Пиратские широты - Майкл Крайтон

Хантер, не вставая, слегка поклонился. Касалья перегнулся через стол и взял небольшую стеклянную чашу с плотно прилегающей крышкой. В ней лежали широкие зеленые листья. Касалья достал один и принялся задумчиво его жевать.

— Что смотришь так озадаченно, англичанин? Не видал такого? Индейцы Новой Испании называют эти листья кокой. Они растут на высокогорье, придают энергии и сил. А женщинам обещают большую страсть, — добавил он и хохотнул. — Хочешь попробовать? Нет? Я смотрю, ты не рвешься воспользоваться моим гостеприимством, англичанин.

Несколько мгновений испанец молча жевал лист, глядя на Хантера, потом спросил:

— Мы не встречались прежде?

— Нет.

— Твое лицо мне кажется странно знакомым. Может, мы виделись раньше, когда ты был помоложе?

У Хантера сильно забилось сердце.

— Не думаю.

— Наверняка ты прав, — сказал Касалья и задумчиво взглянул на картину, висящую на дальней стене. — Для меня все англичане на одно лицо. Я их не различаю. — Он снова перевел взгляд на Хантера. — И все же ты меня узнал. Откуда бы?

— Твой вид и манеры хорошо известны в английских колониях.

Касалья прожевал вместе со своими листьями кусочек лайма, улыбнулся, потом хохотнул и заявил:

— Несомненно. Так оно и есть.

Внезапно он резко развернулся в кресле и с силой хлопнул по столу.

— Довольно! Нам есть что обсудить. Как называется твой корабль?

— «Кассандра», — отозвался Хантер.

— Кто хозяин?

— Я и владелец, и капитан.

— Откуда вы вышли в море?

— Из Порт-Ройяла.

— И что вас побудило отправиться в путешествие?

Хантер замялся. Если бы он мог придумать правдоподобную причину, то немедленно изложил бы ее. Но объяснить присутствие их корабля в здешних водах было нелегко.

В конце концов пленник сказал:

— Нам сообщили, что в этих водах можно будет найти невольничье судно, идущее из Гвинеи.

Касалья снова хохотнул и покачал головой:

— Англичанин, англичанин.

Хантер старательно изобразил печальное раздумье, потом произнес:

— Мы шли на Августин.

Этот город был самым многолюдным в испанской колонии Флорида. Особым богатством он не славился, но решение английских каперов напасть на него было по меньшей мере понятно.

— Вы выбрали странный, не самый быстрый путь. — Касалья побарабанил пальцами по столу. — Почему вы не обогнули Кубу с запада, по Багамскому проливу?

Хантер пожал плечами.

— У нас были основания полагать, что там будут испанские военные суда.

— А здесь — нет?

— Здесь риск был меньше.

Касалья надолго задумался, шумно пожевал лист и глотнул вина.

— В Августине можно найти только болота и змей, — сказал он. — Рисковать и идти Наветренным проливом нет никакого смысла. А в такой близости… — Касалья пожал плечами. — Все окрестные поселения слишком хорошо защищены для вашего суденышка и его жалкой команды. — Он нахмурился. — Англичанин, почему ты здесь оказался?

— Я говорю правду, — уперся Хантер. — Мы шли на Августин.

— Эта правда меня не удовлетворяет, — произнес Касалья.

Тут раздался стук в дверь. Какой-то матрос просунул голову в каюту и быстро произнес что-то по-испански.

Хантер испанского не знал, но немного владел французским. Благодаря своим познаниям он сумел кое-что разобрать. Матрос сообщил своему капитану о том, что шлюп укомплектован призовой командой и готов поднять паруса.

Касалья кивнул и встал.

— Мы следуем дальше, — произнес он. — Ты пойдешь со мной на палубу. Возможно, среди твоей команды найдутся такие люди, которые не разделяют твоего нежелания говорить.

Глава 16

Связанных каперов выстроили в дне неровные шеренги. Перед ними расхаживал взад-вперед Касанья. В одной руке у него был нож. Он повернул лезвие плашмя и похлопывал им по другой ладони. На мгновение воцарилась полнейшая тишина. Слышно было лишь ритмичное постукивание стали.

Хантер смотрел в сторону, на такелаж военного корабля. Тот шел на восток, возможно в Ястребиное Гнездо, якорную стоянку с южной стороны острова Гранд-Теркс. В сумерках пленник видел «Кассандру», идущую тем же и курсом невдалеке от большего судна.

Касалья оторвал его от размышлений.

— Ваш капитан не говорит мне, куда вы шли, — громко заявил испанец. — Мол, вашей целью был Августин, — с сарказмом добавил он. — Надо же! Ребенок и то соврал бы убедительнее! Но я вам говорю, что узнаю, куда и зачем вы шли. Кто из вас выйдет и скажет это мне?

Касалья взглянул на каперов, выстроенных в шеренги. Те смотрели на него с непроницаемым видом.

— Что, вас надо подбодрить? Да? — Касалья шагнул к одному из матросов. — Ты! Говорить будешь?

Матрос не шелохнулся, не произнес ни слова и даже не моргнул. Через мгновение Касалья снова принялся расхаживать взад-вперед.

— Ваше молчание ничего не значит, — заявил он. — Вы все, еретики и разбойники, в свое время будете болтаться в петле. До этого момента каждый может жить с удобством, а может, и нет. Каждый, кто заговорит, доживет до назначенного дня безбедно — ручаюсь своим словом.

Но никто так и не шелохнулся.

Касалья остановился.

— Глупцы. Вы недооцениваете мою решимость.

Теперь испанец стоял перед Тренчером, одним из членов экипажа «Кассандры», по которому сразу было видно, что он здесь самый младший. Юнца била дрожь, но голову он держал высоко поднятой.

— Парень, — произнес Касалья, смягчив голос, — ты не из этих бандитов. Давай скажи мне, куда вы направлялись.

Тренчер открыл было рот и снова закрыл. У него дрожали губы.

— Говори, — негромко произнес Касалья. — Ну же быстрее!

Но момент миновал. Тренчер сжал губы.

Касалья несколько мгновений смотрел на него, а потом одним быстрым взмахом перерезал парню горло. Это произошло так быстро, что Хантер едва успел заметить само движение. Кровь алым полотнищем хлестнула на рубашку парня. Глаза Тренчера расширились от ужаса. Он медленно качнул головой, не веря в происходящее, осел на колени и застыл так на мгновение, склонив голову и глядя на собственную кровь, что капала на доски палубы и носки туфель Касальи.

Испанец выругался и отступил.

Казалось, будто Тренчер простоял на коленях целую вечность. Потом парень поднял голову и несколько мучительных мгновений смотрел в лицо Хантера. Взгляд его был полон мольбы, замешательства и страха. Потом глаза парня закатились. Он рухнул ничком на палубу, и тело содрогнулось в конвульсии.

Моряки смотрели, как умирает Тренчер, но никто не шелохнулся. Парень извивался, его башмаки скребли по доскам палубы. Кровь собралась в лужу у лица. В конце концов он затих.