Торжество справедливости - Юрий Иванович

При простых тренировках бойцов дивизиона просто спасали из неприятной ситуации, и они продолжали преодолевать дистанцию. Если, конечно, были в состоянии это сделать.

В нашем же случае всех предупреждали сразу: вмешательство спасателей ведёт за собой автоматическую дисквалификацию участника и снятие его с экзамена на выносливость и ловкость. Именно так официально называлось наше сегодняшнее испытание. Но уж я – то не сомневался: помощь спасателей мне не понадобится. И я покажу сегодня лучшее время. Потому как рисковать и притормаживать не имело смысла. Только двадцать человек, показавших первые результаты, выходили на последний этап соревнований. Двадцать – с сегодняшнего забега, и десять человек – с завтрашнего. Так как завтра полосу препятствий проходило в два раза меньше участников, и в их числе как раз те, кто участвовал во вчерашнем приёме. Именно вчерашний приём оказался последним. Если кто из аристократов опоздал на Оилтон, но всё же попробует подать заявку на участие сегодня, его ждёт только участь зрителя.

Таких опоздавших Патрисия вообще за мужчин не считает! – подумал я, в последний раз проверяя затяжку ремней, качество липучек и прочность молний комбинезона. А через пару секунд вышел на площадку старта, приложил номерной медальон с чипом к фиксирующему устройству и без раздумий прыжком пересёк светящуюся линию. Вводя своё тело сразу в режим полной самоотдачи и максимальной концентрации.

Если бросить взгляд на весь участок полосы препятствий сверху, то он смотрелся как большой квадрат со стороной в километр. Весь квадрат был разделён высокими пластиковыми стенами на коридоры шириной чуть меньше пятидесяти метров. Пробежал первый километр – поворот направо на сто восемьдесят градусов. Ещё километр – поворот налево на сто восемьдесят градусов. Это, конечно, в том случае, если бежать по прямой линии. Тогда вся трасса составила бы двадцать не слишком трудных, почти разминочных километров. Но бегать по прямой здесь не приходилось. Порой надо было метаться по всей ширине коридора в попытках найти приемлемый выход. Иногда и возвращаться, если некий проход заканчивался тупиком. Но если кто-нибудь видел другого участника, на всей скорости бегущего навстречу, то это вовсе не значило, что впереди тупик. Чаще там оказывалось непреодолимое препятствие в виде очень глубокой ямы с отвесными стенами или реки с бурным потоком, который мог отбросить не только назад, но и вообще в предыдущий коридор. Течение в этом освежающем, но и очень коварном потоке было только встречное. И более приемлемым вариантом считалось вернуться и найти обход. Ведь предусматривалось, что каждый участок пути имеет не менее трех вариантов его преодоления.

Ну а прыгать на большие расстояния я умел превосходно. И уже только в этом, как я надеялся, создал себе солидную фору во времени. К тому же главную надежду я возлагал на финишный участок полосы препятствий. Там над поверхностью располагалась горизонтальная лестница, цепляясь за перекладины которой руками можно было пересечь целый коридор поперёк. А то и все четыре последних. Но сделать это до сих пор не удавалось никому. А все из-за усталости, висящих на теле тяжестей и полуметрового расстояния между перекладинами.

Лишь немногие преодолевали первую четверть. За всю историю создания дивизиона всего лишь несколько десятков бойцов доходили до середины. И лишь три человека проходили дистанцию в три четверти. И этих троих звали: Николя, Гарольд и Тантоитан. Первый – работал сейчас в глубоком подполье. Второй – никак не мог вырваться с древней и легендарной Земли. А третий – вообще прятался под чужой личиной и прикрывался чужим именем. Но, по всеобщему мнению, отсутствовали все трое.

Лестница была интересна ещё и тем, что попасть на неё можно было только в одном месте – за четыре коридора до финиша. А вот спрыгнуть по желанию – только в трех местах: на мостики, ведущие к последующим коридорам. Если же участник срывался вниз между этими мостиками, то падал все в тот же злополучный поток, который выносил его обратно, аж в шестой по счёту от финиша коридор. Раньше выбраться из потока было невозможно из-за отвесных и гладких стенок. Поэтому каждый понимал: лучше не рисковать. А я тоже понимал: с Булькиной помощью я имею шанс установить уникальный рекорд трассы. Мне надо было только правильно раскачивать тело, сохранять общую амплитуду движений и координировать скорость продвижения. Самое главное – жёсткий захват перекладины – выполнял Булька. Основную часть своего тела он распределил у меня под мышками. Усилив заодно своей плотью и кисти моих рук.

Как раз напротив последних пяти коридоров и располагались основные трибуны для командного состава. Вернее, даже не трибуны, а отлично оборудованные наблюдательные пункты с десятком экранов, на которых можно было следить за всеми перипетиями прохождения полосы препятствий.

И когда я вышел к началу горизонтальной лестницы, то увидел, что «трибуны» переполнены. Народу там собралось просто невероятное количество. Но мне и десяти секунд хватило, чтобы рассмотреть там и принцессу, и самого императора Януша Второго. Вот уж не ожидал, что и он проявит интерес к сегодняшнему туру. Хотя никто другой в мире не отказался бы посмотреть на такое зрелище.

Передо мной на лестнице передвигались сразу три участника. Проходя соответственно первую, вторую и третью четверти. Узнать их было весьма проблематично из-за налипших на них слоёв грязи. Да это было и несущественно на данный момент. Начав движение без долгих раздумий, я тем не менее отлично видел двигающихся впереди конкурентов. Первой рухнула вниз извивающаяся фигура в маскхалате на первой четверти. С «трибуны» послышались залихватский свист и улюлюканье. Буквально через пару секунд второй из участников успешно завершил свою вторую четверть, ловко спрыгнул на мостик и рванул в оставшиеся два коридора. А вот самый дальний участник упорно двигался к третьему мостику. Чертовски, просто невероятно силён оказался парень. Да ещё и на «трибунах» стали так рьяно за него болеть, что он на какое-то время даже ускорился. Но, видимо, риптона у него в помощниках не было, и перекладин за двадцать до мостика он выбился из амплитуды раскачивания и чуть ли не остановился, перехватывая каждый раз рукою лишь со второго маха тела. На «трибунах» стали громко считать перекладины, оставшиеся до спасительного, мостика:

– Восемнадцать!.. Семнадцать!.. Шестнадцать!..

На пятнадцатую перекладину участник вошёл уже в достаточном махе и последующие десять прошёл довольно ровно и с хорошим временем. Болельщики стали чуть ли не реветь от восторга, совсем не смущаясь ни присутствия рядом императорской семьи, ни своих высоких званий, титулов или общественного положения.

– Шесть!.. Пять…

Но вот дальше дело не пошло. Рука претендента соскользнула с пятой перекладины, и он обессиленно повис на шестой. Ещё, правда, сделал несколько попыток раскачать тело и перехватить такую вожделенную, но такую недосягаемую часть лестницы. А ещё через две секунды громкий вздох общего разочарования и сочувствия сопроводил падающее тело. Свистеть и улюлюкать никто не стал – парень и так совершил почти невозможное. Проследив взглядами за уносимым водой телом, публика переключила все внимание на меня.

– Ещё один!

– Уже прошёл первую четверть!

– Как здорово идёт! Словно шагает по дорожке!

– А кто это?!

– Неужели никто не узнает?

– Да ведь это барон Аристронг!

– Точно! Давай, Артур!

– Вперёд! Жми! Отлично идёшь! Так держать, барон! Покажи им всем! Вперёд, Артур!

Выкрики поддержки и поощрения слились в один громкий гул. Но приятно было чертовски. Как всё-таки меня любят! Вернее, не меня, а…

И вот тут-то и пришла мне в голову странная мысль. А вдруг я добьюсь руки принцессы именно в этом облике? А вдруг к тому времени так и нельзя будет открыть своё истинное имя и лицо? А жениться-то придётся! И что тогда делать? Неужели я так и лягу на брачное ложе в чужом образе? А Патрисия так никогда и не узнает всей правды?!

«Прекрати! – заорал на меня риптон. – Тебе больше заняться нечем в такой ответственный момент?! Я ведь тоже не железный! Может, соизволишь хоть немного мне помогать? У меня, кажется, тоже силы кончаются…»

Вот тебе и проблемы! Конечно, стальной прут согнуть или просто повисеть на перекладине неизвестно сколько – это нам раз плюнуть. Но ведь позади такая неимоверно сложная дистанция, да ещё на моём теле дополнительный груз в виде муляжей амуниции. И не следует забывать, что наш общий вес двух разумных особей превышает сто тридцать килограммов. И на такой длинной лестнице усталость уже к середине её прохождения начинает увеличиваться в геометрической прогрессии.

Но усилия мы соединили. Вернее, добавили. И прошли третью четверть в хорошем стиле. Под восторженные выкрики болельщиков-мужчин и радостный визг болельщиц-женщин. Который вообще-то раздражал. Неужели они думают, что невероятный звук, исторгаемый из их красивых ротиков, добавит мне сил? Или они просто тренируются? Да, скорей всего! Ведь где ещё таким гордым и неприступным личностям можно покричать?