Кризис - Генри Киссинджер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Н: Одна вещь, о которой мы должны помнить: и это то, что мы не хотим выглядеть настолько произраильскими, чтобы нефтяные государства – арабы, не участвующие в боевых действиях, – нарушили бы нашу общую сплоченность.
К: Пока мы ничего не сделали.
Н: Вы держите Скали в курсе дел.
К: Да.
Н: Пиар, связи с общественностью очень важны. Даже если мы ничего не будем делать, пусть Скали уйдет – он может много сделать и болтать и не создаст проблем.
К: Мы провели встречу с четырьмя постоянными представителями и некоторыми другими, чтобы…
Н: Вы держитесь на шаг чуть отстраненно – мы можем использовать Вас для нанесения мощного удара.
К: Я рекомендую Вам объявить, что Вы попросили о созыве Совета Безопасности, как только мы получим советское послание. Я сказал Добрынину, что мы не добиваемся созыва Совета Безопасности любой ценой – что, если бы Советы сделали предложение, где мы могли бы урегулировать вопрос вне рамок Совета Безопасности, мы бы его рассмотрели. Вчера вечером я позвонил министру иностранных дел Египта. Некоторые из наших нефтяников в нашей стране [конец стенограммы].
ГЕНЕРАЛ ХЕЙГ – КИССИНДЖЕР
Воскресенье, 7 октября 1973 года
12:35
К: Позвольте мне рассказать Вам, как на сей момент обстоят дела. Египтяне сказали британцам: он [они] не хотят созыва заседания Совета Безопасности, но если оно состоится, мы будем совершенно одни. Мое предложение состоит в следующем: мы придержим наше объявление до 4 часов сегодняшнего дня. Нет смысла проводить голосование и всех будоражить. Нет смысла торопиться и ничего не получить в итоге. К среде или четвергу, я думаю, все закончится, таким образом, [именно] ООН может внести свой вклад в [данную] ситуацию в том виде, в каком она существует. Поскольку израильтяне и арабы пока еще не хотят проведения заседания, я думаю, что нам следует подождать до 4 часов дня.
Х: Да, я думаю, это нормально.
К: Мы скажем, что готовы, завтра утром или сегодня вечером. Может быть, лучше сегодня вечером провести неофициальные консультации. Мы еще не получили известий от Советов, но скоро получим.
Х: Я согласен с Вами. Он [Никсон] чувствует себя спокойно. Знает, что [война] будет короткой, и он не хочет отправляться туда и получить по мозгам.
К: Верно. Теперь все, что мы получим – это [какое-то] прекращение огня, но мы должны получить предложение, нацеленное на то, чтобы справиться с последующим периодом. Арабы хотят втянуть меня в это.
Х: Хорошо, Генри. Я думаю, это нормально. Продержимся примерно до 16:00. Я еще свяжусь с Вами по советскому вопросу.
К: Вы доступны в течение ближайшего часа?
Х: О да, я буду здесь.
ПОСОЛ ДОБРЫНИН – КИССИНДЖЕР
Воскресенье, 7 октября 1973 года
12:40
Д: Я действительно пригвожден к стенке. Я все еще жду сообщения.
К: Я думаю, Вам следует сказать Громыко, что я настолько привык к его традиционной точности, что меня беспокоит эта ситуация.
Д: Я передам.
К: Мы ничего не предпринимаем, пока не получим известие от вас. Я разговаривал с Ки-Бискейном, но с этим можно справиться. Я хочу сказать, как Ваш друг, если Вы сделаете односторонний шаг, – а мы ничего не предпринимали. Я пытаюсь защитить нас от действий, которые могут не принимать во внимание все факторы.
Д: Я жду этого сообщения. Я не знаю, что за этим последует.
К: Сейчас в Москве 22:00 [10 вечера].
Д: Они находятся в [неразборчиво].
К: Они все еще в [неразборчиво]. Хорошо ли это для парней с кризисом на Ближнем Востоке?
Д: [Смех.] Для них это хорошо. Сижу и жду.
К: Подождем еще немного дольше. Дайте мне знать. Позвоните мне по телефону и скажите, что оно на подходе. У меня нет причин – если, по Вашему мнению, есть шанс, это могло бы повлиять на мои соображения в отношении моих контактов.
Д: Я посоветую Громыко и расскажу ему.
К: Хорошо. Будем на связи.
Д: Ничего конкретного.
К: Ждем Вашего сообщения. Мы сдерживаем британцев, пока не получим известие от вас. Мы не хотим разговаривать с ними, пока не получим известие от вас.
Д: Хорошо, я позвоню Вам еще до завершения перевода.
К: Хорошо.
ГЕНЕРАЛЬНЫЙ СЕКРЕТАРЬ ВАЛЬДХАЙМ – КИССИНДЖЕР
Воскресенье, 7 октября 1973 года
12:55
В: Доброе утро.
К: Как поживаете?
В: Обеспокоен и занят. Интересно, можете ли Вы рассказать мне о своих делах и решениях?
К: Я собирался позвонить Вам. Мы обменивались мыслями с представителями Советского Союза, чтобы посмотреть, что можно было бы сделать. Советы не особенно настроены делать очень много.
В: У меня такое же впечатление. У большинства членов мнение – сегодня не созывать Совет Безопасности.
К: Меня беспокоит то, что мы имеем крупный военный конфликт, и если Совет Безопасности не может собраться, то для чего он нужен вообще?
В: Вот почему я подумал, что следует Вам позвонить. Мы можем объяснить это нашим экспертам, но что мы скажем общественности?
К: Мы ожидаем информации от Советов. Я хотел бы позвонить Вам около 16:00 и узнать о переносе Совета Безопасности.
В: Хорошо.
К: Мы можем попросить об этом завтра утром.
В: Тогда мы могли бы избежать дебатов в Генеральной Ассамблее – в соответствии с правилами процедуры Генеральная Ассамблея не может собираться, если в это же время заседает Совет Безопасности.
К: Зайят сказал мне, что он не так уж и настаивает на своем.
В: Если проводится заседание Совета Безопасности, легче избежать дебатов в Генеральной Ассамблее, особенно если Зайят не хочет выступать.
К: Если Вы можете использовать свое влияние на председателя [Генеральной Ассамблеи], чтобы не дать ближневосточным дебатам перерасти в подстрекательство. [Связь была рассоединена, и звонок был повторен.]
К: У Вас не было ни одной просьбы что-либо сделать от кого-либо еще?
В: Я только что получил сообщение о том, что Западная Германия и Великобритания просили немедленно созвать заседание Совета Безопасности. Случайно, когда это произошло, здесь был британский посол. Я пытаюсь перепроверить этот вопрос.
К: Мы должны оставаться на
