Невидимый фронт войны на море. Морская радиоэлектронная разведка в первой половине ХХ века - Владимир Кикнадзе

Огромный поток информации, добываемый станциями, занимавшимися радиоразведкой, и дешифруемый на станции в Шпитгамне, по-прежнему стекался помимо разведывательного отделения штаба флота в оперативное управление штаба Службы связи в Ревеле. Последнее к лету 1916 года насчитывало уже 8 штаб-офицеров и одного флаг-офицера из офицеров по адмиралтейству[246].

К июлю 1916 года радиопеленгаторная сеть расширилась после установки радиопеленгаторов на о. Аспэ, в Люперте, Пернове (Пярну) и второго радиопеленгатора в Кильконде. К этому времени на Балтийском театре было уже 10 радиопеленгаторных станций. Увеличение их количества повысило точность местоопределения объектов разведки, позволив даже определять в некоторых случаях направление движения немецких кораблей. Все радиопеленгаторные станции были разбиты на группы. Для одновременного радиопеленгования (централизованный метод) группы были связаны между собой проводной связью. На северном побережье Финского залива были созданы две группы радиопеленгаторных станций, действующих централизованным методом пеленгования: Ганге, Утэ, Геншер и Аспэ, Люперте; на южном побережье – также две группы: Гапсаль, В. Дагерорт, Шпитгамн и Пернов, Кильконд[247].

Оправдала себя и практика прикомандирования специалистов-разведчиков в состав походного штаба сил флота. Например, во время попытки летом 1916 года группы русских миноносцев («Новик», «Победитель» и «Гром») захватить под шведским берегом караван торговых судов офицер разведывательного отделения штаба флота, находившийся на флагманском корабле, точно определял все параметры его движения, дешифруя перехваченные радиограммы[248].

Следует остановиться и на проводившихся на Балтике в 1916 году опытах Н.Д. Папалекси[249] и П.Е. Стогова при участии Ренгартена по организации радиосвязи с подводными лодками, находящимися в подводном положении. Кроме прочего они показали возможность даже в погруженном состоянии осуществлять на подводной лодке радиопеленгование: «находясь на подводной лодке на Ревельском рейде, погрузившейся в воду с перископом (на 30 футов), на расстоянии 45 миль… наблюдая силу приема на циркуляции, довольно точно получали пеленг на береговую радиостанцию»[250]. По сути, речь идет о планомерном развитии способов морской РЭР.

Не менее значимы были результаты работы радиоразведки Балтийского флота и в 1917 году. Уже с начала августа от радиоразведки стали поступать сведения о подготовке германским командованием операции по захвату Моонзундских островов во второй половине сентября, благодаря которым удалось достаточно точно определить замысел и сроки проведения операции[251].

Спустя несколько лет после Первой мировой войны первый начальник Службы связи на Балтийском море Апостоли дал высокую оценку деятельности радиоразведки: «Теперь, когда уже с достаточной подробностью разобраны и изучены все детали мировой войны, не приходится отрицать, что Служба связи принесла всем флотам огромную услугу. По признанию иностранцев, особенно это сказалось на Балтийском море. Иностранцы прямо были поражены совершенством Службы связи в нашем флоте. Я думаю, что не ошибусь, сказав, что наш флот с первого же дня войны был в курсе многих планов противника и, благодаря этому, вовремя их расстраивал…»

Использование российским императорским военно-морским флотом сил и средств радиоразведки на Балтийском море оказалось чрезвычайно эффективным в немалой степени благодаря аналитическому уму начальника Службы связи Балтийского флота капитана 1 ранга Непенина, назначенного в 1916 году на должность Командующего Балтийским флотом. Высокий уровень использования результатов разведывательной деятельности на флоте, которой в 1916–1917 годах руководил его сподвижник в деле создания радиоразведки на Балтийском флоте – начальник разведывательного отделения штаба флота капитан 1 ранга Ренгартен, подтверждается свидетельствами современников: «А.И. Непенин до предела отточил свой дар создавать полную картину перемещения вражеских кораблей, а по ней угадывать планы и намерения врага. Непенин мог осуществить эту задачу… на основании [дешифрования немецких радиограмм и пеленгов, получаемых станциями пеленгации. Его прогнозы передвижений противника, порой чуть ли не взятые с потолка, почти всегда оправдывались… Флот не проводил ни одной операции, не получив сперва подробнейшей и почти всегда правильной интерпретации Непениным сведений о нужном регионе»[252]. Современники-специалисты и в советское время по достоинству оценили вклад в развитие морской РЭР обоих офицеров: «Радио-разведка… возникла и сорганизовалась естественным ходом вещей, путем импровизации, энергией и трудами двух личностей – флагманского радиотелеграфиста флота Ренгартена и начальника Службы связи Непенина»[253].

Помимо разведывательного обеспечения отечественного флота балтийская радиоразведка добывала и ценные сведения для союзников. Например, русское морское командование неоднократно предупреждало англичан о готовившихся налетах немецкой авиации. В 1916 году отечественная морская радиоразведка получила «восторженный отзыв» со стороны английского адмирала Филимора, лично ознакомившегося с ее работой. Надо отметить, что и британцы добросовестно делились с русским морским командованием своими открытиями и достижениями в области радиоразведки, а также некоторыми ценными документами, попадавшими им в руки с захваченных немецких подводных лодок и иным путем[254].

В ходе Первой мировой войны на Балтийском флоте сложилась следующая организация распределения разведывательной информации, в том числе и сведений радиоразведки. Радиоразведывательная информация, предварительно обработанная на Радиостанции особого назначения в Шпитгамне, поступала в разведывательное отделение штаба флота и в оперативное управление Службы связи. В этих органах одновременно каждая дешифрованная радиограмма внимательно прочитывалась и оценивалась. При этом содержание наиболее важных из них докладывалось командованию немедленно. Прочие приобщались к остальному разведывательному материалу, подлежащему обработке. В случаях, вызывающих сомнение, разведывательное отделение штаба флота и оперативное управление Службы связи обменивались друг с другом мнениями, иногда запрашивая РОН и ставя задачи по доразведке. Выводы обоих разведывательных органов по материалу несрочного характера за сутки докладывались каждый день утром как командующему флотом, так и начальнику Службы связи[255].

На основании сведений радиоразведки, наблюдательных постов, авиации и метеобюллетений оперативное управление Службы связи ежедневно составляло по установленному макету оперативную сводку, издававшуюся в ограниченном количестве экземпляров. В нее включались сведения следующего характера: метеорологическая и навигационная обстановка на театре; минная обстановка; сведения о неприятельских и данные о местонахождении своих подводных лодок; оборудование морского театра военных действий (МТВД); сведения об изменениях и неполадках в Службе связи; сведения о происшедшем на МТВД за истекшие сутки; сведения о противнике – изменения в составе и дислокации сил, места обнаружения боевых кораблей и соединений противника, а также сведения об их движении. Ежедневная сводка оперативного управления составлялась в рукописном варианте к 12 ч и после утверждения начальником Службы связи размножалась на ротаторе, к 17 ч рассылаясь адресатам[256].

Разведывательное отделение штаба флота издавало сводку один раз в одну-две недели, причем еще более ограниченным тиражом. Редактировал и утверждал ее флаг-капитан по оперативной части. Материалом для сводок разведывательного отделения штаба флота служили сводки оперативного управления Службы связи, агентурные донесения, донесения кораблей и подводных лодок, сообщения ставки, Морского генерального штаба, штаба фронта, бюллетени Министерства иностранных дел, показания пленных и материалы иностранной прессы. Кроме сведений вышеуказанных источников сводки разведывательного отделения включали также оценку командованием обстановки за рассматриваемый период, ближайшую и дальнейшие задачи, а иногда – критический анализ действий своих сил и противника. Сводки оперативного управления Службы связи и разведывательного отделения штаба Балтийского флота являлись совершенно секретными документами и направлялись в ставку, в Морской генеральный штаб, в штабы фронта и 12-й армии, начальнику Службы связи и старшим флагманам[257].

При этом особо трепетно русское командование заботилось о том, чтобы не скомпрометировать деятельность радиоразведки. Сведения об организации радиоразведки, способах и методах ее работы доводились до ограниченного круга лиц. Размножение кодов и шифров противника было подвергнуто строгому контролю: выдача их, а также карт квадратов и других наиболее важных секретных документов, связанных с радиоразведкой, осуществлялось в очень редких случаях. Тем не менее, уже после войны было признано, что этих мер было не достаточно. Если тайну радиоразведки удалось сохранить, то это объяснялось «скорее счастливой случайностью, чем действительно вполне законченным и удачным разрешением этого важного вопроса»[258].