Поцелуй судьбы - Виктория Миш

Да, удивительно, но моя прапрабабушка по папиной линии была настоящей ясновидящей. Это факт. Или ведьмой, как все ее называли в те времена. В один из своих сеансов она увидела в магическом шаре меня и мою пару, о чем написала в своем завещании. Туманно написала очень и неясно, лишь только наказала своему сыну и внуку обязательно передать сундук правнуку, когда тот встретит свою истинную пару, свою любовь…

Кстати, то самое завещание тоже хранилось в нашей семье, и в глубоком детстве что-то такое я пытался вынуть из папиного секретера и разрисовать. Получил легкий нагоняй и наказ никогда не трогать папины бумажки.

— Подожди, Эдгарушка, — мать ласково обняла меня и прижала к себе, заставляя забыть о несправедливом, как я тогда считал, подзатыльнике, — Вырастишь и прочтешь эту бумажку. А если порвешь — чего читать будешь? В ней подарок спрятан волшебный. Ты же любишь подарки?

— Йюбйю! — ответил я, и мать засмеялась.

— Это будет твой самый лучший подарок!

И вот теперь, спустя тридцать лет, я стоял на захламленном чердаке дома и пытался найти таинственный сундук.

Конечно, обычный человек хранил бы дорогую вещь в сейфе или, на худой конец, в тайном ящике секретера. Но в бабушкином завещании четко говорилось: хранить сундучок на чердаке и перепрятывать почаще. Оспаривать волю своей родительницы не осмелился ни сын, ни мой отец.

«Если следы ведут к шкафу, значит, мать спрятала его там» — рассуждал я, когда открывал шкаф.

Увы! деревянная махина оказалась пуста, а следы я заметил у письменного стола, который сразу привлек мое внимание. Пожав плечами, подошел к нему.

Пусто.

Но почему так много следов, будто кто-то, так же как и я, искал здесь?

Заподозрив неладное, я активировал магическую сеть поиска. Мы, распределители, включаем ее, когда идем на плановое обнаружение даровитых. Ее же я использую втихую, чтобы найти вещь или пропавшего человека. Затратно энергетически, конечно, но зато результат всегда точный. Радиус поиска небольшой — всего пара десятков метров, зато остаточные «магические» следы четко прослеживаются. Таким образом, я могу различить чье-то недавнее присутствие и понять, воздействовал ли он на окружающую реальность.

Воздействовал. Причем неоднократно.

Еще раз активировал сеть и постарался растянуть ее пошире, просмотрев весь дом. Открывшаяся моему взору картина, совершенно не порадовала.

Двойное вмешательство в энергетическую структуру дома. Здесь кто-то беспардонно лазил и бросался значениями, как семечками. Даровитый!

Неужели он искал мой сундук? Но откуда узнал о нем? И сумел ли найти?…

В крови забурлил нешуточный азарт. Захотелось найти втёршегося на мою территорию наглеца и приставить к стенке. На кончиках пальцев защипала сдерживаемая сила. Долго отпираться у него не получится — магическая составляющая дома, его аура, помогла бы взять над противником вверх в независимости от силы дара.

И все же я не смог найти его… Чердак оказался пуст.

Целых два часа я потратил на то, чтобы отыскать сундук или хотя бы понять, где он был.

Тщетно. Остаточный след петлял, кружил голову и водил меня за нос как мальчишку.

Свежий след, как будто похититель был здесь только вчера.

Устав от бесполезных поисков, я наскоро попрощался с матерью и уехал. По пути набрал номер знакомого даровитого. Семен принял заказ, и мы договорились встретиться на следующей неделе. Следовало поставить усиленную магическую защиту на дом, чтобы туда не совался кто попало, а мать не поплатилась, в конце концов, жизнью. А уж тетю Глашу я и без визитов домой найду. Землю перерою, а вытяну ее, хоть из преисподней.

Сжав зубы, я вцепился в руль и резко вошел в поворот. Как никогда в жизни дико хотелось курить. Нельзя. Не ради этих тварей, я боролся с собой полгода и избавился от гнусной привычки.

Избавлюсь и от них, когда доберусь…

Подъезжая к знакомому бару, я набрал номер Акифа.

— Да не вопрос. Подъеду, — с готовностью ответил он, а я сбросил вызов и криво усмехнулся: если отвлечённо подумать, то куда катится этот бренный мир?

Мне нужно проверить одну теорию, и я звоню не верхнему. Не от Йоны жду помощи или хотя бы подсказки. От низшего…

А все потому, что произошло немыслимое: меня, потомственного распределителя, обокрали. Вторглись в мой дом, наследили… По негласным правилам, кодексу мироздания, нас никогда не трогали и обходили стороной. Даже мой отец никогда не ставил на дом защиту, а ведь он был сильнее меня раза в два!

Даровитые, бывало, грызлись между собой. Низшие воевали, интриговали с высшими, но наша каста всегда была независимой и объективной. И должна такой оставаться.

Но нет, мир изменился. Я чувствую, как меня насильно втягивают в эту игру, постепенно, исподтишка и, вероятно, уже давно. Несчастный случай с Аленой, в котором я не виноват. Да, я должен был ее инициировать, а потом ввести в курс дела — по специальной просьбе Марка Анатольевича. Но то, что она помешалась разумом от поступления моей силы в ее кровь, от одного нашего взаимодействия, выглядело, как минимум, странно… Словно у нее была ее собственная сила, которая дремала. Но этого ни по каким параметрам не должно было быть, ведь мы просматривали ее предков!

И я не мог предугадать такой реакции.

Как раз перед встречей с Маргаритой, я накануне вечером навещал ее в карцере у низших. Обезумевший взгляд, рваная одежда, которую она постоянно дергала, отрывая сильными пальцами кусочки и норовя их съесть… Ужасное зрелище, и я перебрал со спиртным в тот вечер, стараясь забыть.

Но такое забывать нельзя.

И вот теперь мать… Моя беззащитная и совершенно беспечная мать страдает.

Я припарковался у бара, поставил авто на сигнализацию, и прикрыл глаза. Пять минут внутренней тишины, и я успокоюсь.

Не стоит доводить себя до всплеска, ничем хорошим это не закончится. Эмоции вообще лучше убрать из своей жизни, я это понял давно. Да и Марк Анатольевич учил меня всегда этому.

И, если отбросить вопиющий случай кражи моего сундука с предметами силы, получается страшная вещь. Какая-то мразь втерлась в доверие матери, осквернила своим присутствием мой дом, как будто говоря: «Нельзя расслабляться, и за тобой идет охота! Ты — обычный, такой же как и мы»…

В груди защемило неясное предчувствие. Сундук, мать… Маргарита! Глупышка, считающая, что сможет выжить и без меня. Новоиспеченная даровитая, напичканная силой по самую макушку.

— Черт, а ведь мне нельзя влюбляться! — стукнул я в сердцах по рулю, и криво усмехнулся, глядя в свое