Третий Проект. Том I "Погружение" - Максим Калашников

По мысли Петра и продолжателей его линии, именно русский народ нуждался в исправлении, перевоспитании и окультуривании. Подобно дикому зверю, его надобно ежечасно держать под неусыпным надзором, в строгости и повиновении. В общем, совсем по-большевистски: железной рукой погоним людей в счастливую жизнь. А как государство Романовых собралось решать эту задачу? Очень просто: принялось создавать внутри России новый народ дворян – «европейских русских», «русских европейцев», предшественников и «духовных отцов» современных new Russians. Именно эти «еврорусские» Романовых должны были заново покорить Россию, колонизировать ее бескрайние просторы и мало-помалу привить русскому народу хотя бы самые начатки цивилизованности в ее европейском понимании.

В итоге мы получили правящий класс-колонизатор, который отделен от народа политически, экономически, культурно и даже нравственно. Народ, в котором сильны носители духа Русского возрождения, те самые староверы, начинает смотреть на власть как на правление Антихриста. Раскол нации доходит до того, что верхи почти утрачивают русский язык. Доходит до абсурда: в войну с Наполеоном отмечаются случаи убийства крестьянами-партизанами русских офицеров – по недоразумению. Наши мужики просто путают их с пришельцами: мундир – вроде бы похожий, говорит – по-французски. Это явно не шестнадцатый век, когда перепутать русского воеводу с немцем было просто невозможно.

Эксплуатация народа все время растет, от тяжелейшего труда массы начинают деградировать, растет неграмотность, распространяется пьянство. В стране начинается постоянная война верхов и низов, открывается прямая дорога к 1917 году.

Мы бы не хотели бы изображать разделенную на два народа Россию неким уникумом среди прочих стран тогдашнего мира. Нечто подобное было и в другой стране с закрепощением крестьян – во Франции до революции 1789 года. Там дворянство тоже жировало и шиковало на собственном народе, обдирало его огромными податями и повинностями, а в оправдание говорило: «Мы – другая раса. Мы – потомки завоевателей». Мол, некогда местное галльское население подверглось покорению: сначала – готами, потом – германоязычными франками, потом (отчасти) – и викингами-норманнами. Так что мы, дескать, дерем три шкуры с крестьян и горожан по праву оккупантов.

Во Франции такая политика верхов привела к революционному взрыву 1789 года и к безжалостному истреблению-изгнанию дворянства. Примечательно, что восстание буржуа против дворян и духовенства трактовалось именно как борьба за национальное освобождение от власти древних захватчиков. Как мы видим, в России произошло нечто очень похожее. Только не в конце восемнадцатого, а в начале ХХ столетия…

Тайна рождения Голема

А теперь, читатель – о тайне. Малочисленный по сравнению с коренным населением страны новый народ «еврорусских дворян» вобрал в себя множество кровей. В него вошли и собственно русские, чьи достаток и влияние полностью зависели от государства, иностранные специалисты и остзейское (по-современному – прибалтийское), немецкоязычное дворянство. Кстати, последнее имело огромный опыт господства над «нелюдьми» – покоренными еще в тринадцатом веке эстонцами и латышами. Но этот малый народ ощущал колоссальное внешнее давление из-за пределов Санкт-Петербурга. Русский народ упорно не желал превращаться в раба, взрываясь и большими восстаниями, и местными погромами дворянских усадеб. «Еврорусские» жили в постоянном страхе перед перспективой быть поднятыми на вилы или спаленными в собственных домах. Они буквально сидели на пороховой бочке.

В этих условиях правящая элита Российской империи была вынуждена теснейшим образом взаимодействовать внутри себя, цепляясь за машину государственного насилия. Это взаимодействие было намного более сильным, чем в элите любой другой страны мира того времени. Дворянству поневоле приходилось выстраивать эффективные технологии координации, целеполагания и господства по отношению к туземному населению, жившему бок о бок с новым народом. Благодаря этому, как мы считаем, именно в России родился Голем – надчеловеческий разум. Новый субъект психоистории. Именно в России возник Голем, а не в гораздо более развитых Англии, Франции или Голландии. Почему? Да потому что там государство уравновешивалось гражданским обществом, взаимодействовало с ним, зависело от него – а значит, обладало и гораздо меньшей внутренней свободой для развития. А в России власть колонизаторов-дворян оказалась самодовлеющей, ограниченной только своим произволом.

Что такое Голем и вообще големы? Это понятие ввели оригинальные мыслители А.Лазарчук и П.Лелик на заре перестройки в СССР. На протяжении всего «Третьего проекта» вы будете постоянно сталкиваться с этим пугающим явлением психоистории. Големы есть системы, созданные на основе механизмов управления и состоящие из людей. Они обладают элементами разумного поведения. В своем блестящем эссе «Голем тоже хочет жить», посвященном бюрократической системе СССР 1930-1950-х годов наши мыслители наглядно показали, что сложные, самодостаточные чиновничьи системы выказывают поведение, схожее с поведением живых, а зачастую и разумных существ. Мы утверждаем, что Голем появился не в СССР 30-х годов, а в Российской империи XVIII столетия. Высшие этажи государственного аппарата сложились в Голем, и именно тогда он начал проявлять качества квазиразумного существа, своеобразного надличностного интеллекта со своими интересами, логикой поведения, импринтами и инстинктом самосохранения. С тех пор государство наше стало интересовать лишь оно само. Население для Голема превратилось в то, что обеспечивает его безбедное существование. Человек в системе Голема превратился из смысла в ресурс, в строительный материал и питательную среду.

Выбирая путь «Северной Пальмиры» и пытаясь похоронить навсегда принципы Святой Руси, Петр, конечно, и ведать не мог о рождении Голема. Он и понятия не имел о том, что это такое. Ему нравилась Европа и ее достижения. Он с ужасом вспоминал детские годы в страшной, бунтующей Москве (а он видел два жестоких стрелецких мятежа). Как и многие реформаторы после него, Петр хотел из дикой и неустроенной России создать чистые Нидерланды, процветающую Британию, веселую Францию. А вместо этого родился Голем!

Империя на обочине

Зачем Петр Великий поднял Россию на дыбы? И что в итоге получилось?

Мы все знаем о блестящем военном прошлом нашей Империи. Мы гордимся славными победами русской армии и доблестного флота под Андреевским флагом над шведами, турками, пруссаками и французами. Битвы при Полтаве и Бородине, под Ларгой и Кагулом, взятие Измаила и оборона Севастополя, походы в Италию, Францию и на Балканы, морские сражения при Чесме, Наварине и Синопе – все это наша гордость.

Но при этом, друзья, Российская империя оставалась страной глубоко несамостоятельной, которую другие силы использовали в своих интересах. Главные роли, которые довелось играть Северной Пальмире – это «дойная корова» (ресурсно-сырьевой придаток) для развитых стран, «пушечное мясо» для экономически развитого ядра Западного мира и внешний регулятор мировых процессов.

Прежде всего несамостоятельная, ведомая роль Российской империи объяснялась ее экономической немощью. Будучи военным гигантом, в мировую экономику Россия вошла как неразвитая окраина, периферия.

Был в Советской России такой выдающийся историк – Михаил Покровский, кумир 1920-х годов. Старую Россию он откровенно не любил, за что и угодил в опалу при Сталине. Тогда это было оправдано: Красный император возрождал патриотизм вместо ленинского интернационализма и принципа «пролетарий не имеет родины». Сталин искал опоры в прошлом, и ему были не ко двору критики России, пускай даже и справедливые. Того требовали неотложные интересы выживания страны. Однако М.Покровский все же кое в чем был глубоко прав. И сегодня, когда старая Россия умирает, а рецепты сталинского подъема патриотизма уже не работают, нам очень важно изучить одну из теорий Покровского – теорию о России как о периферийной империи. Покровский говорил:

«Банкротство петровской системы заключалось не в том, что ценой разорения страны Россия была возведена в ранг европейской державы, а в том, что, несмотря на разорение страны, и эта цель не была достигнута…»

В нынешней РФ популяризатором и продолжателем учения Покровского выступил Борис Кагарлицкий в своей книге «Периферийная империя». Вот что он пишет:

«Историческая трагедия петровских реформ состоит в том, что, решая проблемы технической отсталости и культурной изоляции, они еще больше встраивали Россию в формирующуюся мировую систему, закрепляя как раз периферийное положение страны» (Борис Кагарлицкий. «Периферийная империя» – Москва, 2003, с.227).