,- возразила дама Изабель.- Многие из этих "преступников" просто жертвы обстоятельств.

Говоря это, она бросила беглый взгляд на Роджера, только что вошедшего в салон.

– В какой-то мере это можно сказать про каждого из нас,- заметил Бернард Бикль.

– Именно это я и имею ввиду! В каком-то смысле я рассматриваю "Феб" как судьбу… но благотворную судьбу. Если мы сумеем убедить хотя бы дюжину осужденных в том, что они не забыты, не заброшены; если после нашего посещения эта дюжина посмотрит на себя новыми глазами, то визит на Жаворонок уже будет являться большим успехом.

– Вашей сентиментальности можно только позавидовать,- сказал Бернард Бикль и с явным сожалением добавил: – Теоретически у меня, конечно, нет никаких возражений против гуманизма.

– Пожалуйста, не относитесь к моим словам так уж серьезно. Сказать по правде, я сегодня просто не в духе. Проблемы так и валятся на нас, мы не достигли и половины того, на что надеялись, и вообще, вся эта затея начинает казаться довольно пустым мероприятием.

– Выступления на Заде отобрали у нас слишком много сил,- сказал Бернард Бикль,-Но одино-два успешных выступления, несомненно, все исправят и поднимут дух.

– Капитан Гондар ведет себя очень странно,- продолжала жаловаться дама Изабель.- Эта планета в Гидре становится для него какой-то навязчивой идеей.

И мне опять доложили, что команда вновь принялась за этот свой ужасный гам, орудуя жестяными сковородками и консервными банками.

– Да-да, "Таф Лак Джаг оркестр",- покачал головой Бернард Бикль с грустным неодобрением.- Я поговорю с главным стюартом.

– Пожалуйста, Бернард, поставьте все на свои места. Мы не можем позволить, чтобы все страдали из-за нескольких безмозглых шутников… Роджер, полагаю, дела с книгой продвигаются?

Последнее было сказано с большой долей сарказма.

– Я делаю заметки,- мрачно ответил Роджер.- Все-таки это очень грандиозный проект.

– Я должна сообщить тебе, что женщина, которую ты притащил с собой на борт, не перестает создавать трудности. И я считаю, что вся ответственность за этс| лежит на тебе… Что ты сказал?

– Я сказал "фантастика"!

– "Фантастика"? Что здесь фантастического?

– Я просто подумал о твоей благотворительности отношении преступников на Жаворонке.

Дама Изабель открыла было тот, чтобы что-то ска зать, но не нашла подходящих слов. После некоторой паузы она, наконец, произнесла:

– Моя этическая доктрина, Роджер, базируется

на принципах ответственности и самоуважения, но это относится только к тем, кто способен следовать этим принципам. И раз уж мы будем останавливаться на Жаворонке, то я хотела бы сделать еще одно замечание. Несмотря на всю свою "благотворительность", как ты соизволил выразиться, я все же остаюсь реалистом и считаю, что все находящиеся на борту корабля должны быть уверены в полной безопасности. Ни при каких обстоятельствах нам не следует брататься с осужденными, приглашать их на корабль, предлагать им спиртное. Мы не должны выказывать ничего, кроме персональной вежливости и доброжелательности.

– У меня и мыслей других не было,- с достоинством ответил Роджер.

– Власти Жаворонка, вероятно, выдвинут примерно такие же условия,- заметил Бернард Бикль.- Колония не является какой-то там крепостью или подземельем, и осужденные пользуются определенной степенью свободы. А мы не хотим, чтобы они сбежали, воспользовавшись нашим кораблем.

– Совершенно верно,- согласилась дама Изабель.- Но я уверена, что, если мы будем соблюдать элементар ные меры предосторожности, то все будет хорошо.

С орбиты в тридцать тысяч миль Жаворонок казался очень большим. Выйдя на нее, "Феб" запросил разрешение на посадку. Почти сразу же к кораблю причалил патрульный катер, и на борт "Феба" высадились четыре офицера. Внимательно осмотрев корабль, они затем несколько часов беседовали с дамой Изабель и капитаном Гондаром о специфике здешнего мира.

– Вы должны осознать, что Жаворонок не похож на обычную планету,- сказал Старший Инспектор, худой седовласый мужчина с висячими усами и черными сверлящими глазками.- Осужденным предоставлена полная свобода на площади почти в десять квадратных миль, на всей территории Стола.

– Как же вы поддерживаете дисциплину? – спросила дама Изабель.- Мне кажется, что четырнадцать тысяч отчаявшихся мужчин, если захотят, без труда одолеют сравнительно небольшую группу административного персонала.

– На этот счет не беспокойтесь, у нас есть свои методы. И смею вас уверить, они достаточно эффективны. У нас большой набор средств электронного наблюдения, наши маленькие электронные пчелки еще ни разу нас не подводили. Мы больше боимся скуки, чем беспорядков; жизнь на этой планете совершенно бесцветна.

– Думаю, что наш визит значительно поможет вам поднять моральный дух,- сказала дама Изабель.- Осужденные, наверное, изголодались по музыке.

Старший Инспектор усмехнулся:

– Мы не такие уж варвары, как вы себе это пред ставляете; у нас есть несколько собственных неплохих оркестров. В конце концов наше общество собрано из всевозможных слоев населения. Среди осужденных есть и плотники, и сантехники, и фермеры, и музыканты. Наши архитекторы – осужденные, персонал наших больниц укомплектован, это тоже сосланные сюда преступники, наши химики и агрономы – осужденные. Мы образуем самодостаточное общество, криминальную цивилизацию, если хотите. И все равно, мы очень благодарны за каждый глоток свежего воздуха, за любую мелочь, отвлекающую нас от наших забот. Поэтому мы безмерно признательны вам за ваше предложение.

– Не стоит благодарности,- сказала дама Изабель. Мы рады сослужить доброму делу. Ну, а теперь, давай те обсудим программу. Я предлагаю "Турандот", Ка валер роз" и "Так поступают все" – в сущности весе лые и забавные вещицы. "Турандот", конечно, немного мрачновата, но она поставлена у нас в таком экстраваган тном духе, что, скорее всего, этого никто не заметит.

Старший Инспектор заверил ее, что в этом отношении беспокоиться нечего:

– Среди нас живет достаточное количество мрачных и странных личностей, так что вряд ли нас можно будет шокировать театральной экстравагантностью.

– Великолепно. Что же, настало время перейти к тем правилам и запретам, которые нам следует соблюдать,- заметила дама Изабель.

– На самом деле их очень немного. Естественно, никакого оружия, наркотиков или спиртного для осужденных. У входа на ваш корабль будет выставлена охрана, и мы настоятельно просим всех вас возвращаться на борт до темноты. В основном, наши осужденные ведут себя хорошо, но порой среди них встречаются неустойчивые или просто недисциплинированные экземпляры, думаю это понятно. Например, мы крайне не советуем гулять в одиночку симпатичным молодым женщинам: они могут встретить намного большее гостеприимство, чем ожидали.

– Я отдам соответствующие указания,- натянуто сказала дама Изабель,- но не думаю, что кто-то окажется настолько глуп, чтобы не подумать об очевидном.

– И последнее: мы всегда запрашиваем точную судовую роль, это для того, что если, скажем, вы приземлились, имея на борту сто одного члена экипажа, то и при взлете у вас должен быть ровно сто один член экипажа.

Капитан Гондар составил судовую роль, и офицеры отбыли на свой катер: Сразу же после этого "Феб" сошел с орбиты и направился на посадку.