Сурок районного масштаба - Алексей Карачёв
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Алиса, в отличие от безумного HAL, не стала игнорировать просьбы командира корабля и вывела запрашиваемое окошко. Изменение было только одно — цвет ника Бульдезира сменился с красного на зелёный. А значит, что Коля тоже вошёл в игру. Пускай и непонятным образом, но оно сработало. Нас таких уже двое!
— Му-ха-ха-ха, — я засмеялся голосом доктора Зла. Не всё мне одному мучиться.
Ник-то зелёный, но что-то я тут никого, кроме себя, не вижу. Ну и правильно, Коля же ещё почти два часа назад ушёл сюда, если считать произошедший сбой за его инициацию. Или как часть цепочки дурацких событий, приведших к инициации. Иначе всё и не объяснить, а теорий я настроил уже с десяток. Но теория без практики мертва, а практика без теории слепа. Вот я как раз и нахожусь на правой стороне этой знаменитой цитаты, авторство которой приписывают всем кому ни попадя: от Ломоносова и Суворова до Джейсона Стетхема. Последний вообще мастер заумных изречений.
Но всё же Николая тут нет. Либо он уже бросил кубики и свалил на нашу родную Землю образца первой четверти двадцать первого века, либо… Тут я опять подумал, что если буду ещё вводить в свои размышления понятие параллельных миров или неоднородного течения времени для каждого персонажа, то окончательно запутаюсь. Когда встречусь с Бульдезиром, а это как раз и есть засветившийся зелёным ник, то тогда и обсудим свои мысли на счёт НЁХ. А пока… Но если предположить, что Коля умнее меня… Тут и думать нечего… и уже разобрался во всём, выполнил первое задание — это я к теории неоднородного течения времени возвращаюсь, — то может, у него интерфейс работает не только в Б-612, но и в нашей общей реальности?
— Так, Алисочка, а где тут чатик? — блин, как же иногда хочется пощёлкать мышкой, а не разговаривать почти сам с собой. Руками-то оно в дохренилиард раз быстрее! Но, маємо те, що маємо, точнее, ничего не имеем. Ограниченность интерфейса очень ограничена: тут не только мессенжера нет, но и даже примитивной электронной почты.
— Угоршчина… — вздохнул я. — Добро пожаловать в девяностые.
Хотя чего это я? Даже в ту первобытную эпоху дискет и шариковых мышей люди общались с помощью… как её там… фидошечки, во. Не знаю, что это за сеть такая была, но упоминания о ней иногда всплывают на развлекательных порталах, что вызывает наплыв ностальгирующих товарищей.
А тут не первобытная эпоха, здесь настоящий ретрофутуризм какой-то. Как у писателей-фантастов середины прошлого века: летаем на космических кораблях, пронзаем просторы Вселенной из одного конца в конец, с помощью бластеров крошим в фарш инопланетных тварей, но при этом компьютеры у нас ламповые и программируются с помощью перфокарт. Ах да, ещё и микрофильмы в придачу!
— Ладно, Алиса, — произнёс я в туманную пустоту. — Если у вас тут ничего не работает, придётся воспользоваться нашими современными технологиями. Я возвращаюсь в настоящее время. Поехали!
Глава 12
Кто живет на Пандоре?
Шесть ноль-ноль. Будильник на смартфоне начал наигрывать уже столько раз прослушанную мелодию. А я уже в который раз её выключил.
— Доброе утро, Андрей, тебе осталось жить сто одиннадцать минут, поэтому попрошу поторапливаться, — сказал я сам себе, встал с кровати и привычно наступил на саморез.
Да что же это такое? Ну сколько можно-то? Неужели сложно запомнить? Сложно. У меня сейчас вообще чёрная полоса, как у зебры, извалявшейся в грязи. Куда ни посмотри — всё радикально хренового цвета. Ипполит Матвеевич обзавидовался бы!
Боль чуть поутихла, как и мои эмоции. В этот раз саморез полетел не куда-нибудь в окно, а был аккуратно засунут в карман джинсов. «Пригодитса-а-а», — вспомнив старый анекдот про запасливого эстонца, произнёс я. Пора бы начинать действовать, как Филеас Фогг, который в начале каждой серии старинного австралийского мультфильма брал с собой случайный предмет. А потом оказывалось, что совсем не случайный.
Завтрак, а также все мыльно-рыльные процедуры, опять решил пропустить. От голода я ещё ни разу не умирал, а пачка мятной жевательной резинки удивительным образом каждый раз восстанавливается до исходного состояния. Эх, почему у меня нет нестираемого после каждого пробуждения пространственного кармана? Сколько же туда можно заныкать колбасы из холодильника! А потом открыть магазинчик и обогатиться. Так делал Эл Темплтон из «11/22/63», продававший бургеры, сделанные из мяса, которое он покупал в 1958-м году. Ага, и накладные на товар, и сертификаты тебе тоже герой Стивена Кинга будет выписывать? Ну вот опять пришёл поручик Ржевский и всё опошлил! Какая хорошая идея была, половина ходоков по параллельным мирам таким образом деньги зарабатывает! Ладно, уговорил, колбасой не стал бы торговать, придумал бы более простую схему. Вместо того чтобы думать, позвони Николаю.
Да, что-то я со всеми этими мыслями о колбасной империи забыл про своего Паспарту. Или наоборот — это я неумёха и простофиля, а Николай, человек с практическим взглядом на мир, и есть главный герой этой истории. И нечего тут всяким подмазываться! Исполнил свою роль — будь добр, исчезни с экрана. Не, не хочу быть постоянно гибнущим краснорубашечником! Хотя если подумать, то именно им я и являюсь. Ну да ладно, мне не привыкать. Пока крейсер «Энтерпрайз» исследует далёкие миры, кому-то же надо умирать вместо главных героев?
— Да сколько же можно не брать трубку? — в сердцах произнёс я после десятого гудка. — Если около тебя мир изменился, то это не значит, что надо забывать старых знакомых!
Николай почему-то не отвечал. Неужели его так огорошило известие о вступлении в игру? Ну да, сам-то я уже и подзабыл, что сначала принял всё за сон. Такой реалистичный, почти как в кинотеатрах 9999, или сколько там у них D. Виртуальная реальность двадцать первого века, где даже смерть выглядит как настоящая!
Это только попаданцы во всякие магические миры с ходу определяют, что попали в фэнтези. Да и как тут не понять, когда тебя за первым же попавшимся деревом в лесу поджидает мудрый старец, сразу же вводящий в курс дела и объясняющий твою задачу на ближайшую половину книги. Или на всю серию. Я не врубился сразу, а Николай — почему бы и нет?
Второй раз я набрал номер своего знакомого, когда вышел со двора и направился в известную по прошлой итерации сторону. Трубку наконец-то взяли.
— Алло… — раздался заспанный хриплый голос.
— Ну как тебе снова оказаться в том же дне? — спросил я. — Проверил дату?
— Мужик, ты кто? — собеседник прокашлялся, и стало понятно, что голос принадлежит совсем не Коле Пивоварову.
— Турук Макто, — спетросянил я. — Передай трубку Николаю.
— Долбанные коллекторы! — выругался незнакомец, после чего сбросил звонок.
Я на всякий случай проверил, не ошибся ли в номере, но когда пользуешься адресной книгой, подобные косяки случаются редко, если только не промахнулся и не нажал на соседнюю строчку. В истории звонков за сегодня отображался единственный исходящий вызов — до абонента под именем Бульдезир. Я снова нажал на вызов, мало ли у оператора какой сбой.
На втором гудке звонок оборвался: на том конце нажали «отбой». Хм. «Ничего не понимаю», — как выразился бы шеф из команды колобков. Да и ладно, сейчас дойду, а там разберёмся, кто где с… Середина лета, но поговорка своей актуальности не потеряла.
Двадцать минут быстрым шагом, и я уже на месте. Двор с прошлого раза ни капельки не изменился: всё та же засохшая раздолбанная автомобилями земля, клоунская детская площадка и остаточные следы растительности. Благодать! Как же хорошо, что я живу в старом секторе, где всё хоть и довольно запущено, но с точки зрения озеленения не так уныло.
Два раза по шесть и кнопка «К», всё, вызов пошёл. На третий гудок я вспомнил, что Коля на ночь выключает звук. Где там моя обещанная энциклопедия в голове? Что-то не чувствую улучшений памяти.
