Ведьмочка для художника, или Возвращение в Мир Мечты (СИ) - Хайруллова Регина

И откуда вообще взялся этот камень? Будто нарочно его поставили здесь — не с тех ли сказочных гор? — как монумент, как символ стабильности и покоя, которых сейчас так не хватало им с Мирой.

Как лучше понять и уравновесить друг друга? Как стать ещё счастливей и сильней?

Артур задавал себе эти вопросы, а кисти в обеих его руках касались и касались камня, и неясные мшисто-узорчатые цветы и листья из трещинок проступали всё отчётливей, и в момент, когда их осветил луч местного солнца — в тот миг Артур ощутил мягкое тепло внутри, в самой груди, и такое счастье наполнило его, что он закрыл глаза и продолжил творить из глубины этой благодати.

Глава 36. Легенда

— Наш Мир Мечты, как ты, наверно, уже поняла, — начал Хранитель, взяв в руки клювоподобную маску и снова бросив её на землю, — лишь один из миров, как и твой земной. Да, мы более развиты, но и у нас свои проблемы. Есть и иные края. Их бесконечно много, и некоторые верят, что дорога в Пустоту тоже ведёт в места, где обитают пока недоступные нам существа. Подобно тому, как люди не могут себе вообразить, что у нас живут драконы, так и мы не можем представить их созданий.

Тут я захотела возмутиться. Как это люди не знают о драконах? И о ведьмах знают, и о грифонах, и вообще о многом, и сколько всего написано, и нарисовано, и сколько скульптур, легенд. Да и сам же он бывал на Земле, где его память?

Но спокойнее. Путь он рассказывает дальше.

— И из семени этого появилось древо Тар-дан, — продолжал Хранитель, и только тут я поняла, что всё-таки прослушала половину. Но да ладно, перешли как раз к самому интересному. — Оно подобно нашему Древу Познания, но куда мощнее, и оно держит на себе миры, что висят на нём, подобно плодам. В верхней части, в Кроне, расположены светлые миры, в Корнях же — тёмные. Мир Мечты посередине, — сказал Хранитель и тяжело вздохнул.

Похоже, он устал. Я тоже, если уж честно. Я так давно бегаю в поисках истины, что едва не позабыла об отдыхе и удовольствии. А ведь я хочу наслаждаться жизнью прямо сейчас. Вот договорим, вернусь к Артуру. Полетим в прекрасное место вроде тех гор, где мы недавно побывали. Или в городок поедем какой-нибудь уютный. Тихий такой, с улочками мощёными, с мостиками влюблённых, с кирпичными домиками. Где всё такое милое и доброе, что мы сразу почувствуем себя лучше.

Я поглядела на Соломона. Он прикрыл глаза и раскачивался на ветру. И даже улыбался, слушая легенду.

— За равновесием следит Странник в плаще и с мечом. Есть и Ехидна — ведьма, обитающая в корнях Тар-дана. Она поистине прекрасна, один лишь раз я видел её, и с этой красотой не смогла сравниться ни одна женщина. Даже моя Мари. Ехидна бывает недоброй, она похищала наших путников, которые отправлялись в Корневые миры… И ещё она любит этого Странника. А он — её. Но…

Она пока несчастна.

Это я поняла сразу, как только Хранитель заговорил о Ехидне. А ещё осознала, что могу помочь ей исцелиться, как помогла ему. И наконец-то считать себя по праву особенной. Не бояться, что я всё выдумала, что просто хочу быть не такой, как все — а действительно быть другой. Я хочу стать ещё более доброй, светлой и сильной.

Но главное, что я теперь — это я. И другой такой нет. Ни у кого больше нет Соломона и нет такого коня, сотканного из ветра. И Артур только у меня есть такой. А я — у него.

Я внутренне окликнула ветер, и он поднял вокруг мелкие камни. Теперь я управляю своим даром. И я хочу применить его во благо.

А Хранитель всё говорил и говорил что-то, но это было лишнее. Я поняла суть. А ещё я полностью простила его. В тот самый миг, как пожелала добра ему.

— И ты подобна по силе Ехидне, даже сильнее, быть может, но по-другому. Ты светла, а она несчастна…

— Благодарю, Хранитель, за то, что рассказали мне больше. Вернуть вас на Совет? — спросила я, перебив его речи.

— До чего нелепо, — устало сказал он и прислонился к дереву, где сидел Соломон. — Девчонка хочет помочь мне, Хранителю Города Мечты. До чего нелепо, — повторил он и подошёл ко мне. — Ну вези, раз так.

Глава 37. Спираль

Но где же остальные ведьмы? Почему в Мире Мечты они настолько нечасто встречаются, что Хранитель не сразу понял, в чём дело?

— Соломон! — позвала я, и летучая мышь, сидевшая на плече Хранителя, открыла глаза и перелетала поближе. Хранитель оглянулся, ничего не понял и устало опустил голову в маске. Он, видно, дремал. На такой-то высоте. Это как же надо было утомиться? На всякий случай я замедлила бег коня и пристегнула Хранителя чем-то вроде ремня безопасности, который соткала из воздуха. — Соломон, — прошептала я так, чтобы ветер приглушил мои слова, — где другие ведьмы в Мире Мечты?

— Они пока спят, Мирослава, — протянул Соломон, зевая и прикрываясь перепончатым крылом. И он совсем размяк.

— Это как?

— Пока силы дремлют в них. Это случилось так давно, что никто и не помнит почему… — сказал он и снова зевнул. Я тоже захотела спать. — Было вот что: Костёр горел долгие-долгие годы, и он сжигал то, что могло помочь пробудиться и добрым силам. А потом его затопили на время. Тогда ваш возлюбленный был стражем, Мирослава.

— Как же так? — Я вдруг вспомнила, что Хранитель уже рассказывал про этот Костёр и что Артур недоглядел за ним. — Выходит, что если бы не он, я бы не стала ведьмой?

— Вы ею родились, Мирослава. Но сами не ведали о способностях, — Соломон потянулся крыльями и встряхнул головой. — Они были слишком несильны. Но вот то, что мешало, исчезло. И вы пробудились.

— Значит тогда, на Земле, это и вправду всё было? А я-то считала, что это моё воображение, что фантазии у меня такие яркие, что я не с ветром говорю, а так просто, выдумываю. Знаешь, я ведь и в книжку написала о своём приключении, и Артур там есть, и вообще много всякого хорошего там есть, я как вернулась, так и стала писать… И в Мир Мечты, значит, я оба раза попала по своей воле? — добавила я, чуть подумав.

— Конечно, Мирослава. Вы сами хотели.

И я вспомнила. Первое путешествие. Тогда, много-много лет назад, я желала сбежать из своего мира, и мне дали такую возможность. Я словно внутренне призывала несчастье, отыскивала всё нехорошее, будто предчувствуя его, но на деле — неосознанно хотела уйти. По глупости я делала это. Теперь я бы хотела передать себе тогдашней больше осознанности, больше понимания и ответственности за слова и мысли. «Будь добрее, береги себя, и всё будет хорошо, — говорю я той, что стоит на краешке жизни, на том самом краю собственного света, что ступает по нему и оскальзывается, и камни осыпаются под теми ногами. — Я люблю тебя ту, я люблю. Так живи».

Я вдруг ощутила, как внутренне перенеслась к себе той, давнишней и совсем другой, пока глупой и неосторожной. Я коснулась себя в том страшном урагане и окружила защитой и добром. «Всё будет хорошо», — прошептала я себе той. И она услышала. Она открыла глаза и почувствовала мою любовь — а я ощутила её благодарность. Наши добро и Свет… Оно замкнулось, оно по спирали пошло вверх и…

Так вот почему я тогда спаслась… Так вот кто…

— Возвращайтесь, Мирослава, — сказал Соломон, и я открыла глаза. Мы по-прежнему летели, и конь сам отыскивал нужную дорогу. В груди у меня вдруг затрепетало что-то, беспокойно забилось. Я узнала своё сердце. — Всё хорошо, Мирослава. Всё будет хорошо. Вы сделали правильно.

— Знаешь… — начала я, но тут же перестала. К чему вопросы об этом? Я и так знаю, что оно истинно. В груди стало спокойнее. — Да, ты прав. Я вернулась, я здесь. Знаешь, я а спросить хотела, разве Костёр можно затопить? — слишком громко сказала я, так что Хранитель услышал.

— Только на время, чтобы чуть ослабить. Он необходим нам.

— Да, это правда, Мирослава, — добавил Соломон и прикрыл глаза.

Дальше мы летели молча.

Глава 38. После Совета

Конь остановился на том же месте, где проходил Совет. Но там уже почти никого не было, лишь вдалеке мелькали смутные фигуры в развевающихся мантиях. Громадной расщелины, из которой вышли хранители, тоже не осталось. Вообще всё говорило о том, что им надоело нас ждать, и они просто разбрелись по своим делам.